Кэти Гласс - Ты меня полюбишь? История моей приемной дочери Люси

– Тетя Люси уехала, и Люси сказала Сэмми, что ненавидит своего отчима и хочет жить в семье Сэмми. Мне кажется ненормальным, что за шестилетней девочкой присматривает один лишь отчим, которого она к тому же и не любит.

– Но что вас тревожит? Люси говорит, что ее обижают?

– Нет, она ничего не говорит, а если и говорит, то Сэмми мне об этом не рассказывает. – Миссис Бриджес начала раздражаться. – Ведь сомнения возникали и раньше…

– Но они не подтвердились…

Наступила пауза. Учительница и директор смотрели друг на друга и размышляли. Миссис Бриджес понимала, что материалов для расследования недостаточно. Но она не могла просто сидеть сложа руки.

К счастью, директор разделял ее мнение.

– Как только у меня будет свободное время, я свяжусь с социальной службой и объясню, в какой ситуации оказалась Люси. Я предложу им еще раз побывать в ее доме.

– Спасибо.

Через две недели директор сообщил миссис Бриджес, что социальный работник побывал у Люси и ее отчима. Никаких действий предпринято не было. Информация об этом была доведена до школы. Миссис Бриджес ничего не оставалось, кроме как наблюдать за Люси, как за всеми остальными детьми в классе. Прошло два месяца. Наступило и прошло Рождество. Вернувшись после каникул, дети рассказывали, как хорошо провели праздники, и хвастались полученными подарками. Но Люси, как всегда, отмалчивалась. Когда миссис Бриджес спросила, хорошо ли она провела Рождество, девочка слабо кивнула – это могло означать все, что угодно. Учительница поняла, что не стоит расспрашивать дальше и смущать Люси. Вполне возможно, что полученный ею подарок был очень скромным – а может быть, ей вообще ничего не подарили. Но Сэмми оставался самим собой – и он был более откровенен.

– Мне подарили отличный велосипед! – сообщил он всему классу. – Это новый мамин приятель. Похоже, он ничего. Я сказал маме, что он может остаться!

Дети оценили юмор ситуации и расхохотались.

Но во время перемены, когда дети убежали на игровую площадку, Сэмми подошел к учительнице.

– Можно мне поговорить с вами, мисс? – попросил он. – Только наедине.

Миссис Бриджес дождалась, когда из класса выйдет последний ребенок, и закрыла дверь. Она думала, что Сэмми хочет поговорить с ней о новом приятеле своей матери. Сэмми был истинным экстравертом и постоянно смешил весь класс. Но в глубине души у него жили свои тревоги и беспокойства. Он часто рассказывал миссис Бриджес о новых приятелях матери. Учительница сдвинула два кресла, и они сели рядом.

– Это насчет Люси, мисс, – серьезно сказал Сэмми. – Не говорите, что я вам рассказал, но Рождество у нее было ужасным. Дейв привел домой новую пташку – и вовсе не индейку. Они все Рождество провели в постели, а Люси выгнали на улицу. Я не мог играть с ней, мисс. Я был со своей семьей – ну, то есть Рождество ведь нужно проводить с семьей, правда, мисс?

– Да, конечно. – Учительнице была невыносима мысль о том, что Люси в Рождество оказалась на улице в полном одиночестве. – Ты не виноват, Сэмми. Но ты понимаешь, что для того, чтобы помочь Сэмми, мне нужно рассказать все это директору, а он поговорит с социальным работником?

– Да, мисс, я знаю. Мне кажется, что вы должны это сделать. Люси нужно помочь – даже моя мама так говорит.

Миссис Бриджес рассказала директору школы все, что услышала от Сэмми, и он позвонил в социальную службу. Там пообещали все проконтролировать. После этого визита было отмечено, что смена опекуна – то есть появление новой подружки Дейва (еще одной «тети») – сигнал тревожный, но второй опекун – Дейв – остался прежним, что дает Люси определенную стабильность. Решение забрать ребенка из семьи всегда дается нелегко. Нужно все тщательно взвесить. Порой ребенка оставляют в неидеальной семье, чтобы ему не пришлось расставаться со знакомой обстановкой и теми людьми, с которыми он прожил жизнь.

Второй визит был назначен через месяц, но до этого времени Дейв серьезно поссорился со своей новой подружкой, и даже пришлось вызывать полицию. Как только полиция уехала, девушка собрала свои вещи и съехала. Дейв уже год не платил за квартиру, игнорируя все требования домовладельца. На сей раз суд предписал ему освободить жилье. Дейв забрал Люси и переехал к старшей сестре, дом которой находился в двадцати милях от прежнего места. Люси больше не могла ходить в ту же школу, что и раньше.

Девочка, не простившись, исчезла. Школа сообщила в социальную службу. Дейва нашли, и социальный работник посетил дом его сестры. Жилищные условия были признаны удовлетворительными, и никаких действий предпринято не было.

В поле зрения социальной службы Люси вновь попала через два года. Ей было восемь лет. Она жила в Мидлендсе с матерью и ее новым приятелем. Как-то вечером в квартире раздались громкие крики и грохот. Соседка вызвала полицию. Полиция обнаружила, что пол квартиры засыпан осколками разбитых вещей, а Люси съежилась под одеялом в спальне. Полицейские утихомирили взрослых. Решив, что драки больше не будет, они уехали. Но наличие ребенка в квартире их встревожило, и они сообщили об инциденте в социальную службу. Люси уже давно носила фамилию Дейва, и информация о ней хранилась в компьютерной системе. Социальный работник навестил Бонни, и та призналась, что не справляется с воспитанием девочки. Мы не знаем, почему она забрала Люси у Дейва и его сестры, но социальному работнику она сказала, что Дейв – «настоящее дерьмо» и она не хочет больше иметь с ним никаких дел. А ведь это был тот самый мужчина, которого она сделала отцом Люси и которому она спокойно ее оставила! После долгих переговоров Бонни согласилась, чтобы Люси передали в приемную семью на условиях пункта 20.

У приемного опекуна Люси уже было два приемных ребенка – брат и сестра, которые жили в этом доме почти три года. По документам видно, что в приемной семье Люси с самого начала пришлось нелегко. Опекун отмечал, что Люси не отличается общительностью, не делает попыток подружиться с детьми, у нее низкая самооценка, она редко улыбается и смеется. В общем, «трудный ребенок» – неудивительно, если вспомнить, что пришлось пережить Люси за свою короткую жизнь. Новому ребенку трудно вписаться в сложившуюся жизнь семьи. В такой ситуации опекуну нужно запастись недюжинным терпением. Но этот опекун предпочел считать Люси унылой и замкнутой. Все ссоры между детьми приписывали ее плохому характеру и нежеланию идти на контакт. Действительно ли Люси была таким трудным ребенком или нет, но при таком отношении опекуна вся затея была обречена на провал. Бонни раз в неделю навещала Люси в приемной семье, потом стала приходить раз в месяц, а потом ее не было целых три месяца.