Джули Кэплин - Маленькое кафе в Копенгагене [litres]

Бен заказал бутылку красного вина, и официант принес нам меню.

– Как тут нарядно. – Я, как зачарованная, любовалась темно-пурпурными стенами, по которым ближе к потолку тянулась цепочка золотых слонов, держащих друг друга за хвосты. Скатерти были расшиты блестками, маленькие свечки в стаканах из цветного стекла горели, как драгоценные камни, придавая всему вокруг болливудскую яркость и красочность.

– Подожди, вот еще еду попробуешь, – улыбнулся Бен. – Я здесь был только один раз, на день рождения сестры. – Он помолчал. – И с тех пор ждал подходящего повода, чтобы вернуться.

– Я – повод? – Я возмущенно воздела бровь и опустила подбородок на кулаки.

Улыбаясь, он взял меня за руку, провел пальцем по внутренней стороне запястья нежно и легко, как бабочка крылом.

– Нет, ты – причина.

На это я улыбнулась в ответ и повернула свою руку так, чтобы она, свободная и расслабленная, осталась в его руке.

Вернулся официант, и мы сидели молча, пока он осторожно открывал бутылку, давал Бену попробовать вино, а затем наполнял наши бокалы.

– За тебя. – Мы чокнулись.

– Спасибо, что пригласил меня сюда. Здесь просто чудесно. – Я оглядела ресторан. Все столы были заняты. К соседнему столику, за которым сидели две немолодые пары, официант подкатил тележку с блюдами. На середину стола он поставил свечу, которая осветила все теплым светом. За свечой последовали серебряные блюда с золотистым рисом, темно-красным карри, курицей в янтарно-сливочном соусе и, наконец, целая горка пухлых, с угольками, лепешек наан.

– Вау, – я проглотила слюну, – пахнет потрясающе.

– Ммм, и не только пахнет. Это кашмирская кухня. Много йогурта, кардамона, корицы и гвоздики. Еще они любят шафран и гхи – топленое сливочное масло. Жирно, но вкус очень богатый.

– Бен-гид превращается в Бена – эксперта по кулинарии? – Я на самом деле была поражена, но твердо решила дразнить его.

С довольной усмешкой он показал мне меню:

– Вот, я почитал его заранее.

– И всем известно, как ты любишь факты. – Я припомнила, как он демонстрировал свои познания о Гровенор-хаусе, какой живой интерес проявлял к копенгагенской Опере.

Бен кивнул с деланым смирением.

– Это во мне говорит журналист. Люблю факты. И люблю их проверять.

– Так вот почему ты стал журналистом? Из-за возможности быть… любопытным?

Он крепче сжал мою руку.

– Ты хотела сказать – всюду совать свой нос, так ведь?

– Кто, я? – Я изобразила полную невинность.

– Думаешь, я туповатый зануда? – спросил он, а у самого в глазах плясали насмешливые огоньки.

– Была такая мысль. Тебе бы еще очки – и ни дать ни взять вылитый Кларк Кент.

Бен громко расхохотался:

– А тебе палец в рот не клади. Мне нравится, что ты никогда не поддаешься. Половина женщин, которых я знаю, ответили бы: «Нет, что ты», и кокетливо хлопали бы ресницами. Или по крайней мере сравнили меня с Суперменом.

– С чего бы? Только потому, что ты… – проговорила я хрипловатым и утрированно нежным голосом, – такой милый ? – Хоть это и не прозвучало комплиментом, но меня все равно окатило теплой волной.

– Напомни, почему ты мне так нравишься? – Он усмехнулся и потянул меня за руку, наши пальцы переплелись, а от его слов стало еще теплее.

– Потому что я не даю тебе расслабиться и не покупаюсь на всякий бред про пять секунд. – Мой низкий, ласковый голос противоречил смыслу слов. Не в силах выбросить из головы «ты мне так нравишься», я позволила порыву чувств закружить мою несчастную голову в счастливом танце.

Но тут, очень вовремя, появился официант, расправил наши салфетки и положил их нам на колени. Это было кстати, потому что меня бросило в жар и вообще стало не по себе.

– Извините, не уходите, пожалуйста! – Я поспешно помахала меню в кожаной обложке.

С вежливым поклоном официант вернулся к нам – судя по всему, он явно привык к посетителям, которые думали не о еде, а совсем о других вещах.

– Что ты рекомендуешь? – поинтересовалась я у Бена.

– В прошлый раз я брал роган джош [32] Роган джош – мясное блюдо. , и это было потрясающе. Я бы не отказался повторить.

– Нет, нельзя, – возразила я. – Тебе нужно взять что-то другое, потому что Софи говорит, что это…

– …важно для кулинарного просвещения, – подхватил он.

– Точно! Здорово, что она тогда вдохновляла нас.

– Вдохновляла? Измывалась и куражилась, ты хочешь сказать. – Бен поднял бокал. – За мисс Притеснительницу.

– Вдохновляла! – Я посмотрела на него укоризненно. – И не нужно так ее обзывать.

– Ты права.

– Она мисс Солнечный Лучик. – Я помолчала, потому что в последний раз, когда мы разговаривали, Софи показалась мне не такой уж солнечной. Но это было только наше с ней дело, и вовсе незачем делиться этим с Беном. – Она так помогала нам, уговаривала пробовать новое. А ведь я, признаюсь, не верила, что мне может понравиться селедка.

– Я тоже. – Он засмеялся. – Но мне кажется, это как с рециной, греческим вином. Очень вкусно, но только когда пьешь его там, а здесь никакого удовольствия.

– Да что ты?! Полезно узнать, что так бывает, а то я уж совсем собралась взять как-нибудь велосипед напрокат.

– Серьезно? – Бен уставился на меня с характерным для него скептическим выражением.

– Ну да, я и правда об этом подумывала, – призналась я.

Он одобрительно усмехнулся:

– А что, может, и впрямь махнем куда-нибудь?

– Если с тобой, то я за. – Я посмотрела ему прямо в глаза.

– По прогнозу в эти выходные погода хорошая. – От его взгляда у меня в животе снова затрепыхались бабочки.

– Это хорошо. А то у меня напряженка со штормовками и водонепроницаемыми брюками на теплой подкладке.

Да и не люблю я такого рода одежду. В ней мало кто выглядит привлекательно. Хотя положа руку на сердце, судя по жарким взглядам, которыми мы обменивались, нас обоих сейчас вряд ли смутили бы даже спасательные пробковые жилеты.

Бедному официанту пришлось подходить три раза, пока мы наконец не решили, что готовы сделать заказ, но тут начался небольшой переполох, потому что меню мы за это время так и не посмотрели. В конечном итоге мы выбрали роган джош из ягненка, дум алу (картофель с имбирем и сливочным йогуртом), плов и карри под названием надру якхни , ведь в него входили стебли лотоса, а мы все еще не забыли уроки Софи.

– Как знать, вдруг нам никогда больше не доведется такое попробовать, – рассуждала я, а официант тем временем исчез с нашим заказом.

– Я почти уверен, что мы сюда еще вернемся, – лениво возразил Бен, и у меня внутри все сжалось от радостного предчувствия. – Но если окажется, что все это гадость, я обвиню во всем тебя.

У него даже глаза потемнели, в них зарождалась мысль о каком-то наказании!