Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Он жестом руки прервал сладкие воспоминания лейтенанта:

– На стажировке говоришь? Такс, такс, такс, авианосцы – проговорил он, как бы про себя что-то раздумывая и прикидывая и про себя подумал – не получаться авианосцы, несмотря на запрос, который был в личном деле. Там уже все занято и кое за что даже проплачено.

Он опять, посмотрел на Нинель Марковну, которая снова поджала в знак несогласия, накрашенные яркой, красной помадой губы и повела лицом вбок, видимо что-то сигнализируя Михаилу Абрамовичу.

– Говоришь авианосцы? Поселок Тихоокеанский? – он размышлял, что же ему делать с этим так некстати приехавшим лейтенантом, потом видимо что-то решив сказал – будет тебе лейтенант «Брест», будет поселок. Иди, получай в канцелярии кабинет 310 предписание.

Коньяк, лежавший в портфеле уже жег душу, а от назойливого улыбающегося и появившегося некстати перед самым обедом лейтенанта надо побыстрее избавиться.

Лейтенант отдал честь, взял протянутые ему документы и повернувшись с такой же дурацкой улыбкой вышел из кабинета строевым шагом? В дверях сверкнула белым чехлом его фуражка. Дверь громко хлопнула.

Михаил Абрамович усмехнулся вслед радостно убежавшему оформляться лейтенанту, который еще умудрился еще громко хлопнуть дверью. Не принято так в политическом управлении. Просящие и приходящие должны закрывать двери медленно и обязательно с должным почтением. А здесь стукнул, как какой-то начальник.

– Вот офицер, даже выйти не может нормально, не хлопнув дверьми. Где его только учили? – осуждающе проговорила Нинель Марковна.

Немного посидев, Михаил Абрамович неторопливо снял телефон, набрал номер, и еле слышно проговорил:

– Николаевич. Сейчас к тебе прибежит борзой лейтенант ростом с хорошую каланчу и улыбающийся не по делу. Он мне весь аппетит перед обедом, своим сияющим видом испоганил. Направь его – Михаил Абрамович задумался – ну в эту там, как ее бухту Русалку на побережье, там вроде есть рыболовецкий колхоз Брестский называется и поселок с тем же названием, а там стоит наша ОВР-а. Вот туда его и определи! У низ там на трех СКР-ах нет ни одного заместителя. Надо поправить положение. На «Брест» просился, а там и дурак служить может, пусть послужит в этой Русалке. Проявит себя, так мы его и Тихоокеанский на эскадру переведем лет через пять, а может через десять – хихикнул он.

Из трубки раздалось встречное подобострастное хихиканье.

Михаил Абрамович захлопнул красную папку – личное дело Володи.

– Решено! – проговорил он и посмотрел на Нинель Марковну – да, да именно в ОВРу на дикую дивизию, а вы как хотели, кто-то и бубновых должен сбивать, а кто-то и снаряды подносить, не будет гад аппетит портить перед обедом, своим сверкающим видом и дурацкой улыбкой.

Михаил Абрамович немного подумал, протянул личное дело Нинель Марковне взял портфель с коньяком, и стал собираться к Владимиру Антоновичу. Теперь настроение его немного поднялось:

– На всех желающих Нинель Марковна у нас авианосцев и крейсеров не хватит. А здесь еще нам по высоким рекомендациям надо пристроить, в хорошие места, да переместить рекомендованных из не очень теплых, в более теплые места. Нинок, а посмотри-ка на всякий случай, никто за него не ходатайствовал, никто не рекомендовал? Как бы здесь не ошибиться.

Он задержался за столом, еще раз внимательно перечитал записи, просмотрел указания начальника политического управления флота.

– Нет, нет такого, как его Шипенка. На нет – и суда нет.

Нинель Марковна тоже достала из большого сейфа, куда спряталось дело летйнаната, свою красную тетрадь и стала просматривать записи:

– Вот Петров Николай Семенович – звонил из Москвы – это старший офицер политуправления ВМФ ходатайствовал за лейтенанта Скоробогатова. Вот Жилин Валерий Михайлович из оперативного управления просил пристроить здесь во Владивостоке своего сына и даже коробку конфет подарил – Нинель Марковна улыбнулась видимо потом что-то вспомнила и поправила свой пышный куст на голове.

Увидев возрастающее недовольство начальника, она быстро повела пальцем по заполненным таблицам вниз:

– За Максимова контр-адмирал Петров, за Костенко вице-адмирал Бурбышев из Москвы, за Лупаева наш ЧВС, за Черных контр-адмирал Горбенко – она еле слышно, почти про шепотом, шептала фамилии, и наконец, закончив читать доложила начальнику – нет Шипенка нет. Никто за него не ходатайствовал.

Михаил Абрамович сидел в раздумье, почесал подбородок, усы, еще раз вспомнил записи в личном деле Шипенка – родился село Варяжцы, Гомельской области. Отец тракторист, мать доярка, срочную служил на торпедных катерах на Черноморском флоте – видимо после этого, его раздумья полностью пропали – подумаешь красный диплом. У меня и не такие в Лумбовку или далее по побережью уезжали. Вакантных должностей замполитов в Русалке полно. Только там аж целых три СКРа стоят и все без замполитов. Начальник политотдела флотилии давно просил туда отправить хороших ребят. А этот даже ничего не привез из Киева, ничем не порадовал старого и больного капитана 1 ранга. Совсем распустилась молодежь. Ну, ну посмотрим, как он там будет служить – он хихикнув, снял очки, взял заветный портфель и направился к Владимиру Антоновичу.

Нинель Марковна проводила глазами начальника, и недовольно повела головой:

– И чего эти лейтенанты хотят на авианосцы или крейсера? Так на маленьких кораблях будет ближе к дому и к нам женщинам, особенно к тем, у которых мужей или нет или они слишком далеко в море – тяжело вздохнув, она еще раз поправила свою пышную прическу, и направилась к дверям. Закрыла двери, и на специально предусмотренный гвоздик повесила табличку, чтобы никто не беспокоил.

За перерыв ей надо успеть заскочить, аж в целых два места. В универмаг на Ленина, где сегодня как говорила Светочка, из соседнего отдела должны выбросить новые потрясающие югославские сапоги. И на Комсомольскую площадь, где как ей сказала вчера по телефону соседка Любовь Андреевна, могут итальянские кофточки выбросить.

– Много забот у женщин, мужикам такое и не снилось. Только и думают как бы где поднять рюмки – подумала она – да и этот лейтенант не вовремя приперся, теперь можно и не успеть.

Прождав полчаса, довольный и улыбающийся лейтенант Шипенок, получил уже готовое, подписанное у начальников в строевой части, предписание и какого было его удивление, когда он увидел свою новую должность – заместитель командира политической части сторожевого корабля с довольно необычным названием – «Попугай».

Володя переспросил оформившего предписание капитан-лейтенанта, ничего он не перепутал. Тот еще раз пролистал какие-то книги, затем достал только что напечатанный и еще неподписанный приказ командующего флотом: