Э. Дж Пирс - Дорогая миссис Бёрд… [litres]

Повесив жакет на дверной крючок и устроившись за столом, я принялась вскрывать конверты, надеясь, что найдутся те письма, что достигнут вершин моральных устоев миссис Бёрд. И сразу же наткнулась на такое.

Дорогая миссис Бёрд,

В вашем журнале выходили статьи о безопасности коротких стрижек в военное время, но мой муж против. Он говорит, что если у Дороти Ламур длинные волосы, то и мне стоит носить такие же, не закалывая их в пучок на работе.

Как мне поступить?

Я улыбнулась. От таких писем миссис Бёрд приходила в ярость, но мне казалось, что они все-таки доставляют ей немалое удовольствие. Я была уверена в том, что она даже не знает, кто такая Дороти Ламур, и подумает, что она не голливудская актриса, а распутная соседка, равно как и в том, что она посоветует бедняжке запастись терпением и взяться за ножницы.

Письмо моментально отправилось в ее папку.

Затем мне попалось нечто странное – читательница написала нам, подписавшись настоящим именем и даже не спросила совета!

Дорогая миссис Бёрд,

Благодарю вас за то, что вы напечатали письмо Отчаявшейся Девушки в последнем выпуске. Сама я бы ни за что не отважилась написать вам, но была очень рада прочесть ваш ответ.

С моим молодым человеком, Фрэнком, такая же история – два года он души во мне не чаял, а затем все изменилось. Я места себе не находила, думала, что это я в чем-то виновата, и, послушав вашего совета, я просто поговорила с ним об этом. Оказалось, что он переживал не меньше, чем я! Мы все уладили, и вы не представляете, как все хорошо закончилось. Теперь мы с ним подумываем узаконить наши отношения.

Я хотела бы поблагодарить вас за то, что ваш совет придал мне храбрости.

Искренне ваша,

P.S: Я сказала своей подруге, Дженни, написать вам, так как мать совершенно ее не понимает.

Это письмо потрясло меня до глубины души. В первый раз кто-то написал о том, что мой совет действительно пригодился. И ведь адресован он был совершенно не ей! До недавнего времени читательницы журнала были единой безликой массой, которую развлекал мистер Коллинз, а миссис Бёрд считала неразумными детьми. А я хотела им помочь, и это принесло неожиданные плоды.

Сама я бы ни за что не отважилась написать вам, но была очень рада прочесть ваш ответ.

Я всегда сомневалась в том, что могу дать верный совет, но, может быть, все не так уж и плохо? Получилось так, что я дарила надежду многим, а не одной лишь Отчаявшейся. Я была довольна, как слон.

Скрываясь, таясь и даже солгав Банти.

Но признание Лилиан Бэнкс все перевешивало.

Заслышав, как открылась дверь в коридоре, я быстро сунула его назад в конверт и спрятала в сумочку. Перечитаю еще раз дома.

– Доброе утро, Эмми, – Кэтлин вошла в кабинет, сняла шляпку, и пружинки кудрей вырвались на свободу. Под ее плащом оказался великолепный желтый кардиган с кожаными пуговицами, похожими на крохотные футбольные мячики.

– Доброе утро, Кэт. Вот это свитер! Спасибо, что оставила почту на столе. Ты даже не представляешь, куда меня пригласили. В «Кафе де Пари»!

Я принялась рассказывать ей, какие планы у нас были на вечер субботы, но Кэт отрешенно смотрела на стол с письмами и перед тем, как сесть за свой стол, вдруг совершенно неожиданно перебила меня, несмотря на грандиозность предстоящего события, чего никогда не делала. В ее голосе слышались нервные нотки, и все это было вдвойне странно.

– Да, писем в этот раз пришло немало… – проговорила она. – Есть что-то годное?

– Так, ничего особенного, – беззаботно отвечала я. – Одно про стрижку и много тех, что сейчас отправятся в корзину.

Кэт кивнула, закусив губу.

– Знаешь, что забавно? – Не кажется ли тебе, что миссис Бёрд стала, как бы сказать, помягче? На прошлой неделе она даже стерпела ту девушку, чей жених доставлял столько хлопот. Мне казалось, что она как минимум назовет ее идиоткой.

Она кротко улыбнулась. И голос ее звучал тоньше обычного. Мне снова стало не по себе.

– Даже не знаю, – ответила я. – Не припомню такого.

– А на этой неделе, – продолжала Кэтлин, не сводя с меня глаз, – было и другое письмо, про этого летчика из Польши.

Настало время бить тревогу.

Я покраснела, как маков цвет, и стянула с себя жакет.

– А, это я помню. Наверное, все дело в весне, тебе так не кажется? – я изворачивалась, пытаясь высвободить руку, застрявшую в рукаве. – Так потеплело.

Снаружи дул холодный ветер, а позавчера мистер Брэнд получил обморожение. Кэтлин продолжала допрос.

– Так странно, правда? Она же терпеть не может, когда кто-то выходит за иностранца. Неожиданный поворот. А ты как думаешь, Эмми?

Бедняжка Кэтлин. У меня сейчас был откровенно жалкий вид.

Меня раскрыли. Я всегда чувствовала, что если кто-то и догадается первым, то это будет именно она. Она читала каждый выпуск от корки до корки, и ума ей было не занимать.

Как глупо было думать, что я сумею обдурить ее! Я взвешивала все за и против того, чтобы признаться ей во всем. Скрывать от нее правду теперь было бы еще хуже, чем открыться и завоевать ее доверие.

Но так не пойдет. Кэтлин была честнее всех на свете и безупречно следовала нормам морали. Я выдавала себя за редактора. Она точно расскажет обо всем миссис Бёрд. Она не сможет переступить через себя, и я здорово ее подставлю.

– Эмми?

Я совершенно побагровела, не в силах глядеть ей в глаза.

– Честно, я ничего такого не имела в виду, но ты ведь ничего от меня не скрываешь?

Какой ужас. Нет, дело не в том, что мой план провалился. Дело в том, что я тянула Кэт за собой на самое дно. Так нельзя. Нет, так совсем нельзя.

– Вообще-то, есть кое-что. Кэт, ты умеешь хранить секреты?

Кэтлин храбрилась из последних сил и обреченно кивнула.

Я глубоко вздохнула.

– Я хотела тебе сказать, что… Знаешь, а я ведь встречаюсь с братом мистера Коллинза, Чарльзом.

Мысль эта была поистине гениальной. Рассказать ей об этом означало отвлечь ее внимание от куда более грозной тайны. И пусть я паду еще ниже.

Да, использовать Чарльза, как прикрытие, было хуже всего.

Кэт изумленно смотрела на меня огромными глазами, и у нее вырвалось тихое:

– НЕВОЗМОЖНО!

Я кивнула, а на лице моем играла самая лицемерная улыбка на свете.

По привычке мы посмотрели на дверь, опасаясь, что явится миссис Бёрд.

А затем Кэтлин в невероятном восхищении и грандиозном облегчении прижала руки к груди и принялась твердить: «О Боже мой, брат мистера Коллинза! Кто бы мог подумать!»

Минут десять мы с ней болтали без передышки, и я пересказала ей все, что случилось между мной и Чарльзом, намекнув, что необходимость держать это в тайне была причиной случившихся со мной перемен. Кэт не обратила на это внимания и радовалась так искренне, что мне стало стыдно. За каких-то пятнадцать минут я прошла весь путь грехопадения: от помощи незнакомой девушке до уловки, на которую попалась моя подруга.