Кэти Гласс - Ты меня полюбишь? История моей приемной дочери Люси

Миссис Бриджес стояла у учительского стола и ждала, когда ее шестилетки соберут свои тетради перед переменой. Была середина сентября. Прошло две недели нового учебного года. Погода стояла отличная, никто не чихал и не кашлял. Все тридцать мальчиков и девочек присутствовали в классе. Дети сидели вокруг пяти столов. В новенькой школьной форме они были сущими ангелочками. Но некоторые выглядели лучше других даже в стандартной форме. И сама миссис Бриджес, и другие дети сразу могли понять, кто из них живет в хороших, заботливых семьях, а кто нет. Поношенная форма с пятнами – стирают ее нечасто; дешевые туфли из искусственной кожи, которая рвется, а не протирается; помятые лица тех, кто пришел в школу, не умывшись. Но детей из бедных семей отличала не только внешность, но и характер. Некоторые из них старательно привлекали к себе внимание, другие старались держаться максимально незаметно. Миссис Бриджес посмотрела на детей, сидевших за столом слева от нее: Сэмми и Люси. Оба ребенка пришли в школу в прошлом году с разницей в неделю и сразу же стали неразлучны.

– Можете идти, – миссис Бриджес отпустила класс на перемену.

Загремели стулья, раздались возбужденные крики, и дети наперегонки бросились из класса, стараясь использовать каждую минутку перемены для игр и развлечений. К дверям кинулись все, кроме одного. Сэмми аккуратно задвинул стул и остался стоять рядом.

Миссис Бриджес улыбнулась.

– Сегодня у меня нет для тебя никаких заданий, Сэмми. Поиграй с друзьями на площадке, подыши свежим воздухом. Сегодня отличный день.

Сэмми засунул руки в карманы брюк и неловко подошел к учительнице.

– Хорошо, мисс, но можно мне сначала с вами поговорить?

Миссис Бриджес внимательно посмотрела на мальчика. Она всегда старалась найти для него время. Этот худенький мальчик с бритой головой был старшим из пяти детей матери-одиночки. На его плечи свалилась ответственность более серьезная, чем была ему по силам. Порой он не умел держать себя в руках и давал волю гневу, но в глубине души он был хорошим мальчишкой. Социальная служба пыталась помочь этой семье, чтобы не разлучать детей, но ситуация складывалась не очень-то хорошо.

– Конечно, Сэмми. Давай поговорим. Как дела у твоей мамы?

Сэмми слегка пожал плечами.

– Наверное, нормально. Но я хотел поговорить не о себе.

– Нет? – удивилась миссис Бриджес.

Сэмми устроился на краю стола с самым серьезным видом.

– Это о Люси, мисс.

– О твоей подруге Люси из этого класса? – уточнила миссис Бриджес.

– Да, мисс. Ей самой нужно вам сказать. Я сказал, что она должна это сделать. Но она не может. Она стесняется.

– Сказать мне что? – спросила миссис Бриджес, откладывая тетради в сторону и целиком сосредоточиваясь на Сэмми. Она была опытным учителем, и шестое чувство подсказывало ей, когда ребенок просто болтает, а когда хочет сказать нечто по-настоящему важное.

– Люси обижают, мисс. Некоторые ребята называют ее «вонючкой» и «блохастой», но она не виновата. Дома ей приходится стирать одежду холодной водой. А тетя не покупает ей средство от блох, потому что оно стоит дорого. Я сказал, что у врача можно получить бесплатный рецепт – мы всегда так делаем. Но она стесняется. Вы не можете с ней поговорить?

Миссис Бриджес внимательно посмотрела на Сэмми, пытаясь понять, отчего в ее мозгу сработал сигнал тревоги. Она видела, что Люси часто приходит в школу в грязной одежде, от которой сильно пахнет. Она замечала, что дети порой дразнят ее. Это учительница пресекала и сурово отчитывала тех, кто дразнился. В школе терпеть подобное обращение нельзя. Миссис Бриджес думала, что у Люси могут быть вши. Длинные волосы часто были грязными и нечесаными, а в классе она часто почесывалась. Как это было принято в школе, учительница отправляла родителям всех детей записки с просьбой проверить детей и принять необходимые меры. Все это было ей известно. Но Сэмми упомянул тетю Люси и то, что девочки приходится стирать свою одежду в холодной воде.

– Я думала, Люси живет с мамой и отчимом, разве нет? – спросила миссис Бриджес. Дети часто знали о семьях своих друзей гораздо больше, чем школа.

Сэмми покачал головой.

– Нет, мисс. Ее мать недавно ушла к другому приятелю, а отец нашел новую подружку.

– И эта подружка и есть тетя, о которой ты говоришь?

– Да, мисс. Люси должна называть ее «тетей». И она стирает всю одежду. Я сказал ей, что одежду стирать должна эта чертова тетя, а не шестилетняя девочка. Простите, мисс…

Миссис Бриджес еле заметно улыбнулась. Сэмми порой бывал грубоват, но у него было доброе сердце и сильный характер. Он старался быть вежливым.

– Тебе об этом рассказала Люси?

– Да, мисс.

– Она что-нибудь еще рассказывала о своей семье? Что-нибудь такое, о чем я должна знать.

Мальчик задумчиво почесал в затылке. Миссис Бриджес подумала, что у него тоже могут быть блохи.

– Ничего такого, мисс. Только то, что она уже давно не видела маму, а тетя ее не любит. Вы же знаете Люси, мисс. Она не слишком разговорчива. Она все держит в себе. Я не такой. Я всегда говорю вам, когда дома плохо. А раз Люси мне рассказала, думаю, дела у нее совсем плохи. Такие, как она, ничего не скажут – только в самом крайнем случае. Верно, мисс?

– Ты правильно поступил, Сэмми. Спасибо тебе. Я обязательно поговорю с Люси.

После перемены дети занимались еще полтора часа. Они работали по плану, а кроме того, миссис Бриджес прочитала им целую лекцию о том, как нехорошо дразнить и преследовать друг друга. Каждый человек заслуживает уважения и достойного обращения. И если кто-то будет дразниться или драться, то учительница сообщит об этом родителям и на неделю лишит драчуна всех привилегий. Говоря это, миссис Бриджес сознательно не смотрела на Сэмми и Люси, чтобы другие дети не поняли, кто дал повод для подобного выступления. Иначе Сэмми могли бы прозвать ябедой, и ему пришлось бы нелегко.

В половине первого миссис Бриджес отпустила детей на обед, но попросила Люси немного задержаться.

– Все в порядке, дорогая, ты ничем не провинилась, – добавила она, потому что Люси всегда выглядела так, словно ожидала выволочки. – Я просто хочу с тобой немного поговорить, и все.

Учительница дождалась, когда все дети выйдут из класса, и закрыла дверь, чтобы их никто не услышал.

– Давай присядем, – предложила она, подвигая к столу два детских кресла. Миссис Бриджес давно заметила, что детям легче расслабиться и успокоиться, когда она сидит.

Люси с серьезным видом осторожно присела, миссис Бриджес устроилась рядом.

– Ты ведь дружишь с Сэмми, верно? – начала учительница. – Он – твой настоящий друг.