Лю Чжэньюнь - Дети стадной эпохи

— Братец, сходи ублажи свои ноги [43] Имеется в виду посещение традиционных для Китая массажных салонов по уходу за ногами. , восстанови силы.

Ма Чжунчэн, смекнув, что перед ним обычный сутенер, ответил:

— Нет времени.

— Судя по говору, братец неместный, — продолжал незнакомец. — Если ты приехал сюда издалека, тебе нужна девушка, чтобы развеять скуку.

Ма Чжунчэн покачал головой.

— Наш салон прямо впереди, недалеко отсюда.

Ма Чжунчэн снова покачал головой.

— Наши девушки все как одна красавицы, — настаивал тощий.

Ма Чжунчэн сверил по мобильнику время: до посадки на поезд оставалось еще три часа. Рассудив, что все равно сидит без дела, он решил, что в такой праздник, тем более совпавший с его повышением, ему следовало себя порадовать.

— У вас безопасно? — спросил он.

— Разумеется, безопасно, — ответил незнакомец и тут же добавил: — Не столько ради клиентов стараемся, сколько ради самих себя. Ты здесь побудешь и уедешь, а мы каждый день живем за счет этого.

Слова незнакомца показались Ма Чжунчэну вполне разумными, и он поднялся со своего места.

Похожий на тощую обезьяну незнакомец провел Ма Чжунчэна за здание вокзала. По сравнению с шумом на привокзальной площади здесь оказалось неожиданно тихо. Незнакомец повел Ма Чжунчэна в какой-то переулок. Рядом со входом в салон крутился характерный для таких заведений зазывной столбик. Едва Ма Чжунчэн зашел внутрь, как ему навстречу с теплой улыбкой устремилась женщина лет пятидесяти в обтягивающих легинсах:

— К нам пожаловал братец! Присядь, выпей чаю.

Во время этих приветствий тощий удалился. Женщина подошла к кулеру, заварила в бумажном стаканчике чай и передала его Ма Чжунчэну.

— Что выберет братец, полный или сокращенный сервис?

Ма Чжунчэн сообразил, что сокращенный сервис подразумевал обычный массаж, а полный включал еще и услуги особого характера. Сдувая в сторону плавающую в бумажном стаканчике заварку, Ма Чжунчэн ответил:

— Чтобы выбрать, сначала нужно посмотреть на персонал.

Женщина улыбнулась и крикнула вглубь помещения:

— Сяоцуй, поторопись выйти, пришел клиент.

Тут же приподнялась занавеска и перед ними появилась женщина. Этой Сяоцуй на вид тоже уже было за пятьдесят, поэтому пудры она не пожалела. Едва она улыбнулась, как с ее морщин предательски посыпалась пудра. Ма Чжунчэн крайне разочарованно спросил:

— Она, что ли?

И тут же поинтересовался:

— А нельзя поменять?

— Все другие уже заняты, — сказала женщина в легинсах.

— Тогда не стоит, — ответил Ма Чжунчэн, собираясь уходить.

Женщина в легинсах, преграждая ему дорогу, спросила:

— Молодые скоро освободятся, сможете подождать?

— Как долго? — поинтересовался Ма Чжунчэн.

— Недолго, самое большее часа два.

Ма Чжунчэн кинул взгляд на стрелки висевших на стене часов — до его поезда оставалось еще два с половиной часа. Если он будет ждать два часа, у него останется лишь полчаса, а полчаса ему как раз нужны, чтобы вернуться обратно на вокзал, какое уж тут ждать? Ма Чжунчэн развернулся и собрался было уходить, но женщина в легинсах, показывая на Сяоцуй, снова пристала к нему с уговорами:

— Пусть ее возраст вас не смущает, она обслуживает по первому разряду.

И тут же добавила:

— Именно благодаря возрасту у нее богатый опыт… К тому же она обойдется дешевле.

Ма Чжунчэн снова бросил на Сяоцуй оценивающий взгляд. Несмотря на возраст, ее лицо сохранило четкость черт, а открытый взгляд лучился добротой. На удивление, у нее не было даже намека на живот, зато выгодно выделялись аппетитные ягодицы. Не заметив этих нюансов при беглом осмотре, сейчас Ма Чжунчэн оценил ее моложавый вид и заколебался:

— И насколько дешевле она обойдется?

— Полный или сокращенный сервис? — уточнила женщина в легинсах.

— Только уход за ногами.

— У молодых — пятьдесят, у нее — тридцать.

Сяоцуй проводила Ма Чжунчэна в отдельный кабинет, где налила в деревянный таз горячую воду и приступила к обслуживанию. Прежде чем перейти к процедурам, ноги требовалось попарить. Пока Ма Чжунчэн парил ноги, Сяоцуй их массировала. Сперва она размяла ему голени, затем стала растирать коленные суставы, а после перешла на бедра. Руки Сяоцуй постепенно поднимались все выше, пока не достигли паха.

— Братец, может, все-таки полный сервис?

— Нет, мы уже договорились.

— Братец, сейчас большой праздник, соглашайся.

Ма Чжунчэн снова стал присматриваться к Сяоцуй. Вблизи ее морщины стали видны еще отчетливее. Представив себе, как он будет заниматься «этим» с женщиной за пятьдесят, чьи сокровенные места, должно быть, давно усохли, Ма Чжунчэн почувствовал, что не в силах возбудиться. Сяоцуй, видимо угадав его мысли, предложила:

— Если не хочешь меня, могу предложить минет, я всему обучена.

Едва Ма Чжунчэн услышал слово «минет», как в нем проснулось желание. Пусть внизу у нее все было сухо, но вверху-то — нет. Жена Ма Чжунчэна была женщиной сложной, их дети давно выросли, а сами они уже лет пять как не спали друг с другом. Ма Чжунчэн почувствовал, как его хозяйство обретает твердость.

— Минет, говоришь? И во сколько это обойдется? — спросил он.

— Как полный сервис, в триста. Братец, ты ведь понимаешь, что это более трудоемкая работа, чем просто перепихнуться.

— Слишком дорого, не надо.

— А за сколько бы ты согласился?

— За сто.

— Братец, ты где угодно можешь спросить, но никто в Поднебесной минет за такую цену не делает, — ответила Сяоцуй и тут же добавила: — Но так уж и быть, братец, не буду с тобой спорить, двести, но только потому, что сегодня это моя первая сделка.

Ма Чжунчэн, подумав, не стал больше возражать и дал молчаливое согласие. Тогда Сяоцуй протянула руку и сказала:

— Братец, сначала деньги.

— Давай потом, неужели я сбегу?

Сяоцуй улыбнулась:

— Лучше все уладить заранее, так и тебе и мне будет спокойнее.

Ма Чжунчэн расстегнул рюкзак, вынул кошелек и, отсчитав двести юаней, передал их Сяоцуй. Сяоцуй засунула деньги в бюстгальтер и насухо вытерла ноги Ма Чжунчэна.

— Братец, подожди немного, мне нужно подготовиться.

Ма Чжунчэн прилег на кровать. Буквально через пару минут Сяоцуй вернулась с двумя стаканами воды и упаковкой влажных салфеток; от одного из стаканов поднимался пар. Разместив все это на прикроватной тумбочке, Сяоцуй сначала стащила с Ма Чжунчэна брюки, после чего принялась обтирать его влажными салфетками. Обтерев его спереди, она приподняла его ягодицы и обтерла сзади. От ее действий Ма Чжунчэн возбудился. Тогда Сяоцуй извлекла из бюстгальтера презерватив, собираясь натянуть его на Ма Чжунчэна. Тот, отстраняясь, спросил: