Ася Лавринович - Нелюбовь сероглазого короля

– Люблю тебя до одурения, – произнес Роберт.

Я думала, что готова ко всему, но его слова… Ноги подкосились.

– Люблю уже давно. И, если честно, до выпускного класса мне казалось, что безответно.

Я покачала головой.

– А я ведь тебя ненавидела! До выпускного класса… Значит, ты согласился изображать пару не из-за домашнего задания?

– Вообще пофиг! – рассмеялся Роберт. – Так, приятный бонус. Хотя благодаря тебе заработал четверку по литературе.

– Хитрый жук! – встав на носочки, я взъерошила волосы Кайзера.

– Севастьянова, правда или действие? – спросил Роберт, перехватив мою руку.

– Действие, Кайзер! – рассмеялась я. – Действие.

Роберт взял мое лицо в ладони и поцеловал в губы.

– Мне опять стало трудно дышать, – прошептала я, прервав настойчивый поцелуй.

– Дэнни, я сейчас точно задохнусь от сумасшедшего сердцебиения, – признался Роберт, притягивая меня к себе.

Не сразу обратили внимание на странный шум за спиной. Кайзер первым оглянулся, а затем, отпрянув, потянул меня за руку.

– Даша!..

Проезжающая мимо поливальная машина едва не обдала нас брызгами. Мы успели со смехом отбежать в сторону, но мои юбка и обувь намокли.

– А босоножки уже не спасти! – хохотала я.

В утренней тишине несколько крикливых чаек пронеслись над головами. Мы шли по пустой набережной в сторону наших домов и вдыхали теплый майский воздух.

– Роберт! – воскликнула я, остановившись. – А договор?

Роб, рассмеявшись, полез в карман брюк за телефоном.

– Понимаешь, Дэнни, такое дело… Я только утром перед последним звонком уронил его на асфальт, – Кайзер достал айфон и продемонстрировал разбитый экран, по которому расползлась паутинка. – Мне кажется, это судьба…

Лето

Как будто заблудившись в нежном лете,

Бродила я вдоль липовых аллей

И увидала, как плясали дети

Под легкой сеткой молодых ветвей.

И на лужайке этот резвый танец,

И сквозь загар пробившийся румянец,

И быстрые движенья смуглых рук

На миг заворожили все вокруг…

Анна Ахматова.

В пионерлагере

2 июня 20…8

Экзамены… Все разговоры и мысли только о них. Консультации, зубрежка… Невыносимо!

Роберт на днях сдает химию. Но со стороны кажется, будто это совсем его не парит.

– Поделись хоть капелькой своей уверенности, – попросила я, когда мы, сидя в моей комнате, готовились к русскому языку.

– Почему капелькой? – удивился Роберт. – Я могу тебе ее много отсыпать. Ты, кстати, знала, что уверенность передается только через поцелуи?

7 июня 20…8

Весь день мы с девчонками провели в торговом комплексе. Подготовка к выпускному идет полным ходом. Было полезно отвлечься от учебников, из-за которых голова уже пухнет…

10 июня 20…8

Папа внезапно приехал. Я так крепко спала, что не услышала, как он звонит в дверь. Обнаружила его на кухне, когда зашла в пижаме за чашкой кофе. Протерла глаза, думала, мне это приснилось. Ведь он должен был появиться в нашем городе только пятнадцатого…

Родители сидели молча за столом. У каждого в руках – по чашке чая.

– Доброе утро, – хрипло проговорила я.

Отец сразу обернулся:

– Даша!

Встал из-за стола и подошел ко мне. Крепко обнял. Я почему-то продолжала стоять истуканом, не обняв его в ответ. Такой родной запах… Мы не виделись почти год.

– Здравствуй, доченька! – проговорил он, уткнувшись мне в макушку.

– Здравствуй, папа, – ответила я, выглядывая из-за его плеча.

Всматривалась в лицо мамы, не плакала ли она снова… Но она сидела за столом с невозмутимым видом. Только когда папа бросился ко мне с объятиями, до белых костяшек сжала в руке чашку. Значит, волновалась.

Отец внимательно рассматривал меня:

– Совсем взрослая стала! – произнес он.

Фразу о том, что я – совсем взрослая, слышу примерно с пяти лет…

– Ты надолго? – спросила я, когда мы уселись за стол.

– До пятнадцатого, – ответил папа. – Пришлось немного передвинуть даты отпуска…

– А вещи где?

– В гостинице.

В гостинице… Как ножом в сердце. Мать, закашлявшись, поднялась:

– Ладно, я пойду в… свою комнату. Общайтесь. Давно не виделись.

Я проводила маму жалостливым взглядом. Она до сих пор в случившемся винит только себя…

– Даша… – неуверенно начал отец. – Рассказывай.

Мы так долго не виделись… И у каждого столько нового. Да еще такого, что переворачивает жизнь с ног на голову.

– Что рассказывать? – грубовато поинтересовалась я. Совершенно не была морально готова к разговору с отцом. – Экзамены сдаю.

– Иностранный язык уже был?

– Был. Вчера.

– Ты готова к переезду? – спросил папа.

– К переезду? – растерянно откликнулась я.

– Да! Ты ведь так о нем мечтала…

Это правда. Еще в начале учебного года сетовала на то, что надо было раньше забрать документы из гимназии и переехать к отцу. А теперь его вопрос показался каким-то диким и пугающим.

– Учеба за границей, больше перспектив в будущем… – продолжил он.

– Но я не хочу!.. – воскликнула я, перебив отца.

– Не хочешь? – озадачился папа.

Я замотала головой… А мама, тетя Маша… Роберт?

– Здесь моя семья, – ответила я. – Там – твоя.

Отец нахмурился.

– Беседа с тобой дается мне очень тяжело… – он вздохнул. – Понимаешь, Даша, так случается, что даже самые сильные чувства проходят со временем… А ведь еще надо учитывать расстояние между двумя людьми…

– Понимаю, – встряла я.

– …и взрослый человек может внезапно влюбиться, как мальчишка…

– Обманывая при этом другого взрослого человека, – снова перебила я, имея в виду маму.

– С Олей мы все выяснили, – заявил он.

– А со мной и выяснять ничего не надо, – пожала я плечами. – Брось, пап. С моей стороны не будет никаких истерик. Ты слинял от нас три года назад. Короткие наезды домой и редкие звонки – этого достаточно, чтобы остыть и принять все не так болезненно. В глубине души я давно смирилась, что нашей семьи нет. И окончательно все поняла на Новый год, когда ты нас не навестил. Да и была ли она – семья? С вашими вечными совещаниями, отчетами, командировками… Мне часто не хватало родительского тепла.

Папа изменился в лице.

– Не знал, как тебе сказать… Но раз уж мы больше друг от друга ничего не скрываем…

Я насторожилась и отодвинула чашку кофе.

– Я продал добрую половину акций. Летом я ухожу от дел.

Некоторое время я молчала, переваривая информацию.

– Из-за… нового ребенка?

В горле пересохло.

– У меня должен быть второй шанс, – произнес отец. – Ты взрослая девочка, должна понимать.

Шум в голове. Не очень приятно осознавать, что ты – всего лишь неудавшийся проект своих родителей. И опять это ненавистное «взрослая» из уст отца. Слово, которое будто мокрый песок скрипит на зубах.