Люсинда Райли - Сестра тени [litres]

– Вы уже прослушали мое речевое сообщение? Прочитали эсэмэски, которые я отправил вам ранее?

– Да.

– Так вы собираетесь в Хай-Уилд на следующей неделе?

– Боюсь, что нет.

– Понятно. – В трубке повисла долгая пауза. – Можно поинтересоваться, почему? Маргарет сказала, что вы вполне благожелательно отнеслись к ее просьбе изредка помогать ей здесь.

– Да, но при одном условии. Если Орландо не будет возражать. А он возражает, причем самым категоричным образом.

– Но может же он изредка отпускать вас на пару денечков ради своего племянника. Или нет?

– Наверное, мог бы. Но вчера он меня уволил, кстати, после вашего звонка ему. А еще назвал меня предательницей, – резко бросила я в трубку.

– Боже! – на другом конце линии послышался тяжелый вздох. – Простите, Стар. Все эти наши семейные распри вас не касаются, это так. А мы вот ненароком втянули вас в собственные разборки. Не подумал как-то об этом, когда стал звонить ему…

– К сожалению, да. Не подумали. А в результате мы имеем то, что имеем.

– То есть вы не сможете приехать в Хай-Уилд даже на выходные?

– Нет, не смогу. Простите, но не смогу. Орландо был необыкновенно добр ко мне, и я не хочу предавать его и платить черной неблагодарностью за его доброе ко мне отношение.

– Конечно, я все понимаю… Что ж, может, оно для вас даже к лучшему. Наверное, действительно лучше держаться подальше от нашей безумной семейки. Но Рори будет убит вашим отказом. Он тут нам с Маргарет все уши прожужжал о том, какая вы есть замечательная.

– Передайте ему, что я его очень люблю.

– Обязательно передам. Но все же… Может быть, когда все страсти улягутся… вы передумаете?

– Вряд ли. Простите, но, скорее всего, не передумаю.

– Хорошо. Оставим этот разговор. Последнее. Сообщите мне, пожалуйста, ваш адрес. Чтобы я хоть мог переслать вам деньги за то, что вы ухаживали за Рори на прошлой неделе.

– Деньги не так уж и важны. Я была рада ухаживать за ним.

– Но мне это важно. Поэтому прошу вас, если вы не против…

Я продиктовала ему свой адрес, и он пообещал выслать мне чек по почте.

– Что ж, на этом позвольте попрощаться. Наконец-то мои долбаные родственники и я сам оставляем вас в покое. Наверное, когда Орландо опомнится и придет в себя, то на коленях приползет к вам. Будет умолять вернуться.

– Сомневаюсь. Вы же сами говорили, что он очень упрямый. А я его сильно обидела. Обидела, сама того не желая.

– Не вы, Стар. Это я во всем виноват. Только я один. В любом случае желаю вам удачи в поисках новой работы. И, прошу вас, будьте на связи. Всего доброго.

– Всего доброго.

Мышь отключил телефон. А я, несмотря на всю свою решимость, граничащую с упрямством, в эту минуту почувствовала себя так, как бывает, когда завершается какая-нибудь красивая любовная история. Вот и сейчас все потеряно: дом, семья… Вполне возможно, и мое собственное прошлое тоже. Я судорожно сглотнула слюну, чтобы не расплакаться. А потом пошла на кухню готовить ужин для нас с Сиси. Ведь мы же опять вдвоем.

Я начала нарезать овощи для последующего тушения гораздо более интенсивно, чем того требовалось. Не резала, а кромсала, и при этом все время сверлило в мозгу: я снова вернулась на те же исходные позиции, с которых и начинала. В ожидании Сиси я подумала, что, может быть, хоть моя вымышленная болезнь немного смягчит ее настрой, и она не станет выговаривать мне задним числом за то, что я так непозволительно долго пробыла в Хай-Уилд. Между делом отправила эсэмэску Шанти. Надо же, в конце концов, с чего-то начинать новую жизнь. Пригласила ее на чашечку кофе в любое удобное для нее время. Ответ пришел мгновенно. Она с радостью заглянет ко мне завтра в четыре часа дня. Вот и будет мне занятие на завтрашний день, подумала я уныло. С самого утра займусь тортиком. Приготовлю что-нибудь новенькое, повторно печь лимонный торт не буду. Громко стукнула входная дверь, следом послышался голос Сиси:

– Привет. Как ты себя чувствуешь, Стар?

– Спасибо. Гораздо лучше.

Сиси вошла на кухню и принялась внимательно разглядывать мое лицо.

– Но ты еще все равно очень бледненькая.

– Да я всегда бледненькая, Сиси! – я попыталась рассмеяться. – Говорю же тебе, со мной все в полном порядке. А как твои дела?

– Все нормально. Проехали, – отмахнулась от меня сестра, и я сразу же поняла, что у Сиси что-то не так. – Пиво будешь? – поинтересовалась она у меня, направляясь к холодильнику, чтобы достать оттуда бутылку с пивом.

– Нет, спасибо.

– Ну, как справилась со своими обязанностями няньки? – задала она свой следующий вопрос, устраиваясь за столом напротив меня.

– Все прошло чудесно. Рори замечательный ребенок.

– Еще собираешься туда?

– Нет. Это была разовая оказия.

– Ну и слава богу! Лично я только рада. Подумай сама, Стар. У тебя диплом первой степени по английской литературе, ты свободно говоришь на двух языках. И вообще, ты самый образованный человек из всех, кого я знаю. Пора перестать продавать себя за гроши.

Собственно, эта последняя фраза Сиси уже давно стала своеобразным рефреном в наших с ней разговорах. Но я решила не развивать эту тему далее. Во всяком случае, не сегодня.

– А что у тебя новенького? Вижу, что-то не совсем в порядке, да?

– Как ты догадалась? – Сиси сорвалась с места, подбежала ко мне и обвила руками. – Какое счастье, что у меня есть ты! – она тяжело вздохнула.

– Так все же, что произошло?

– Трудно объяснить в двух словах. Знаешь, это как в школе, когда ты вдруг оказываешься в числе отстающих… Так и здесь. Все остальные в группе как-то держатся вместе, а я вот не вписалась в их студенческую компанию. Я стараюсь, конечно, не комплексовать по этому поводу. Но вообще-то я представляла себе, что художники ведут себя несколько иначе. А они на деле оказались совсем не такими. И мне очень больно, Стар, больно находиться среди них.

– Прекрасно понимаю тебя.

– Преподаватели критикуют мои работы буквально в режиме нон-стоп. Я все понимаю… В конце концов, им за это платят, но можно же когда-нибудь и похвалить для разнообразия. Хотя бы изредка. А здесь никогда! Словом, на настоящий момент я полностью деморализована своей учебой и уже всерьез подумываю о том, чтобы послать всю эту хренотень ко всем чертям.

– А мне казалось, что главное у вас, художников, – это итоговый показ работ в конце года. Разве нет? Обычно на такие показы собираются всякие маститые критики, известные коллекционеры. Потерпи немного. Надо дождаться этого события во что бы то ни стало. Пусть они придут, увидят и оценят твои работы. Да, понимаю, сейчас тебе очень трудно, но нельзя бросать начатое. Надо все довести до своего логического конца. А ты уже готова сложить лапки.