Анастасия Грязнова - Дневник студентки МГУ, или Гуманитарии делят на ноль

Диплом я кое-как докалякала и теперь ждала отзыв своего научника. Каждый раз дергалась, просматривая электронную почту. Теперь надо было готовиться к экзаменам по историографии и по второй части Новки.

Когда я пыталась зафиксировать в голове биографии личностей, социально-экономические реформы, историографические труды с совершенно незапоминающимися названиями, я себя успокаивала тем, что самое ужасное я уже пережила. Это было на втором курсе, когда я учила Историю стран Азии и Африки. Тогда я скороговоркой пыталась запомнить Баньпо, Шицзя, Мяодигоу, Чжуншаньчжай, повстречавшиеся мне только на первых трех страницах Введения. Когда я поняла, что страниц в учебнике около пятисот, я несколько раз попрыгала по комнате от счастья, что я все-таки пошла не на ИСАА 43 43 Институт стран Азии и Африки – факультет МГУ им. М. В. Ломоносова , а на мой родной истфак. Алиска тогда не носилась по комнате, благодаря судьбу, а просто выработала для себя правило: главное цокать и свистеть. Произносить все имена тихо и быстро. Чтобы было не разобрать.

Из комы уныния во время подготовки к ИСАА я вышла только на третий день зубрежки, когда, читая про партизан Вьетнама, борющихся с корейскими захватчиками и называвшихся колоритным словом «ыбён», прочитала студенческий фольклор, накарябанный в уголке страницы:

«В горах скрывается ыбён,

Врагу ужасно страшен он.

Врагу ыбёна не поймать,

А дома ждет ыбёна мать».

Все-таки учить про восточную политику Брандта или экономику Тэтчер куда приятней и роднее. Если бы еще даты впитывались с такой же легкостью, как годы жизни Лермонтова (1814-1841) или деятельность Ришелье (1624-1642), стало бы вообще шоколадно. Но я, видимо, очень многого хочу.

17:06За день учебного смирения «монаха в келье» порадовало только «Подслушано в МГУ»:

– Милые мгушники, поделитесь своими самыми изощренными способами списывания.

Ответ был:

– Хорошая попытка, деканат!

Хм. За четыре года я так и не научилась списывать. Зато Женя! Если она когда-нибудь получит ученую степень, (что оооочень вряд ли!), то она будет кандидатом не исторических, а шпороведческих наук. Потому что лучше нее никто не знает, как писать шпоры. Есть люди, которые рождаются со способностью рисовать. У других склонность к пению. У Жени был талант к списыванию.

20:30Проветриваясь на свежем воздухе в Парке Горького, встретила своего одноклассника из Казани. Он тоже учися в Москве. Даже не вспомнила, как его зовут. Может быть, Саша, а может, и Андрей. Фамилию вообще стерло из памяти. Он так изменился! Не могу сказать, что стал хуже или лучше, просто вырос и возмужал. Я его узнала, только приглядевшись. Мы немного поболтали: как дела, как жизнь. Но было видно, что мы так далеки друг от друга! Что этот разговор – ради вежливости или ради того, чтобы похвастаться своими успехами. И я с грустью осознала, что так будет, наверное, и с Универом. Да и со всей жизнью. То есть по-настоящему мы чувствуем жизнь только сейчас. Только сейчас ею наслаждаемся. Конечно, всегда будут свои проблемы. Но, может, не стоит обращать внимания на трудности? И тогда они обидятся и уйдут?

24 апреля. 14:20

– Анфис, ты меня убьешь, – автоматной очередью набросилась на меня Женька.

– В чем дело? – озабоченно спросила я, даже перестав ковыряться в салате.

– Я не знаю, что на меня нашло. – Женин рот прыгал в конвульсиях. – Точней знаю – алкоголь. Но я ни в коем случае не хотела это делать! Просто это нечестно по отношению к тебе, и лучше ты узнаешь это от меня, а не от кого-нибудь другого…

– Жень, не тяни кота…– со снисходительной улыбкой промурлыкала я, готовясь услышать, что она не выберется со мной и Катей погулять в Кусково, потому что у нее на следующей неделе очередное свидание.

– Я целовалась с Яном.

– Что?! Когда?

Вилка выпала у меня из рук и отлетела в угол подноса.

– В субботу. В баре. Мы тусили с моей одноклассницей, – затараторила Женька. – Я офигела, когда его увидела. Мы начали болтать о тебе: он сам расспрашивал, причем подробно.

Женькина виноватая улыбка все больше и больше наливалась сожалением.

– Он там был с коллегами. Потом слово за слово… Шот за шотом… Нам было так скучно…

– Жень…

– Я долго думала, сказать тебе или нет. Но подумала, если когда-нибудь это вылезет…

– Жень, я покурю. Нет, не вставай, я пойду одна.

Хорошо, что я с февраля не выложила мою пачку Ричмонда.

На душе скребли кошки. Я старалась не плакать. От сигареты стало не легче. Зачем Женя мне это сказала? Я бы никогда об этом не узнала. Зачем? Подумала, что иногда лучше не говорить то, что может ранить человека. А не вот так. Подумать только! Целовалась с Яном! Я на Женю еще так никогда в жизни не злилась. Если бы это была какая-то левая девчонка. А тут моя Женька! У меня начали проступать слезы. Хорошо, что с собой солнечные очки. Закрыла ими глаза, чтобы спрятаться от всех. Пожалуй, не пойду на лекцию. Мне надо побыть одной.

16:45Зашла в комнату. Не раздеваясь, включила ноут и совершила логичный женский поступок: занесла Яна в черный список в ВК. Потом удалила его номер с айфона. Стерла его сообщения в вотсапе.

Отошла. Возник вполне закономерный вопрос: какого черта я это делаю? Почему не могу сдерживать эмоции и принять вызов, как хладнокровная леди. Как повела бы себя Катя. Или просто забить. Как сделала бы Женька. Теперь не знаю, что делать. От одной мысли, что подумает Ян, краснеют уши. Не добавляться же снова к нему в друзья.

Когда я запутываюсь и не знаю, что делать, я всегда паникую и рублю с плеча.

26 апреля. 14:15

Мы не разговаривали с Женей выходные. Она мне звонила два раза – я не ответила. Но Женя не была бы Женькой, если бы после экзамена по Новейшей истории она не отловила меня в коридоре и не заставила поговорить.

– Я не собираюсь рушить нашу дружбу из-за идиотских парней. Им грош цена. – Схватила меня Женя за руки и въелась глазами в мои глаза. – Я виновата, я знаю. Но ты сама говорила, что он тебе уже не нравится. Что у вас с ним все. Баста.

– Жень, ты же девушка. Могла и догадаться, что я вру. Что не думаю так на самом деле, – прокричала возмущенно я.

– Но мне-то ты могла не врать, а сказать напрямую.

– Может тебе напрямую все высказать? Что мне нравится Ян? Что я не знаю, смогу ли я напечатать то, что написала, – в запале сорвалась я.

– Что написала? – мгновенно отреагировала моя подруга.

– Диплом, – с каменным лицом отрезала я.

– Врешь. По лицу вижу. Что напечатать? – Женька не отставала.

– Я написала «Азбуку для детей».

– Анфис…

– Что?

– Я в шоке. Серьезно? Я общаюсь со второй Агнией Барто?! – Женька со смехом окатила меня взглядом с головы до пят. И я почувствовала себя карликовым гномом с лилипутским духовным эго.