Андрей Жвалевский - Банальные истории [litres]

– Заткнулся! – сказал он.

Роберт подавился слюной. Отец никогда с ним так не разговаривал.

– Я в тебя такие бабки вложил, Соне и не снилось. Тебе можно десять спичрайтеров нанять, ты ей все равно в подметки не годишься.

Роберт ненадолго онемел. А потом хрипло сказал:

– Я не буду больше тебе помогать!

– А ты мне и не помогаешь, – отрезал отец, – ты еще ничего не сделал, чтоб помочь.

– Ну и всё! – Роберт вскочил и тоже хлопнул ладонью по столу. – И я больше никогда не пойду в этот твой Совет!

– Значит, так, – сказал Артур Петрович и встал.

Роберт посмотрел отцу в глаза. Сел. Почему-то сложил руки на коленях. Во рту стало сухо, а ладошки, наоборот, вспотели. Отец молчал еще минуту и внимательно смотрел на сына. Роберту хотелось свернуться в клубок и закопаться в пол.

– Ты будешь ходить в Совет, – отец говорил тихо, но как будто заколачивал Роберту в голову каждое слово, – будешь ходить и улыбаться. У меня началась предвыборная кампания. На этом всё.

– А если нет? – прошептал Роберт.

– А если нет, то жить ты будешь, как будто у меня зарплата, как у твоей классной.

Месяц жизни в Детском совете стал для Роберта адом. Через две недели отец подарил ему новый айфон. Ну как подарил… Роберт нашел его утром на столе. Отца Роб не видел.

Телефон Роберт даже не распечатал.

Он ходил на заседания, улыбался. Смотрел, как лихо Соня управляется с Советом, как все эти выскочки занимаются своей фигней. Он презирал их. Они реально купились. Они думали, что что-то значат.

Роб считал дни до конца этого идиотизма и, когда отца выбрали мэром, сказался больным. Засунул градусник под мышку коту, устроил целый концерт о том, что болен, а когда остался дома один, врубил музон на всю громкость и орал под него так, что охрип.

Родители пришли домой за полночь. Отец сиял. Мама еле стояла на каблуках, но тоже сияла.

Они шутили, строили планы на следующие выборы, мама мечтала о жизни в Москве, папа мечтал о губернаторстве.

С этого момента Роберт и отец жили параллельно.

То есть отец принимал участие в жизни сына: перевел его назад в нормальную частную гимназию, на карте Роба еженедельно появлялась сумма на карманные расходы, иногда он находил в своей комнате подарки.

Но они не обменялись ни словом, ни взглядом. Даже во время семейных застолий.

Вот и сейчас они ужинали, но папа обращался исключительно к маме.

– …мне уже принесли медиаплан… Ну как план… черновик. Я говорю: «А где Соня?» А эти умники: «Так она уже не на хайпе, область ею сыта». А я им: «Выборы губернатора – это уже федеральные медиа!» В общем, отправил им на доработку.

Отец макнул сухарь в кофе и мечтательно улыбнулся:

– Я из этой жемчужинки новую Грету сделаю! Она у меня еще в ООН выступит!

И счастье на лице папы стало таким неподдельным, что Роберт оттолкнул тарелку и вышел из-за стола.

В своей комнате Роб сначала попинал коробки с отцовскими подарками, а потом полез гуглить картинки по тегу «Сугак и Соня».

На первом же фото папа так улыбался этой дуре Соньке, что у Роберта защемило сердце. Были там и фотографии, где будущий мэр держит Сонечку за ручку, обнимает ее за плечи, где они вместе заразительно хохочут.

Роб долистал до фото, которое его добило.

Папа, нахмурив брови и скрестив руки на груди, стоит, как памятник. А чуть испуганная Соня выглядывает из-за его спины. И сразу ясно: Артур Сугак не даст эту девочку в обиду. Он за нее горло перегрызет и порвет в лоскуты.

И тут в комнату постучался отец.

– Да, – буркнул сын, переключая браузер на сайт с приколами.

Папа сел рядом на диван и заговорил. Как всегда – гладко и логично. Про то, что Роберт для него всегда будет номером один, а Соня просто компаньон, временный союзник. Что Роб должен уметь контролировать свои чувства. Что они не просто команда, а одна семья.

Но Роберт не слушал. Он представлял себе, как папа стоит на трибуне ООН, а рядом с ним – Соня.

«Я вам устрою ООН! – думал он в бессильной ярости. – Я вам всем отомщу!»

Как и кому мстить, он не имел ни малейшего представления. Но желание было таким острым, что кто-то там наверху услышал и предоставил шанс.

На следующий день на выходе из школы охранник Леша окликнул его:

– Роберт! Тут к тебе гости!

Рядом с ним стояла Соня, серьезная и сосредоточенная.

В голове у Роба сменились картинки.

Сейчас он плюнет в ее хорошенькие глазки.

Или начнет хохотать, показывая на нее: «Дурочка! Повелась!».

Или презрительно процедит: «Пошла вон».

Но уроки папы-политика не прошли даром.

Роб добродушно улыбнулся и двинулся к Соне со словами:

– Привет! Рад тебя видеть…

Соня волновалась. Это была не первая ее школьная научно-практическая конференция. Никаких надежд выйти хотя бы на район у нее не было – тему она выбрала сама, а побеждали всегда те, кто согласовывал темы с завучем. Соня понимала, что сейчас ее вежливо выслушают, а потом перейдут к другим, более перспективным.

И все равно волновалась.

Все из-за учителей: они вдруг задергались, забегали, зашептались. Соня уловила фамилию Сугак и удивилась: Роберт Сугак учился у них уже полгода, но ничем таким особенным не выделялся – разве что любил похвастаться, что на каникулы летает отдыхать на острова. Оказалось, дело в его папе. Тот собирался посетить их скромную школьную конференцию. Соня и в этом не видела ничего особенного, но подруга Диана просветила:

– Ты чего?! Робертиков папа не просто бизнесмен, он в мэры баллотируется! Вот директриса и переживает. Вдруг он победит, а потом припомнит все недостатки!

Диане стоило верить: она сама растила двух младших братьев. Нет, родители у нее были, но мама постоянно болела, а папа, чтобы обеспечить семью, пахал на трех работах, и дома у него хватало сил только спать. Так что Диана знала жизнь.

Соня постаралась убедить себя, что ее это все никак не касается, но общая нервозность ей передалась. Особенно когда в последний момент изменили порядок выступлений и Роберта Сугака поставили первым.

И вот появился его отец – совсем нестрашный и по виду нестарый. С ним в зал вошли человек с фотоаппаратом и вертлявая девушка. Учителя занервничали еще больше. Сугак-старший замахал руками, улыбнулся: мол, не обращайте внимания, начинайте.

Завучиха длинно и цветисто открыла конференцию, один раз сбилась и посерела от ужаса. Однако будущий мэр сидел тихо, неудовольствия не выказывал. Оживился он, когда сын вышел на сцену. Человек с фотоаппаратом успел за это время установить его на штатив и припал к видео-искателю.