Лора Шрофф - Ангелы на земле. Вдохновляющие истории о дружбе, предназначении и подарках судьбы

Линда не верила, что с ней такое случится. «Совсем никогда! Я думала: я же колясочница, меня никто не полюбит». Том тоже давно отказался от надежд на счастье. «Я не думал, что кого-нибудь встречу. Не в моем возрасте, не с моими проблемами».

Однако они уже четыре года вместе, и два года из них живут в своем новом доме. «Это потрясающе, – говорит Джессика. – Я вижу, как сильно изменилась мамина жизнь. Она нашла человека, с которым чувствует внутреннюю связь. Теперь ей не нужно все время звонить мне. Видеть их вдвоем – огромное облегчение и счастье. Из этого адского кошмара вышло нечто прекрасное».

Неважно, какие препятствия еще появятся – Том и Линда собираются до конца быть вместе.

«Мы с Томом любим друг друга, – говорит Линда. – Я так счастлива, что он у меня есть».

«Я влюбился в Линду в первого взгляда, – говорит Том. – Она подарила мне абсолютно новую жизнь. Линда для меня – все».

Женщина, ставшая бездомной из-за урагана, и мужчина, брошенный у входа в больницу, – их свели вместе чужие добрые поступки.

Можно сказать, что их соединили ангелы.

«Я действительно верю, что некоторые люди предназначены друг для друга», – говорит Линда.

«Я тоже, – вторит Том, держа Линду за руку, – Это судьба».

МИЛОСТЬ ГОСПОДНЯ В ХАОСЕ

Я слышала историю о Томе и Линде до своего путешествия во имя невидимых нитей, но тогда я не понимала, что даже самые мрачные моменты в жизни открывают возможности для проявления Господней Милости.

Милость Господня, благословенные дары – именно это случилось с Томом и Линдой. Благодаря усилиям нескольких земных ангелов они нашли благость в порыве ураганного ветра и внезапном переезде. Самые мрачные моменты стали для них самыми яркими.

Земные ангелы ищут Благость Господню в хаосе.

Я не всегда могла рассмотреть лучик надежды в своей жизни, но теперь я ищу Милость Господню в хаосе. Я постоянно осознаю, что доброта и сострадание могут даже самое плохое событие превратить в нечто прекрасное.

17. Близнецы

Нэнси Кропачек отправила мне электронное письмо с двумя историями – об Ивонне Энн и о близнецах.

Нэнси выросла на юге. Ее родители были умными людьми с высоким чувством гражданского долга. Они участвовали в протестах в поддержку гражданских прав в 1960-х и научили своих четверых детей ценить заботу о других людях. Когда Нэнси выросла, она стала жить в религиозной общине под названием «Ферма» в сельской местности штата Теннесси. Именно там прекрасной звездной ночью 1975 года она родила свою первую дочь, Ирэн Элизабет. Через два года Нэнси снова забеременела, но в этот раз что-то пошло не так.

У нее был ненормально большой живот. Такой большой, что люди думали, будто она беременна близнецами. Из ее организма почти не выводилась вода. Роды были тяжелыми, и через двадцать три часа родилась ее дочка, Ивонна Энн. «Она была очень красивой, – писала Нэнси в своем письме. – Я так волновалась, приветствуя ее в нашем мире».

Но с самого начала Ивонна Энн не могла нормально дышать. Ее поспешно увезли в больницу, и ею занималась бригада кардиологов. Через несколько часов несколько врачей пришли поговорить с Нэнси и ее мужем.

«Они сказали, что наш сладкий прекрасный ангелочек не выживет, – написала Нэнси. – Я чувствовала себя так, словно у меня вырвали сердце».

Нэнси вошла, чтобы в последний раз взглянуть на малышку, и увидела, что она подключена к трубкам и аппаратам. «Я сказала ей, как я ее люблю и как мне жаль, что ее с нами не будет. Затем во мне что-то сломалось. Я визжала, плакала и снова визжала. Горе, чувство вины и тоски переполняли меня. Я плакала много дней напролет и молила Бога, чтобы он исцелил меня и научил, как жить дальше».

Ивонна Энн умерла от врожденного порока сердца, наследуемого по линии Нэнси. Ее ангелочек пробыл на Земле всего пять часов.

Похороны организовали на «Ферме». «Церемония была скромной, кто-то читал Священное Писание, каждый меня поддерживал и молился за нее, – говорит Нэнси. – Но, честно говоря, я не особо помню эти похороны. Я была раздавлена. Все, что я помню, – раздирающее меня изнутри горе. Я ощущала ужасающую пустоту. Я ждала ребенка, но внезапно потеряла его».

Нэнси по-прежнему была в глубоком трауре, когда две недели спустя к ней подошла акушерка на «Ферме».

«Мы слышали, что молодая женщина недавно родила двух близнецов, но не может оставить их себе, – сказала акушерка. – Вы бы хотели о них позаботиться?»

«Ферма» была известна как место, где принимали на временное проживание младенцев и детей. Сообщество было своего рода большой неофициальной приемной семьей. Не успела акушерка закончить свой вопрос, как Нэнси услышала свой голос: «Да».

«Я даже не раздумывала, – говорит она теперь. – Это произошло на уровне инстинкта. Я знала, что нужна этим близнецам и что они меня исцелят. Меня только беспокоило, как отреагирует моя дочь Ирэн, но она была двумя руками за. Поэтому все получилось».

Близнецы родились у двадцатилетней студентки Мэри на два месяца раньше срока. Мэри ожидала одного младенца весом в 3,6 кг; вместо этого у нее появилось две малышки весом 1,6 и 1,4 кг. Мэри приняла материнство с энтузиазмом, но у нее не было ни родителей, ни близких родственников, которые могли бы помочь заботиться о детях или поддержать ее деньгами, а растить близнецов в одиночку для нее было неподъемно. «Она просто не была к ним готова», – объясняет Нэнси.

В одном Мэри была непреклонна – она не хотела отдавать близняшек на удочерение, потому что в этом случае их могли разделить.

«Она слышала про “Ферму”, – говорит Нэнси, – поэтому принесла их сюда».

С самого начала Нэнси понимала: вполне возможно, что мать никогда не вернется за близнецами.

Но есть и другая вероятность: она вернется.

Мэри принесла близняшек – Элизу и Розу – на «Ферму» и вручила их Нэнси. Нэнси совсем недавно готовилась нянчить собственную дочь и могла немедленно заняться близнецами. «Это было важно, – говорит она. – Они сразу получили то, что им было нужно».

Между Нэнси и близнецами установилась очень глубокая связь. «Я влюбилась в них, как только взяла на руки, – вспоминает она. – Они были такие сладкие крошки! Я сразу научилась их различать: Элиза была тихоней, а Роза – боевая и энергичная. По крайней мере, со мной они вели себя именно так».

Прошло несколько недель, месяцев, год, два… Нэнси давно перестала воспринимать себя опекуном этих детей, в душе она испытывала к ним совсем иные чувства. «Они мне были как родные дети, – говорит она. – Им требовалось очень много внимания. В самом начале мне приходилось кормить их по часам. К счастью, моя дочь Ирэн любила их так же сильно, как и я, и ей нравилось помогать мне с малышками».