Тимур Максютов - Зеркальные числа [сборник litres]

Я так разозлился, что забыл спросить, откуда у нее привычка убивать голыми руками пожилых диктаторов.

– Я просмотрел материалы по нападениям из космоса. И ни хрена не понял.

– Неудивительно, – вздохнула Александра, – они ставят помехи, как боги. Один серый туман. Непонятно даже, сколько у них кораблей.

– Вот именно. Откуда они такие, как думаешь?

– Вариантов масса. Только в нашей Галактике сто миллиардов звезд.

Чертовы инопланетяне. Жгут, ничего не объясняя, не предъявляя требований. Впрочем, с чего они будут идти на общение? Видимо, мы настолько различны, что контакт невозможен.

– Неясно даже, уязвимы ли они от наших торпед и лазеров, – сказал я, – ни одного попадания.

– Так куда стрелять-то? В туман?

– Ладно, надо ввязаться в бой, а там поглядим. Но сначала – объединиться всем секторам.

– Вот за что я вас уважаю, мой командор, так это за ясность мыслей, – сказала она, – непонятно только, с какого перепугу соседи решат нам доверять.

Тут она была права.

Но я обязан попробовать.

– Какое еще объединение?!

Китаец сощурил глаза до состояния танковых смотровых щелей. Швырнул мне пластиковый листок:

– Вот список инцидентов за полгода. Пограничные стычки через день. Разгром вашими погонщиками кабака на космодроме, есть жертвы. Позавчера – опять перестрелка, двое раненых.

– Может, вы для начала ответите за первую войну? За пять тысяч сгоревших в ядерной вспышке, за умерших от лучевой? – подхватил американец, – За каждого третьего ребенка, рождающегося уродом?

– Кто бы говорил, – зашипел китаец, – всем известно – янки напали первыми. А светильники кто уничтожил? Теперь планета замерзает, льды возвращаются.

Они готовы были вцепиться друг в друга, шаря по пустым кобурам и ножнам – оружие все сдали на входе.

А у меня грохотали в голове взрывы станции на Каллисто, разбитой американской бомбардировкой. И горели, горели пацаны в десантных ботах на Меркурии, попавшие в китайскую ловушку…

– Подождите, – сказал я, – дайте мне слово.

– Хватит слов, – подскочил американец, – я поговорю на развалинах твоей базы, перед тем, как перерезать тебе глотку, русский.

Я врезал ему в солнечное и добавил по шее. Усадил на стул и заявил:

– Сначала ты меня выслушаешь. Сядьте все!

Они, явно удивленные, опускались на свои места.

– Я, Денис Крюков, командор императорского флота в прошлом и губернатор российского сектора в настоящем, приношу свои извинения. За сожженную на орбите Каллисто третью китайскую эскадру. За уничтоженный мной линкор «Нью-Йорк». За сотни землян, погибших от моей руки.

Они молчали.

Я набрал воздуха и продолжил:

– Еще от лица русского сектора я выражаю сожаление за действия нашего Громова, который начал войну тридцать лет назад. Да, первыми были мы. Наша вина огромна. Но если вы не примете наше раскаяние и не пойдете на союз, инопланетяне уничтожат Парис.

Я встал перед ними на колени и склонил голову.

Через десять секунд заскрипел стул – американец опустился рядом со мной. И еще кто-то.

И еще.

Чужаки болтались на дальних подступах к Парису, прикрытые облаком помех. Пока не нападали – то ли выжидали чего-то, то ли накапливали силы.

Передышку мы использовали по полной программе.

Жаль, что с нами не было вихрастого гения Толика Бермана. Он бы наверняка придумал что-нибудь такое, что раздолбало бы любой инопланетный флот. Какую- нибудь абсолютную бомбу из опилок, ржавых болтов и оленьего дерьма.

Но Толика здесь не было, поэтому мы делали то оружие, которое умели. Наши ребята работали круглосуточно, собирая торпеды и лазерные установки. Китайцы реанимировали огромный танкер «Дракон» и превратили его в грозную махину, набитую торпедами, как любимый ящичек Фиделя Кастро – сигарами.

Американцы подняли на орбиту все, что могло летать – вплоть до музейных туристических яхт.

Весь металл и все ядерное топливо Париса шли на оборону.

На следующей день после встречи лидеров секторов к нам прилетел Жан – здоровенный черный парень, глава добытчиков из Братства Кормушки.

– Мне предложили возглавить объединенный флот. Как командиру самого крупного отряда кораблей и нейтралу.

– Поздравляю, Жан.

– Не с чем. Я отказался в вашу пользу, Крюков. Мне поручено официально предложить вам должность адмирала Объединенного флота Париса.

– Я принимаю предложение. Но с одним условием: буду не адмиралом, а командором. Зачем чужие погоны, когда есть свои?

Он хмыкнул и пожал мне руку.

Я спал урывками: на столе в командном пункте, в кабине грузовика, под стеллажами в ремонтном цеху, где даже визг лазерного резака и вспышки сварки не могли мне помешать.

Александра, кажется, не спала вообще.

Мы собрали все экипажи на своей базе. Я ничему не мог научить эту разношерстную ораву: хорошего боевого пилота готовят годами. Просто надо было, чтобы ребята увидели друг друга. Попотели рядом на кроссе через тундру. Поели за одним столом, касаясь соседей локтями.

В бою очень важно в безликой точке на экране увидеть лицо парня, который храпел на соседней койке и сделал тебя в дартс. Чтобы знать, чью спину ты прикрываешь, предназначенный кому выстрел принимаешь на себя.

Я написал и раздал им краткую инструкцию «Основы боя в космосе». Она не имела ничего общего с трехтомником «Боевого устава космофлота».

Она была про то, что каждый должен драться самостоятельно, а не ждать команд флагмана. Которого, может быть, давно уже разнесло на атомы.

Про то, что любые хитроумные планы, составленные штабными на красивых цветных экранах, рассыпаются с первым же залпом. И настоящий бой – это свалка, в которой побеждает тот, кто позже испугался. И кому больше повезло.

Завтра – старт всем кораблям.

Пусть нам повезет.

Пусть повезет народу Париса.

– Какого хрена, командор?! Ваше место – на «Джейране», как на лучшем корабле флота!

Александра срывает очки и мечет в меня зеленые молнии. Распрямляется в благородном гневе: комбинезон обтягивает прелестные холмики.

Она невообразимо красива, когда злится. Надо было тогда сказать ей об этом. Но я сказал другое:

– Юнга, не ори на начальство. Твоего мнения здесь не спрашивали. Ты полетишь на «Джейране», будешь моим главным резервом. И репетичным судном: будешь дублировать мои команды на эскадру. А я возьму своим флагманом русский почтовик: у него лучше приспособлена к местным условиям связь и локаторы работают по всем диапазонам. Ребята привыкли уворачиваться от астероидов, и это может пригодиться.

Она перестала раздувать тонкие ноздри. Подошла, ткнулась мне в грудь и прошептала:

– Береги себя, старикашка. Если тебя убьют, то кого я буду троллить?