Мэрибет Мэйхью Уален - А вдруг это правда? [litres]

Ивретт лениво задумался, сколько же денег этот человек вложил в фейерверк, чтобы посмотреть, как они превращаются в дым. Буквально. Он улыбнулся собственной шутке. Он почувствовал на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидел, что на него смотрит Дженси. Она улыбнулась в ответ, и он виновато подумал, а вдруг она решила, что эта улыбка была для нее или из-за нее. Дженси снова стала смотреть на фейерверк, а он нет. В темноте он мог разглядеть ее светлые волосы и две светлые головки по обе стороны от нее, склонившиеся к ней.

Он никогда бы не подумал, что Дженси – идеальная мать, и все же эта роль ей шла. Он с болью подумал о нежелании Брайт заводить еще детей, о ее недавнем заявлении, что она может найти работу. Он никогда не понимал, почему нельзя иметь и то и другое разом, почему она ведет себя так, словно тут идет речь о выборе. Но всякий раз, когда он пытался поднять эту тему, она замыкалась в себе, как захлопнувшаяся книга.

Дженси сидела с Лансом – героем. Весь день напролет вокруг него бесконечно суетились, хлопали по спине и благодарили. Да ладно вам! – не раз думал Ивретт. – Парень просто сделал то, что сделал бы любой мужчина, увидев тонущего ребенка . И Дженси тоже как будто подпала под его чары «героизма». Ивретт солгал бы, если бы сказал, что его не беспокоит тот факт, что он видит ее у бассейна – в том самом месте, где они обычно смотрели фейерверк, сплетя пальцы, и она прислонялась к нему так же, как сейчас к ней прислонились дочери.

– Комнату бы себе сняли, что ли, – поддразнивала их Брайт.

А потом, когда все расходились по домам, они находили свою «комнату», только это была совсем не комната.

Он уже много лет не был в «их месте», чувствовал себя виноватым, что посещает это место теперь, когда они с Брайт поженились. Ей стало бы слишком больно, узнай она, что он туда ходил. И все же иногда он чувствовал, как то место зовет его, ветви деревьев колышутся на ветру, манят его прийти… и вспомнить. Он покачал головой и заставил себя снова смотреть фейерверк, сосредоточиться на сполохах света в небе, сердцем чувствовать взрывы. Ли Гринвуд пел «Горжусь тем, что я американец», а где-то справа громко подпевала мать Джона Бойетта – фальшиво, но громко. Он почувствовал, как в кармане у него вибрирует телефон, и посмотрел на светящийся экранчик. Эсэмэс от Брайт:

Везу его домой. Соберешь вещи, когда все закончится? Я уложу его спать.

Он написал в ответ:

Будет сделано. Жаль, что вы пропустили конец шоу. Наш собственный фейерверк попозже?

Он никогда бы не признался, что привело его в такое настроение.

Когда они только начали встречаться, Брайт призналась ему, что каждый раз, когда она видела его и Дженси вместе во время учебы в школе, ее сердце еще чуточку разбивалось. Он был так слеп, ничего не подозревал о безответной любви Брайт, пока Дженси не исчезла из поля зрения, а Брайт, однажды вечером малость перебрав, не выпалила все разом. До того момента он всегда считал Брайт своим лучшим другом, своей наперсницей. И спустя семь лет брака она все еще оставалась и тем, и другим. «Сегодня я вступаю в брак с лучшим другом», – говорилось в их свадебных приглашениях. И это было правдой.

От мыслей его оторвал скрежет отодвигаемых шезлонгов и стульев. Он огляделся по сторонам: прожекторы вокруг бассейна снова зажглись, и люди начали собираться уходить. Спина и ноги затекли, и он потянулся, прежде чем начинать собираться. Потребуется несколько ходок к машине, чтобы загрузить все. Кто-то тронул его за плечо, и, обернувшись, он увидел встревоженную Дженси.

– Кристофер в порядке?

– Да. Просто испугался. – Он пожал плечами. – Забавно, потому что в прошлом году он был без ума от фейерверка.

Она кивнула.

– Вот тебе и взросление. То они любят Санту, а на следующий год вопят как резаные, стоит тебе на десять футов к нему подойти. – Она драматично закатила глаза. – Дети.

– Они у тебя красивые. – Он указал на девочек Дженси.

Глянув на дочерей, Дженси гордо улыбнулась.

– Спасибо.

– Наверное, я не это себе представлял, когда воображал тебя взрослой, – сказал он.

Она прищурилась, подталкивая дочерей в сторону детей Ланса.

– Что ты имеешь в виду?

Ну вот, он сам загнал себя в угол.

– Ну, ты ведь вечно говорила про сверхуспешную жизнь, и, наверное, я считал, что ты имеешь в виду крутую карьеру. Ну, знаешь, что-то из Секса в большом городе.

Она со смехом покачала головой.

– Я, вероятно, тоже так думала, но… потом я встретила своего мужа, и он хотел той жизни, которую мы построили, и я… не потрудилась усомниться. – Она помолчала. – Я о многом не задавала вопросов. – Последняя фраза была обращена скорее к себе самой, чем к нему.

– А где он сейчас? – спросил он вслух о том, что они с Брайт обсуждали после ухода Дженси в тот вечер, когда она пришла на ужин.

Дженси все еще носила обручальное кольцо, поэтому они сочли, что она не разведена, и все же она приехала одна и как будто никуда не собиралась. Брайт сказала ему, что она даже наводила справки о школах.

Может, дело было в пиве, которое, как он видел, она потягивала на протяжении фейерверка. Может, дело было в том, что (как он надеялся) она ему доверяла. Может, в том, что поблизости не было никого из местных любопытных клуш. Какова бы ни была причина, Дженси, не колеблясь, ответила на его вопрос.

– В тюрьме, – произнесла она почти игриво, но он уловил в ее голосе дрожь. – В федеральной тюрьме, если быть точной. – Она подняла брови. – По крайней мере, на ближайшие десять лет.

Его глаза расширились от этой новости.

– И что же он сделал? – На ум приходили страшные, серьезные вещи: убийство, изнасилование, ограбление банка.

– Мошенничество с использованием электронных средств коммуникации, почтовое мошенничество, отмывание денег и подкуп городских чиновников. – Она перечисляла проступки мужа так, словно это пустяки, но ее глаза выдавали реальные чувства. – Оказалось, он не был тем принцем, за которого я его принимала.

– Но ты все еще замужем? – Он указал на ее кольцо.

Дженси смущенно покрутила кольцо, опустив глаза.

– Официально не разведена. Еще нет. И, пока я здесь, я его ношу, вроде как ради девочек. И ради себя самой, наверное. Старые привычки и все такое. – Она снова подняла на него глаза. – С такой мыслью надо свыкнуться.

– И? Ты свыклась?

Она покачала головой.

– По-настоящему – нет. Все еще не вполне уверена, что делать дальше. Нужно заново переосмыслить собственную жизнь, создать новую жизнь для девочек. Я вернулась сюда потому, что я…

Дженси оглянулась на бассейн, и он спросил себя, а вдруг ее тоже одолели воспоминания. Сделав глубокий вдох, она повернулась к нему:

– Я бы сказала, что вернулась сюда, потому что мне больше некуда было пойти. Но больше я так не думаю.