Анастасия Грязнова - Дневник студентки МГУ, или Гуманитарии делят на ноль

Дабл черт! И чему меня только учили на уроках труда! Я безумно больно порезала палец. Кровь так и хлещет. Мое воображение рисует глубокую, как пропасть, рану, в которую водопадом устремляются бактерии и вирусы, и заражение идет по всему телу. Мне становится дурно. А бабушка когда-то хотела, чтоб я стала врачом. Ставлю табуретку и достаю с верхней полки аптечку. Оп! Нашла зеленку. Интересно, почему ее не используют европейцы? Такая замечательная вещь! Откручиваю крышку, макаю ватной палочкой и, довольная, мажу ею рану. Тут понимаю, что в зеленке не только многострадальный палец, но и все его девять братьев. И ногти. И даже рукав моей толстовки с серпом и молотом, где написано крупными буквами: «Коси и забивай». Ругаясь сквозь зубы, я иду отстирывать ее в ванную.

22:30 –Анфис, что у тебя с руками? – спросила меня вошедшая Алиса, мельком взглянув в мою сторону. Она была в гостях у одноклассницы в ГЗ.

– Нравится? – Я лучезарно улыбнулась и, растопырив пальцы, вытянула руки. Как будто любовалась «хохломской росписью».

– Они ж все в зеленке, – хмыкнула моя сестренка и со своей средней скоростью стала снимать в мелких капельках шапку и разматывать от шарфа шею.

– А маникюр? – не унималась я.

– Норм. А вот руки от зеленки советую отмыть, – Алиса успокаивающе улыбнулась, как пациенту в психиатрической клинике, и положила перчатки на батарею.

И спрашивается, зачем я убила полтора часа на ногти и стирание кофты, если даже моя сестра, которой по гендерному признаку положено замечать такую вещь, как маникюр (парни ее в жизни не заметят!), сказала «норм» и отправила меня, как маленькую, мыть руки в туалет?

8 декабря.Понедельник. Окинув взглядом свою жизнь, пришла к неожиданному заключению: я хочу стать актрисой. Когда я чем-то увлекаюсь, то могу без перерыва об этом говорить, читать статьи и смотреть фильмы на эту тему, расспрашивать окружающих о моей новой страсти и доводить их до белого каления. Больше всех достается Алисе, потому что она становится неизменным свидетелем моего преображения. Алиска вначале бесится, потом гнев переходит в стадию нетерпения, плавно перетекает в смирение, а потом даже возникает некая фаза привязанности или любви.

В этот раз все началось с того, что я посмотрела «Zолушку». Это не первый раз, когда я смотрю фильмы о простушках, превращающихся в принцесс. Эти истории будут живы всегда. Потому что любое существо женского пола на нашей планете мечтает найти своего принца, и чтобы он разглядел то, чего не увидели другие. Я не ожидала, что эта картина окажет на меня магическое воздействие, имеющее силу и после полуночи. Но… я влюбилась. В актера. Женя сказала, что с ней это происходило в классе шестом, и что я впала в детство. Я не стала обращать внимания на ее критические замечания, поскольку она ничегошеньки не понимала. Мой мозг заработал с лихорадочной скоростью, и очень быстро пришел к выводу, что если я хочу с актером встретиться, мне надо тоже стать актрисой. Когда я почитала парочку пособий по актерскому мастерству, мне вздумалось применить мои способности на практике. Поскольку все всегда считали, что я очень смешная, я решила идти от противоположного и попробовать себя в роли трагической женщины (так и не определилась: то ли Карениной, которую вот-вот задавит поезд, то ли Лариной, которую бросил Онегин) и стала репетировать мимику и жесты перед зеркалом. Спустя час моих, как мне казалось, весьма неплохих этюдов в дверь постучала Саша:

– Анфис, извини, я понимаю, у тебя гости… Но можешь одолжить чуть-чуть сахара?

– Да, конечно! – Я полезла за пластмассовой емкостью, и когда насыпала сахарный песок в кружку, удивленно спросила:

– А ты почему подумала, что у меня гости? Да ты не бойся, заходи-заходи, у меня тут нет никого, – я сама сделала пару шагов и неуверенно заозиралась.

– Никого? Странно. А как будто топало стадо слонов.

Кажется, Саша не оценила мой нераскрытый талант. Я прикусила губу.

Вообще жаль, что я не решила стать актрисой раньше. Сейчас поезд уже ушел, а вот если бы я начала практиковаться с детства, то могла бы без сомнения блистать на каких-нибудь фестивалях! Ведь я всегда представляла себя в ролях. Когда в детстве делала уборку по дому – видела себя Золушкой, которую заставляют выполнять черную работу, а потом ее ждет бал. Когда мыла картошку – продавщицей, взвешивающей овощи и раскладывающей их по мешочкам. Даже когда делала эпиляцию. Мое воображение рисовало, что меня мучают фашисты, но я, как настоящий герой, должна все вытерпеть до конца, а потом меня спасет отважный офицер Красной Армии.

9 декабря.Хм. Сегодня за весь немецкий мы с Никитой не обмолвились ни словом. С ним стало происходить что-то странное. Он все время выстукивает морзянку на планшете: с кем-то переписывается. Неужели с учениками? Но у них же еще не наступила пора ЕГЭ.

Когда вечером зашла к Никите, обнаружила девочку, которая А) ученицей не являлась Б) была слишком милой В) я ее знала. Это была Полина, с которой я познакомилась странным образом в кинотеатре.

– Привет! А Никита здесь? – подозрительно осведомилась я.

– Пошел вниз в магазин. За салатиками. Мы после прогулки что-то проголодались. Полина напоминала вежливую школьницу из советских фильмов. Такие отбирают у плохих мальчиков рогатки и помогают бабушкам донести сумки из магазина.

– Прогулки? – удерживаю свои брови, чтоб они не рванули вверх.

– Да, ты садись. С нами покушаешь. Мне Никита рассказывал, что он вас часто объедает. Вы же с ним в одной группе?

– По немецкому.

– А я французский учу, – весело щебетала Полина.

– У меня подруга его учит, – сдержанно ответила я.

– Катя. Я знаю, – Полинины глаза сияли. Точь-в-точь как глаза Фроси в фильме «Девчата».

Я поразилась ее осведомленности.

– Ты тоже с истфака? – вежливо поинтересовалась я.

– Ага, только со второго курса. Мы с Никитой познакомились в ШЮИ. Я тоже преподаю.

Хм.

– Никита много о тебе рассказывал. Говорит, что ты молодец, на фестиваль танцы ставила и с организацией помогала, – Полина перекинула косичку вперед и потрепала хвостик.

– Спасибо!

Удивительно, но кажется, она мне начинала нравиться. И дело не в том, что она похвалила мои танцевальные таланты.

– Анфис, я твой голос, как только поднялся на этаж, услышал. Гутен абенд! – по дороге он потрепал меня по плечу и поправил очки.

– Я зашла узнать, как дела, – проводила я глазами Никиту и врезалась взглядом в кусочек покрывала кровати, где он уселся рядом с Полиной.

– Покушаешь с нами?

– Да я на минутку забежала, просто привет сказать, – мне кажется, я натянуто улыбнулась. И, как ошпаренная, вскочила с кровати.