Дарья Сойфер - Укротить ловеласа

Надя уже хотела ответить, что именно так и собирается поступить, но Дима вдруг расхохотался так громко и неожиданно, что все покосились на него с опаской. Как говорится, смех без причины может быть первым симптомом отъезжающей крыши. Особенно у мужика на пороге партнерских родов.

– Тебе, может, это?… Водички? – насторожилась Надя.

– Да не, я тут вспомнил… – и Дима снова зашелся смехом, пока на глазах не выступили слезы. – Ой, не могу… Короче… – он застонал и отдышался. – Есть такой канал у мужика… Он там разными способами все уничтожает. Ну, поджигает, взрывает или бензопилой…

– Ага, обхохочешься, – скривилась Машка.

– И я подумал… – Дима стиснул зубы и странно поморщился, будто пытался сдержать чих. – Фух… Не могу… Если этот Игорь расфигачит виолончель…

– Точняк! – От возбуждения Рома даже глаза округлил. – А почему только виолончель? Он может стать таким типа музыкальным маньяком. Драконить всякие инструменты… У бати моего друга есть в гараже и болгарка, и фрезер…

– У нашего вроде тоже болгарка была… – задумался Дима.

– Она сто лет не работает, – Рома отмахнулся. – Слушайте, а если облить Надькину детскую скрипку жидким азотом, а потом молотком ударить, она расколется? Ну, в смысле, не просто треснет, а так вот эпично, – хлобысь! – как ваза…

– Ты не представляешь, сколько я раз об этом мечтал, когда она занималась… – протянул Дима и ностальгически вздохнул.

– Я тоже… – подала голос Юля, и Надя отчетливо осознала, что союзников у нее в этом доме не осталось.

– Ладно, – она встала, прихватив банку огурцов. – Маме привет, Андрюху за меня целуйте в пяточки…

– Узбагойзя, – Рома дернул ее за рукав. – Никто не тронет твою скрипку, мы пошутили. Но идея-то бомбическая, скажи? Этих инструментов можно накупить с рук по дешевке, зато видосы получатся – огнище!

– Окей, – терпеливо кивнула Надя. – И скажи, пожалуйста, как это поможет мне раскрутить Игоря? Как из этого вандализма можно понять, что он крутой виолончелист? Или ты правда думаешь, что после такого его кто-то пустит в зал, где есть арфа, орган или дорогущий рояль?

В кухне воцарилась тишина, и только из распахнутого окна донесся с улицы плач младенца.

– Мама возвращается с детьми… – Юля тяжело поднялась с диванчика и побрела в прихожую, словно агнец на заклание. Но вдруг замерла, резко обернулась и уставилась на Надю горящими глазами. Видно, приближение отпрысков пробудило в ней скрытые резервы. – Я знаю! Я знаю, что тебе делать!

– Что? – Надя затаила дыхание.

И Юля уже раскрыла рот, чтобы ответить, но щелкнул замок, распахнулась, ударившись о стену, входная дверь, и…

– Юленька! – мамин голос с трудом пробивался сквозь басовитый вой Андрюши. – Мы пришли! И проголодались!

Юля пулей метнулась к измученной бабушке, выхватила ребенка, и дальше последовало шоу, за которое могли бы передраться самые именитые мировые цирки. Что-то подобное Надя видела, когда ходила в азиатский ресторан, и повар прямо перед ее носом с феерической скоростью рубил осьминогов на гигантской жаровне. Руки его летали, мелькая в воздухе, и Надя не могла оторвать взгляда от этого странно прекрасного зрелища.

Так вот, Юля могла бы уложить того повара на обе лопатки, если бы вместо сына сейчас держала в руках осьминога. Она швырнула на диванчик пеленку, практически кинула сверху Андрея, который даже замолчал от неожиданности и с удивлением выпучил глазенки. Замелькали ползунки, защелкали кнопки и застежки. Откуда ни возьмись появился чистый памперс, а Надя вдруг обнаружила у себя в руках грязный. Секунда-другая, маленькое облако присыпки, – вот уже и переодетый довольный младенец жадно присосался к материнской груди.

– Тебя бы за деньги показывать… – озвучил всеобщие мысли Рома.

– Это… – Надя пребывала в таком шоке, что даже не испытала брезгливости, сжимая увесистый результат детского пищеварения. – Как ты вообще?…

– Короче, – затараторила Юля. – Ест он быстро, а потом мне придется его укачивать, и поболтать не выйдет. В общем, я вспомнила твою историю… Ну, как ты его на бульваре встретила.

– И? – насторожилась Надя.

– И это как раз то, что нужно! – Юля расплылась в довольной улыбке. – Уличные музыканты сейчас в тренде. У меня только за эту неделю всплыли два ролика. Джазовый ансамбль в Новом Орлеане и еще где-то… В общем, это то, что нужно. Платон у нас весь такой приватный, а Игорь поведет за собой толпу. И это гораздо круче, потому что секси-мальчиков любят только девочки, а движуху обожают все.

– Просто снять, как они играют на улице? – Надя пока не разделяла энтузиазма старшей сестры. – И как это станет вирусным флешмобом?

– Не-не-не, – замотала головой Юля так яростно, что Андрюха на мгновение потерял сосок. – Знаешь, эти флешмобы с танцами? Ну, в метро, на площадях, в торговых центрах…

– Когда все начинают танцевать? – уточнила Надя.

– Ага. Так вот, можно сделать то же, но с музыкой.

Надя задумалась и потерла виски, чтобы шестеренки вращались быстрее.

– Допустим, я сгоню студенческий оркестр куда-то в людное место… – она принялась кусать нижнюю губу от волнения: картинка вдруг сама начала складываться перед глазами, и чем больше Надя на нее смотрела, тем сильнее верила, что к старшим надо прислушиваться. – Начнет играть кто-то один, потом подключатся другие… Ну точно! И если начнет как раз Игорь…

– Ну! – Юля даже заерзала. – Гениально же!

– А еще круче, если сразу не будет понятно, что остальные – тоже музыканты, – перехватила эстафетную палочку Маша. – Смотри: твой Игорь сидит в смокинге и с пустой шляпой, наигрывает что-то. Типичный такой музыкант. А мимо идет девушка с сумками. Бабах! Она ставит сумки, берет скрипку и тоже играет! И все гадают: а кто следующий?

Надя готова была расцеловать обеих сестер, но у старшей на груди причмокивал младенец, а младшая, едва осознав, как сильно она помогла, начала бы тут же требовать что-то взамен. Поэтому Надя просто довольно заулыбалась и на радостях стиснула кулаки.

– Отлично! – Она с трудом сдерживала кипучую энергию: хотелось бегать по потолку, мыть окна, отжиматься, лишь бы куда-то выплеснуть излишки энтузиазма. – Теперь только найти площадку… Интересно, надо спрашивать разрешение у городских властей?

– Ну, вряд ли они примут кучку задротов со смычками за несанкционированный митинг… – лениво отозвался Рома, вновь с головой ушедший в работу. – Но я бы не стал рисковать.

– А где тогда? – Надя привычно закусила нижнюю губу. – Нужно место с большой проходимостью, чтобы был максимальный резонанс… Метро?

– Чтобы половину оркестра утрамбовали в вагон, а виолончель растоптали? – поморщился Дима. – Выйдет, конечно, эпично, но ты же сама не хотела крушить инструменты.