Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

– Рано ты меня и штаб флота расколол Леонид Викторович. Все нормально – мы это ожидали и предвидели. Командующий это предвидел и после моей просьбы дал две АПЛ РТМК в пролив ‘Лаперуза’. Старый опытный адмирал, понимает, что одним нам не вытянуть, а ‘Огайо’ не будет с нами хороводы водить. Наша задача была лишь вытянуть ‘Лос-Анжелес’ из охранения на себя и заставить ее поводить нас. Мы даже дали специально возможность ‘Джорджии’ уйти. И здесь твой маневр видимо убедил Гарри Кингстона, что все нормально. А вот уходить ‘Джорджии’ особо некуда, кроме как обогнуть остров Рисири или рвануть в пролив и уйти от нас подальше, пока мы здесь отвлекаемся на ее ‘Лос-Анжелес’. А там между островами Рисири и Ребун и побережьем Японии ее уже несколько суток ждут две наших РТМК ‘Касатка’ и ‘Белуга’. Скорее всего, что ее уже взяли за вымя, когда она от нас рванула. Так что наша работа здесь недаром. Пока работаем по этому ‘Лос-Анжелесу’, пусть адмирал Кингстон думает, что нас провел. Пусть ‘Лос-Анжелес’ выпускает и дальше имитаторы, сколько у них есть. Мы свое дело сделали, а они нам поверили, что мы охотимся за ‘Джорджией’. Как получим подтверждение от флота, что наши рыбки приняли ‘Джорджию’ в объятия, поиску конец и идем в базу. Как поняли Леонид Викторович? А пока отработаем по этому ‘Лос-Анжелесу’.

– Понял – буркнул Верстовский, положив трубку на пульт командира корабля, и стал задумчиво смотреть на вздымающиеся по носу волны. Волны летели ввысь и долетали до стекол ходовой рубки. Но поиск уже вроде потерял свою прелесть.

– Товарищ командир, мы взяли ‘Джорджию’ в тиски с двух сторон. Им некуда уходить или на нас или на скалы – доложил штурман.

– Атака подводной лодки противолодочными ракетами условно – раздался по радиосвязи голос адмирала Сатулайнена – здесь глубина 70-80 метров, пошла скалистая отмель и возможно они постараются прорваться. Главное не упустить, когда она все же на нас повернет.

– По десятому. Наблюдаю право семьдесят на дистанции 125 кабельтовых движение вправо, скорее всего имитаторы. Но если это лодка, то она прорывается, уходит из невода.

– Смещаемся вправо – скомандовал Сатулайнен – курс 125 градусов. Леонид Викторович – ты остаешься слева прикрывать на случай, если мы пошли за имитаторами. «Слово» (условный сигнал по своду сигналов – стоп машины) исполняй и в режиме шумопеленгации жди ее.

– Стоп машины – скомандовал Верстовский и откинулся в кресле – ждем лодку.

Он взял в руки микрофон парной связи с гидроакустической рубкой;

– Генрих Иванович, Анзор Гивиевич – выключайте вашу шарманку, режим ШП. Это нам подставляют вместо ‘Джорджии’ его охранение ‘Лос-Анжелес’. Будем пасти его, так приказал первый.

– Понял, выключаемся – раздался из рубки гидроакустиков голос командира группы – судя по типовым характеристикам это подводная лодка ‘Олимпия’. У нас в базе данных есть записи ее специфических шумов.

Верстовский открыл справочник и прочитал:

– Порт приписки ‘Олимпии’ Перл-Харбор. ТТД ‘Олимпии’ 12 вертикальных пусковых установок для крылатых ракет. Оснащена боевой информационной системой CCS Mark 2. Ракетное вооружение составляют КР ‘Томагавк’ в вариантах для атаки наземных и надводных целей. Имеется возможность пуска ПКР через торпедные аппараты. КР ‘Томагавк’ в варианте для атаки береговых объектов имеет дальность 2500 км (с ядерной боеголовкой), 1600 км с обычной. Система TAINS (Tercom Aided Inertial Navigation System – Полуавтоматическая инерциальная навигационная система Терком) управляет полётом ракеты к цели на дозвуковой скорости на высоте от 20 до 100 м. ‘Томагавк’ может оснащаться ядерной боевой частью. Противокорабельный вариант КР ‘Томагавк’ оснащается инерциальной системой наведения, а также активной противорадиолокационной головкой самонаведения, дальность пуска составляет до 450 км. Торпедное вооружение имеют четыре 533-мм торпедных аппарата, расположенных в средней части корпуса и позволяющих вести стрельбу на полной скорости хода, а также систему управления торпедной стрельбой ‘Mark 117’. Боезапас включает 26 торпед или ракет, запускаемых из торпедных аппаратов, включая КР ‘Томагавк’, ПКР ‘Гарпун’ и торпеды ‘Mark 48 ADCAP’. Торпеды ‘Gould Марк 48’ предназначены для поражения, как надводных целей, так и быстроходных подводных лодок. Торпеда управляется как с передачей команд по проводу, так и без него и использует активную и пассивную систему самонаведения. Кроме того эти торпеды оборудованы системой многократной атаки, которая применяется при потере цели. Торпеда осуществляет поиск, захват и атаку цели. Может принимать на борт и мины моделей ‘Mobile Mark 67’ и ‘Captor Mark 60’.

– Леонид Викторович, а разреши я взлечу и поищу его своей станцией – подошел тихо сзади и внезапно спросил командир вертолета КА-27 ПЛО майор Нелепов.

– Сергей Иванович, ты, что хочешь вертолет и людей угробить. Ты посмотри, как заливается вертолетная площадка. Волны через нее гуляют.

– Да я продумал. Мы крепим вертолет зацепами, в момент взлета ребята из БЧ-6 отдают их и я взлетаю, когда корабль будет на ровном киле.

– Допустим, ты взлетишь, а ребят с БЧ-6 смоет под винты, как их не привязывай. Нет, я на такое не подписываюсь. Иди, жди хорошей погоды и моих приказаний. Нет пока необходимости жизнями рисковать. Но готовь свою птичку к работе в экстремальных условиях.

Нелепов потолкался немного в ходовой рубке, такой несуразный в большом оранжевом костюме ВМСК-1 и шлеме с откидывающимися ушами, сделал огорченное лицо и исчез по трапу внизу.

– Ловко он это в своем костюме прыгает по трапам – подумал Верстовский – может и взлетел бы, может и отследил эту рыбку, но нужен ли сейчас этот риск, если мы знаем, что ‘Джорджия’ уже не здесь. И так чуть вертолет не утопили, когда выкатывали, имитируя пожар. Хотя конечно взять их ‘Лос-Анжелес’ тоже даже неплохо для противолодочника. Надо же зажали его, хотя он сам наверно светанулся наверняка, чтобы увести нас от своей ‘Джорджии’. Ну да Бог с ним, вернее сегодня с нами, ежели наши подводники возьмут эту ‘Джорджию’.

Корабль стало сильно класть на борт и он потихоньку разворачивался к волне бортом. Крен резко усилился.

– А черт его побери – едва удерживаясь в командирском кресле, подумал Верстовский, взглянув на кренометр – тридцать три градуса – первый раз такое, так и на борт положить может.

Вдали еле просматривались в тумане японские берега, о которые с массой брызг разбивались мутно-серосвинцовые волны.

– Милая Хоккайда я тебя Хонсю – вырвалось у Верстовского.

Все матросы и офицеры в ходовой рубке посмотрели на Верстовского, который задумчиво смотрел на далекие берега Хоккайдо.