Люсинда Райли - Сестра тени [litres]

Меня шатало из стороны в сторону, но усилием воли, напрягая каждый мускул своего тела, я заставила себя стоять ровно. Кое-как я подошла к Мыши. Он обхватил меня своей сильной рукой за плечи и повел через сад обратно в дом.

Войдя на кухню, я застала Сильвию плачущей. От искусного макияжа не осталось и следа. Под глазами расплылись тени, лицо залито слезами. В этот момент она показалась мне такой беззащитной и хрупкой, совсем не такой, какой она вошла в этот дом.

– Не возражаете, если я поставлю чайник? – предложил нам Мышь.

– Хорошая мысль, – согласилась с ним эта женщина, которая, скорее всего, все же приходится мне матерью.

Мышь тут же налил в чайник воды и поставил на огонь. Я стояла возле плиты, повернувшись к ней спиной. Меня сотрясал озноб.

– Иди сюда. Присядь, – предложила мне мать.

– Почему ты отказалась от меня? – выпалила я не задумываясь.

Лицо Сильвии сморщилось. Последовала долгая пауза. Видно, она собиралась с мыслями.

– Я от тебя не отказывалась, Стар. Ты появилась на свет во время пасхальных каникул, но мама настояла, чтобы я по их завершении вернулась в Кембридж. Предстояли экзамены за первый курс. Я была способной, умной девочкой… Мама связывала со мной большие надежды. Хотела, чтобы я добилась всего того, чего не удалось ей самой. У нее была трудная жизнь. Отец мой умер совсем еще молодым. Она растила меня одна… И ожесточилась со временем, и сердцем, и душой. Стала злой, очень злой.

– То есть во всем виновата твоя мать, да? Сейчас ты ее винишь во всем? – воскликнула я возмущенным голосом, в котором звучала откровенная злость. И сама ужаснулась тому, какая я, оказывается, тоже злая .

– Ты имеешь полное право сердиться на меня, негодовать, но, клянусь, я говорю тебе правду. Когда я оставила тебя в мае на попечение матери, ты была здоровенькой девочкой. Очень красивой к тому же. Мы с матерью договорились, что она будет присматривать за тобой до тех пор, пока я не окончу университет, не получу степень. У меня и в мыслях не было отказываться от тебя или отдавать в чужие руки. Клянусь тебе, это так. Но при этом – да, мне, конечно же, хотелось, чтобы наша с тобой жизнь была более обеспеченной и достойной. И вот, спустя всего лишь пару дней после экзаменов я получаю письмо, в котором мама извещает меня, что ты умерла. Предположительно, от СВДС, синдрома внезапной детской смерти. – Сильвия опустила руку в свою элегантную кожаную сумочку и извлекла оттуда конверт. – Вот, взгляни сама. Это справка о твоей смерти.

– Но как можно подделать такой серьезный документ? – возмутилась я, однако саму справку брать не стала.

– Легко, особенно если у тебя хорошие отношения с местным доктором. После смерти отца моя мать была приходящей прислугой в его доме. По всей вероятности, они сговорились обо всем заранее, и он охотно помог матери обмануть меня. Вообще-то он был ужасным человеком, этот доктор, такой правоверный католик и ревностный член нашей местной католической общины. Вполне возможно, он полагал, что я достойна сурового наказания за свой грех.

– И потому сообщил о смерти твоего ребенка, да? – я с сомнением покачала головой. – Право же, в это трудно поверить. И потом… как же ты узнала, что я жива, если долгие годы считала, что я умерла?

– Несколько недель тому назад умерла моя мать. Я не присутствовала на ее похоронах. Фактически я с ней не общалась более двадцати лет. Но после ее кончины я получила письмо от ее нотариуса, которое надлежало вскрыть только после ее смерти. В нем она призналась, какой чудовищный обман совершила много лет тому назад. Именно чудовищный, – снова повторила Сильвия, обращаясь скорее к себе самой, чем ко мне. – Наверное, ее мучил страх, что за столь ужасный поступок ей уготована прямая дорога в ад.

– А в письме что-нибудь говорилось о том человеке, который меня удочерил?

– Она лишь написала, что доктор передал тебя местному священнику, а тот отвез младенца в сиротский приют где-то в Ист-Энде. Я отыскала этот приют и пару дней тому назад побывала там. Еще до встречи с Мышью. Но они заверили меня, что в их регистрационных книгах не числится младенец с именем Люси Шарлотта Браун.

– Мой приемный отец никогда бы не взял меня из приюта, знай он все обстоятельства того, как я там оказалась, – яростно возразила я ей.

– Согласна, не взял бы! Но моя мать всегда была очень умелой и изворотливой вруньей. К счастью, я пошла не в нее, а в свою бабушку Тэсси. Вот та была действительно замечательной женщиной. Работала всю жизнь как каторжная, но никогда ни на что не жаловалась.

Я почувствовала странную слабость в ногах и безвольно осела возле плиты прямо на пол.

– Не понимаю, как же Па Солт все же нашел меня, – бросила я, скрестив руки на груди.

– Па Солт – это твой приемный отец?

Я проигнорировала ее вопрос и задала свой:

– Почему же тебе все-таки не удалось отыскать мое имя в приютских документах?

– Вполне возможно, священник зарегистрировал тебя под другим именем. Но вот что интересно. В приютских регистрационных книгах не значится ни одного вновь поступившего к ним младенца в течение более чем двух недель после того, как мать сообщила мне о твоей смерти. Я сама вместе с секретарем проверила все записи того времени. Ничего! Сама не могу понять, Стар. Честное слово… Прости меня.

– А сейчас, когда папы уже тоже нет в живых, кто еще может рассказать мне всю правду о том, как все было на самом деле?

У меня снова стала кружиться голова. Я обхватила колени руками и положила на них голову.

– Между прочим, ваши координаты, – подал вдруг голос Мышь, – указывают на Мар-стрит, то есть на ту самую улицу, где до самой своей смерти проживала ваша бабушка Патриция Браун. Обратите внимание. Они направляют вас не в приют, а именно в дом вашей бабушки. Вполне возможно, было организовано некое приватное удочерение, минуя все официальные инстанции. Но вы только подумайте! – воскликнул он после короткой паузы. – Вы обе стали искать друг друга практически в одно и то же время. Удивительное совпадение!

– Ну да! Если она говорит правду, – пробормотала я.

– Она говорит правду. Поверьте мне, Стар. Такую историю не сочинишь просто так, из воздуха. А она мне рассказала все это сразу же после того, как я познакомился с ней на лекции, – негромко проговорил Мышь и поставил на пол рядом со мной кружку с горячим чаем, над которой еще клубился пар.

– Да и Мышь ни за что не подпустил бы меня к тебе, если бы не поверил мне, – подала голос Сильвия. – Он даже сверился с данными, хранящимися в Национальном архиве. Имеются ли там документы, официально подтверждающие твою смерть. Ах, Стар! Какое счастье! Но там таких бумаг не оказалось. А я ведь столько тебя искала… Специально сейчас приехала в Англию за несколько дней до лекции, чтобы снова попытаться отыскать твой след. Но все мои попытки оказались безуспешными. Я уже оставила всякую надежду найти тебя… А тут появляется твой молодой человек.