Светлана Еремеева - После долгих дней

Каждый вечер, возвращаясь из дворца правителя, Хосед садился за свой стол и писал о событиях, изменивших его жизнь и судьбы всех, кто спасся на корабле сына Убар-Туту. Он писал об отце, Верховном жреце Меде, о Башне Магов, о некоторых особенностях культа Шумера, о торговле в Меде, о посевах и урожаях, о количестве скота, о содержимом складов и амбаров, о количестве мужчин и женщин в городе до наводнения. Он описал работу порта, упомянул, из чего строились лодки и плоты, какие товары доставлялись из Ларака, а какие из Сиппара и Акшака. Также он подробно описал виды дерева, которые сгружались в порту, виды камня, из которых потом изготавливались статуи для храмов или делались плиты. Особенно тщательно Хосед описывал премудрости строительства каналов, систему орошения полей в тех засушливых краях, где почва часто гибла от избытка соли, подробно описал календарь земледельца бога Нинурты, верного земледельца бога Энлиля и составил новый, чтобы он не выветрился из памяти людей и пригодился в новых условиях. Он описал профессии медника, кузнеца, плотника, ювелира, шорника, гончара, ткача. Он рассказал о том, сколько было в Меде рабов, откуда их привозили, на каких работах они были задействованы. Он стремился передать все до мельчайших деталей, не забыть ни о чем и ни о ком. Рассказал о работе лечебниц, школ, администрации. Он знал, что его глиняные дощечки не пропадут, они обязательно дождутся своего читателя, и в Меде вновь зацветут сливовые деревья, на базарной площади весело заиграет музыка, и птицы будут кружить низко-низко над тростниковыми и сырцовыми крышами домов.

На этом рассказ о Меде и его жителях обрывался. По небольшим фрагментам, написанным сыном жреца Меде, его сыном, внуком и – в самом конце – внучкой, можно было составить лишь краткую хронологию последующих событий, связанных с историей пути глиняных дощечек на территорию будущей провинции Багдад, в то место, где когда-то был расположен Меде. В качестве посланника, того гонца, который первым отправится на место стертого с лица земли Меде, Хосед выбрал своего старшего сына Гаура. Изо дня в день он внушал сыну, что тот родился для того, чтобы выполнить особую миссию, поэтому он должен учиться языкам и разным наукам, должен тренировать тело, ибо предстоит ему нелегкий и очень долгий путь в страну его предков. Гаур беспрекословно слушался отца и исполнял его волю. Если же Гаур не смог бы добраться с клинописными дощечками до правителей тех далеких мест, то сын Гаура должен завершить эту миссию.

Так и случилось. Когда Гаур достиг совершеннолетия, отец благословил его на долгое и опасное путешествие. Хосед долгие годы составлял карту будущего маршрута Гаура. По его расчетам, местом, в которое забросила судьба его земляков и его самого, была земля и горы Ницир, расположенные в районе нынешней Сулеймании, на востоке Ирака, в иракском Курдистане. Это были вершины Пир Омар Гудруна, возвышающиеся над уровнем моря на 2743 метра. Жители Шуруппака спустились с горы, к которой прибило их корабль, и основали недалеко у подножия небольшое поселение. Гаур научился писать, читать, считать, был развит физически, прекрасно владел оружием, а главное, ему передались целеустремленность, убежденность в мессианстве, свойственная даже не столько отцу, сколько деду, погибшему во время наводнения, Великому жрецу Меде. Он с детских лет понимал, что на него возлагает надежды не только отец, но и весь шумерский народ, все погибшие жители Меде. Единственное, что могло заглушить боль от их преждевременной жестокой гибели, – память, рассказ о Меде, об истории его основания, о его жителях. Хосед никак не мог смириться с убеждением Энмешарра в том, что на земле нельзя ни к чему привязываться, нельзя ни к чему привыкать, так как на земле все временно. Хосед считал, что продолжение человека – в рождении детей, в творчестве, в летописях, в памяти. Привязанность к земле, к родным – это то главное, ради чего живет человек. Все, что рушится, исчезает, умирает, сохраняется в памяти людей, в памятниках, оставшихся на земле или скрытых под землей. Гаур разделял убеждения Хоседа. Отец долгие годы писал историю Меде, а он был обязан донести клинописные дощечки до тех мест, где когда-то находилась родина его предков.

Когда Гауру исполнилось семнадцать, он простился с родителями, братьями, сестрами, понимая, что никогда их больше не увидит, и отправился в путь. Он шел по долинам, пустыням, поднимался в горы. Путь его пролегал там, где ему позволяли пройти представители тех или иных государств. От горы Ницир до того места, где был расположен когда-то Меде, было около трехсот километров. Пешком этот путь можно было преодолеть примерно за шестьдесят дней. Но спуститься с гор, идти по болотам, долинам, пустыням, проходить через города-государства, которые были расположены на этом маршруте когда-то, еще до потопа, оказалось невозможным. Какая-то часть пути стала непроходимой из-за случившихся природных катаклизмов, какую-то часть заселяли воинственные племена. Пришлось идти через предгорье и горы Загроса, а также лесостепи Загроса. В одном из городов в горах, где Гауру пришлось сделать долгую остановку из-за стычки между местными племенами, он женился, родил сына и дочь. Вскоре после рождения детей Гаур почувствовал, что силы покидают его, тело разъедала какая-то неведомая болезнь, и он был не в состоянии продолжить намеченный путь. Всю оставшуюся жизнь Гаур посвятил воспитанию сына Симуга и подготовке его к долгому пути в Меде.

Сын Гаура изучал карту Шумера, языки, счет, учился красноречию, развивал тело. Вместе с Симугом историю Шумера, клинопись и прочие науки тайно изучала его сестра Гула. Она тоже загорелась мыслью отправиться вместе с братом в страну ее предков. Но Гаур был против намерений дочери, опасаясь, что Гула могла лишь навредить миссии. Всеми правдами и неправдами Гаур пытался заглушить в девушке стремление отправиться в опасное путешествие. К семнадцати годам Симуг был готов к продолжению пути отца.

Симуг совершил путь до Суз в Эламе [68] Элам – древнее государство (III тысячелетие) на юго-западе современного Ирана (провинции Хузестан и Лурестан). , города, посвященного богине Инанне. Ему оставалось немного до заветной цели, нужно было лишь преодолеть горную цепь Загрос в районе Иранского нагорья, спуститься в долину, а дальше пройти по направлению к Тигру. Но в «городе лилий» [69] То есть Сузы. Город получили название от лилий (на эламском – сусан или шушун), которые обильно росли в данной местности. Симуг столкнулся с неожиданным препятствием. На одном из постоялых дворов он познакомился с торговцем из Египта, с которым в Сузы приехала младшая дочь. Сын Гаура влюбился в дочь торговца и собрался продолжить путь вместе с красавицей из Египта, но вскоре хозяин гостиницы нашел бездыханное тело Симуга в его комнате. Торговец и его дочь исчезли вместе с большой кошкой, которая неотступно следовала за египетской красавицей.