Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Ну, и как водится в славных политических органах, оставшихся по наследству от Советской власти, проштрафившихся политработников с должностей не снимают, и не судят (ну при чем, они здесь? Командиры за все отвечают во вверенных подразделениях), а сдвигают временно в сторону, на другой корабль, или в другую военно-морскую базу. Политработник – номенклатура высокого полета (несмотря на все изменения во власти, своих не сдают), и как должность не назови, и кто бы не был у власти – политработники всегда нужны. Вот в одной базе начальник политотдела давал квартиры только тем офицерам, жены которых прошли через его постель. И что наказали, когда все выяснилось, и начался скандал? Ничего подобного перевели на равнозначную должность в Прибалтику. Поэтому Гагулин был уверен в своей судьбе. Не пропадет – главное этот «Брест» побыстрее спихнуть. А там ….. Скажут матросов причащать, и в церковь водить – пожалуйста. А рясу надеть и со свечой стоять и песни петь может даже получше, чем некоторые попы. Главное при деле быть и при власти.

– Товарищ командир, в команде нездоровые настроения, в связи с порезкой главных валов. Муравьев настраивает офицеров против приказов Главного штаба ВМФ и решений Правительства России – докладывал ИО командиру капитану 2 ранга Никифорову в его каюте, зам по воспитанию, сидя в кресле и закинув ногу на ногу, попивая командирский чаек.

ИО командира капитан 2 ранга Никифоров затянулся сигаретой, смахнул пепел в красивую хрустальную пепельницу, слегка прищуриваясь от едкого дыма, и обдумывая каждое слово, произнес:

– А ты что Петр захотел, что бы они возрадовались, что из корабля сделали кучу металлолома? Аплодировали, что каждый день с корабля исчезают приборы, детали механизмов, аварийно-спасательное имущество. Не дай Господь пожар – чем мы тушить будем?. Ни одного пожарного ствола, огнетушителя, ни в коридорах и ни на сходах нет, света в дальних помещениях нет, по кораблю можно пройти только по определенным маршрутам, а по ночам кто-то орудует, внутри разбирая корабль – каждую ночь слышу стуки кувалд, выламывающих железо. Внизу грязь, вода, крысы. Света нет. А у нас еще полные посты секретной техники. Потерю, которой нам не простит ни одно Государство. Не дай Господь! Загоримся, никто не потушит.

Зам вдруг быстро перекрестился, а командир увидев это, усмехнулся:

– Быстро вы в попы себя перевернули, однако.

– А я с детства был верующим – бабушка крестила, и крестик всегда со мной был. Даже в самые лютые годы. Ну командир ты сам понимаешь, что у нас здесь служба не сладкая. На то нас здесь и поставили, что бы блюли интересы государства.

– Наверно я Петр неправильно понимаю интересы государства, если не понимаю, почему новые корабли идут под нож, а более старые оставляют. Ну а насчет религии, зачем тогда пошел в политработники, коли не верил в идею?

– Да просто так пошел партию. Я видел ее недостатки и пошел разлагать ее изнутри – с каким-то пафосом ответил Гагулин, запивая свой ответ, чаем из чашки с надписью «Брест» и гвардейской ленточкой по ободку – я первым партбилет публично сжег, когда началась перестройка. Помнишь писали во «Флаге Родины»?.

Командир встал подошел к иллюминатору.

– Говоришь разлагать партию изнутри? Ну, ну! Лавры Саблина со «Сторожевого» не дают покоя? Так тот плохо кончил. Ладно шучу! Понятно, что все не так просто.

По левому борту корабля из командирского иллюминатора открывался безрадостный вид на разбитую колесами автомобилей дорогу, проходящую вдоль залива. По дороге куда-то направлялась к сопке, за которой скрывалась дорога, группа из трех матросов с мичманом во главе с тяжелыми вещевыми мешками.

– Поперли, чего-нибудь на продажу в Михайловку – подумал командир – и сколько с ними не говори, сколько не наказывай, все равно будут воровать, пока мы судить не начнем или пороть публично здесь на корабле. А судить не дают начальнички, им до лампочки, что будет с кораблем, сколько рапортов не пиши. Сами растаскивают корабельное имущество и потихоньку вывозят себе на квартиры и дачи. Вон флагманский коридор весь разобрали до металла – начпо постарался, а надстройку третий ярус начальник штаба эскадры взял себе на дачу и для отделки квартиры, каюты авиаполка разбирают потихоньку. Даже этого ворюгу Опанасенко списать с корабля не дают, ведь он для них первый помощник.

– А что Зам может нам, если поймаем кого, публично выпороть на верхней палубе при построении всего экипажа? Может, поможет?

– Ты что командир? Здесь же все повязано на верхние чины. Они тоже в доле и считают, что все что есть на корабле им принадлежит и надо все снять и вынести как можно скорее, все равно пропадет – замполит с шумом и прихлебыванием допил чай и поставил стакан на журнальный столик.

– Мне начпо уши проел снять ему рынду и закладную доску.

Дулю ему, а не рынду и закладную доску. Это все пойдет в музей Тихоокеанского флота. Звонил сегодня начальник штаба флота, приказал готовить корабль к продаже в Южную Корею. Только зам никому пока ни слова. Это решение руководства из Москвы. Поэтому и попилили главные валы,, чтобы никто не восстановил корабль и не мог его использовать, как боевой. Завтра на корабль прибудет группа охраны – я попросил, а то наши не вправляются, и разделочная команда, которая будет готовить корабль к продаже, срезать с него все что можно снять, и в России оставить – командир сел за свой письменный стол, посмотрел замученным взглядом на Гагулина – поскорее бы чего-нибудь решали. Пока все это тянется, как резаком по сердцу. Я ведь принимал командиром батареи фордовской «Брест» на заводе. Шесть боевых служб на нем прошел. Я не перенесу эти времена, сердце от всего этого разрывается. Никогда не думал, что судьба уготовит мне готовить свой любимый корабль к разграблению и продаже.

– Да ладно командир, наш порежут – новые построят, более современные с горизонтальным взлетом и посадкой, самолеты новые создадут.

Когда? – взъелся внезапно командир, вскочил, встал над Гагулиным и с яростью в лице высказал, то что видимо давно было на сердце – И где? Ты что не видишь, что все поехало. На Украине уже первый атомный авианосец «Севастополь» порезали для продажи на металл, по просьбе Пентагона, стратегические бомбардировщики порезали. Нет, зам при такой стране и власти, нам никогда не дождаться новых авианосцев и самолетов. Скоро уже, и то что сегодня еще есть, пустят на иголки. Флоту поверь мне конец. Все больше не встанет. Вон комбриг Литвин рассказывал, что «Стойкий» во Владике перевернулся, кто-то попытался срезать бронзовые кингстоны, а он новый почти ведь был. БПК «Адмирал Эссен» – выгорели машины, тоже года два как пришел на флот – все на слом теперь. Подводные лодки у причалов тонут – приваривают к тем, что на плаву еще остались, понтоны на всякий случай, чтобы не утонули у причалов. Все то, что осталось на сегодня, уже не может нормально в море ходить. Новый атомный крейсер «Адмирал Грейг»– а посмотри в каком состоянии? Пожарные машины у причалов на всякий случай дежурят, что не день, то пожары или возгорания. Ты думаешь на других флотах лучше? Мне однокашники писали, что на Балтийском флоте несколько кораблей затонули прямо у причалов, а про Черноморский флот и говорить не хочется.