Морган Мэтсон - Ничего не планируй

– Чарли?

Прия выразительно смотрела меня с другого конца кухни.

– Ты узнала, когда придут визажист и парикмахер?

– Момент, – сказала я и снова вытащила телефон. Я просматривала сообщения, когда в дверь позвонили. – Секундочку. – Я поспешила в холл.

Проходя мимо стула, я стащила с него чехол с костюмом и только подходя к двери поняла, что так и не съела бейгл с маком. А открыв дверь и увидев на пороге Дона с покрасневшим лицом, чуть не застонала.

– Привет, Дон.

– Это никуда не годится! – заорал он так, словно мы недавно прервали нашу беседу, а сейчас возобновили ее. – Ты хоть представляешь, сколько от вашего дома шума? Что` они строят у вас во дворе?

– Они натягивают шатер, – объяснила я.

– А почему сигнализация продолжает орать?

– Мы ремонтируем ее, – заверила я чуть тише и надеялась, что он тоже будет говорить тихо. – Но…

Мама поспешно вышла из кухни, и я заметила, как опустились ее плечи, когда она увидела, с кем я разговариваю.

– Прости, Дон, – сказал она, подходя к нам. – У нас тут много чего происходит и действительно нет времени на разговоры.

– Это не дружеский визит, – возразил он, и его лицо покраснело еще сильнее. – Это предупреждение. Если у вас не станет тише, я позвоню в полицию.

– Не стоит бросаться такими угрозами, – вежливо воскликнула мама, но в ее голосе уже звучали стальные нотки.

Казалось, Дон тоже это заметил, потому что поежился.

– Ну, тогда постарайтесь вести себя потише, – пробормотал он.

Затем посмотрел на нас с отвращением, развернулся и спустился с крыльца.

– Только папе не рассказывай, что он приходил, – закрывая входную дверь, попросила мама. – Клянусь, он все еще не может успокоиться из-за этого глупого садоводческого конкурса.

– Чарли!

По лестнице спускалась Дженни В., держа в руках белый атласный чехол для одежды.

– Это свадебное платье? – удивленно спросила мама. – Зачем оно тебе?

– О, я просто пытаюсь спасти брак Линни и Родни, – сказала Дженни, словно это была самая очевидная вещь в мире. – Родни все время пытается залезть в шкаф Линни, а так как она уже достала платье из чехла, то он чуть не увидел его утром.

– Ну, так-то это и его шкаф тоже, – напомнила я, но Дженни даже меня не слушала.

– Плохая примета, если жених увидит платье до свадьбы, – качая головой, сообщила она. – И я не хочу, чтобы это осталось на моей совести. Вы же меня понимаете, верно? Как жить, зная, что их брак обречен из-за тебя?

– Да. Полностью с тобой согласна. Никто этого не хочет, – подтвердила я.

– Ну что ж, – протягивая мне чехол, сказала Дженни. – Держи.

– Можешь повесить его в нашей комнате, – предложила мама. – Думаю, Родни не собирается заходить туда.

– Хорошо, – согласилась я, повесив чехол со свадебным платьем на чехол с костюмом. – Так и сделаю. – Я направилась к лестнице, но затем снова повернулась к Дженни. – Ты не знаешь, когда придет визажист и парикмахер? Прия спрашивала.

– Нет, – широко раскрыв глаза, ответила Дженни. – А скоро они придут? Я хотела принять душ… – Она поспешила на кухню, а я начала подниматься по лестнице – медленно, из-за тяжелых чехлов.

– Чарли, только повесь его аккуратно, – окликнула меня мама, а затем снова раздался звонок в дверь. – Мы же не хотим, чтобы оно помялось.

– Хорошо.

Я вытянула шею, чтобы посмотреть, кто пришел, увидела девушку в черном костюме с большой сумкой и решила, что это фотограф. Поскольку в моем виде не стоило попадать в объектив, то я поспешила на второй этаж, в родительскую спальню.

Я закрыла дверь, на случай если Родни пройдет мимо, так как мне не хотелось винить себя в том, что я загубила их с Линни брак. Затем расстегнула белый атласный чехол и почувствовала, как у меня перехватывает дыхание. Конечно, я видела фотографии Линни в платье с примерок, но ни одна из них не отражала его реальной красоты.

Оно было длинным и белым – не кристально-белым, а скорее с сероватым оттенком, словно бледный камень, с открытой спиной, V-образным вырезом, украшенным бисером, и на бретелях. Я смотрела на него и боролась со слезами. Я знала, что Линни выходит замуж – конечно же знала это. И все мои мысли в последнее время были только об этом, ведь ее свадьба стала главной темой разговоров с тех пор, как она обручилась с Родни. Но почему-то свадебное платье сделало ситуацию более реальной. Если я прослезилась при виде платья, что со мной произойдет на самой церемонии?

Я вздохнула и попыталась взять себя в руки. Предстояло переделать множество дел и не стоило тратить время на слезы. Поэтому я начала искать, куда повесить платье. Комната родителей была самой большой на этаже – с двуспальной кроватью, большой ванной и маминым шкафом вдоль одной стены, а папиным – вдоль другой. В углу стояла тахта, которую обычно очень редко использовали, но когда я посмотрела на нее сейчас, то поняла, что и на ней можно было спать. Конечно, не кому-то из гостей, но туда могла лечь я или Джей Джей… Я забыла о ней во время нашего разговора о размещении, но сейчас подумала: почему мама не предложила ее занять? К тому же сейчас на ней лежали одеяла и подушки, словно ее подготовили для гостя, чего раньше никогда не было.

Я покачала головой, а затем снова услышала дверной звонок и поняла, что нужно торопиться. Мне не хотелось запихивать платье в мамин шкаф, рядом с ее костюмами в пластиковых чехлах из химчистки и тонкими черными отглаженными брюками. Оно было таким невероятно красивыми, что заслуживало лучшего места. Оглядев комнату, я осторожно положила его на тахту, расправив подол так, чтобы на нем не образовались складки. С минуту еще смотрела на него, затем аккуратно провела рукой по ткани и вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

Взяв чехол с костюмом, я пошла к лестнице и чуть не споткнулась о Вафлю, который совершенно неподвижно сидел у двери в папин кабинет, словно ждал кого-то. Посмотрев на него, я вдруг задумалась: а какая судьба была у этого щенка до того, как он попал к нам? Может, раньше его хозяином был полицейский или кто-то в этом роде? Мог ли щенок учуять то, что, несомненно, лежало у Макса в комнате?

– Иди сюда, – позвала я.

Вафля лишь посмотрел на меня, а затем снова повернулся к двери и зарычал.

– Чарли? – окликнул меня Макс из-за двери, в его голосе слышались панические нотки. – Это ты? Собака еще здесь?

– Да, – ответила я, подходя к Вафле, хотя мне совершенно не хотелось приближаться к рычащему биглю.

Но вдруг он замолчал и ни капли не рассердился, когда я взяла его на руки. Щенок оказался легче, чем я думала. Он тут же свернулся калачиком и прижал голову к груди.

– Я забрала его, Макс.

– Хорошо, – крикнул он. – Я просто… ой… останусь здесь. Пока-пока.