Хелен Расселл - Привет, викинги! [Неожиданное путешествие в мир, где отсутствует Wi-Fi, гель для душа и жизнь по расписанию] [litres]

– С помощью ферментов! – восторженно произношу я вслух. – Простите…

– Я бы сильно и не возражала, но она уже до этого говорила, что нельзя заводить хорька из-за ее «аллергии», – продолжает Мелисса.

Это я помню.

– Я спросила маму, может, Элис вместо этого уедет, но она сказала «нет».

Моя сестра шмыгает носом.

– Я плакала несколько дней напролет.

– Да. А вот мой папа подстрелил моего первого пони, – бормочет Марго.

Триша с Мелиссой глядят на нее в ужасе.

– Случайно, – поясняет Марго. – Он выбежал на поле во время сезона охоты на куропаток. Пони то есть, не отец…

– Э, погоди-ка! – Мелисса со стуком ставит свою бутылку и протягивает руку к Марго. – И как ты пережила?

– Ну грустила, конечно, – кивает Марго, благодаря мою сестру за поддержку. – Но он купил мне другого.

Ее история, похоже, немного удивляет Инге, но та тут же отвлекается на ягненка, который с сонным видом выходит из шкафа, тычется ей в ноги, и она переключается на него.

– А вот я однажды убила корову, – заявляет вдруг Триша.

– Что? – поворачивается к ней Мелисса. – Как это?

– Ну, как вы, может, знаете – а может, и не знаете – в Range Rover Sport между сиденьем водителя и пассажирским сиденьем есть холодильник. Хорошая такая машина, полноприводная, – мечтательно вспоминает Триша.

– И что? – пытается вернуть ее к теме Мелисса.

– Ну так вот, я люблю ездить быстро, – продолжает Триша. – Точнее, любила . И я как раз доставала что-то из холодильника. Отвлеклась на него буквально на миллисекунду . И протаранила ворота загона. Закрытые наглухо. В этом-то и была главная проблема, – поясняет она. – С тех пор я не вожу.

– О, да ты что… – Мелисса широко распахивает глаза, а я пытаюсь собрать разбегающиеся мысли.

Теперь моя печень вырабатывает фермент под названием… под названием… Я роюсь в мысленной картотеке, но не могу найти нужное слово. Использует что-то для расщепления алкоголя… Что-то, начинающееся с буквы «а»? Или же «э»?… Черт!

Мысленная картотека пуста, поэтому я прикладываю бутылку к губам еще раз и с удивлением осознаю, что и она пуста. Инге, наблюдающая за происходящим с некоторым весельем, отодвигает стул и достает молоко для ягненка и еще пива для нас. Мне она бутылку кидает, и я ее ловлю. Вот так запросто.

– А ты что расскажешь? – спрашивает меня Триша.

– Что расскажу?

– Ну викинги же ценят честность и открытость, правда?

Она смотрит на Инге в поисках поддержки, и та кивает, хотя и слегка.

– Так расскажи нам что-нибудь, что еще никто не знает!

– Ну это легко. Мы же познакомились только пару дней назад, – смеется Мелисса. – Познакомьтесь и вы – моя сестра под названием «Закрытая книга Элис».

– Только потому что ты слишком открытая! – я стараюсь подстроиться под шутливый тон сестры, но неуклюже, выдавая свою напряженность.

Триша, впрочем, похоже, этого не замечает.

– Но вы же знаете друг друга с рождения !

– Едва друг друга знаем, – фыркает моя сестра.

– Ну тогда давай поделись чем-нибудь, – хлопает в ладоши Триша.

«Не поделюсь», – думаю я почти уверенно, но выдавливаю из себя только: – Пусть кто-нибудь другой пока расскажет.

– Ладно. Инге? – Триша поворачивается к нашей чудесной хозяйке.

Невозмутимая Инге говорит, что ее первый ребенок был зачат на викингском корабле, что кажется вполне естественным. Она также сообщает, что говорит на пяти языках и имеет сертификат инструктора по дайвингу.

«Перфекционистка, – киваю я с важным видом. – Нужно бы пройти курс китайского. И выучить испанский. Когда-нибудь – возможно, когда дети пойдут в университет…»

Мы также узнаем, что Триша участвовала в тройничке (это откровение не удивляет меня ни на йоту, но порождает миллион вопросов) и что у Марго «аллергия на ибупрофен».

И это все? Это все, чем она может поделиться? Боже, идеальные люди такие скучные.

Мелисса «побеждает», заявляя, что после школы непродолжительное время была вокалисткой панк-группы «Королевский хрящ» монархической направленности («Мы пели “Боже, храни королеву” без всякой иронии…»).

Я этого не знала.

– Но ты же не умеешь петь! – выпаливаю я, ногами ощущая очередную волну дрожи.

– Ты тоже, но я по крайней мере это знаю!

Это удар ниже пояса: моей карьере певицы был положен конец лет в двенадцать, когда сестра застала меня в душе за подражанием Уистни Хьюстон. В школе она всем разболтала, что я «горланю как сумасшедшая». До тех пор я пела в душе регулярно, но после этого никогда.

– К тому же это был панк-рок. Какая разница, как мы пели? Все равно музыка была такая, как будто в сарае рубят дрова, – добавляет она как бы в сторону. – А мне позволили стать лицом группы, потому что у меня было черное кожаное пальто до пола…

– Мое черное кожаное пальто! – прерываю ее я.

– Ты уже не жила с нами! Так что тебе было наплевать на пальто!

Это правда. Но теперь, когда она напомнила мне этот эпизод, я прихожу в ярость. Мелисса смотрит на меня так, как будто вызывает на дуэль.

– Потому что ты вечно портила все веселье…

– Ой! – Триша делает вид, что пугается, в шутку, и добавляет: – Прости, у меня только брат, а он был таким олухом, так что это мне в новинку. Продолжай, продолжай, – подталкивает меня она.

Но я не знаю, с чего начать. Потому что, кроме некоторых грустных эпизодов, я помню только, что мечтала как можно быстрее вырасти и переехать. Или, точнее, убраться куда подальше.

Мелисса теряет терпение и говорит за меня:

– Вообще Элис вышла замуж слишком рано. Ей бы следовало для начала переспать с большим количеством мужчин.

Точное краткое изложение моей взрослой жизни.

– Но ее муж идиот, а она несчастна.

Что? Это нечестно! Как ОНА смеет делиться своей историей о школьной группе и при этом на глазах у незнакомцев исследовать под микроскопом мой брак?

– Только посмотрите на мешки у нее под глазами, – теперь Мелисса обращает внимание аудитории на мое лицо. – Он отобрал у нее лучшие годы ее жизни.

– Если ты так несчастна в отношениях, то почему вы не расстанетесь? – кивает Инге, прежде чем я успеваю выступить в свою защиту, как будто это очевидный для всех факт.

Потому что это так не работает! Потому что теперь мы уже слишком тесно переплетены между собою! Потому что на следующий год у нас запланировано расширение дома! Потому что моя семья – это то, на что я делаю все свои ставки и боюсь проиграть. Потому что это значит, что я должна признать свою ошибку…

Вот что я думаю.

Но вслух говорю:

– Не так уж все и плохо. Просто не так воодушевляет, как в новых отношениях… Это не как в самом начале.

– А как где? – спрашивает Триша.

Я задумываюсь.