Николай Наседкин - Рано иль поздно [сборник]

Господи, да ведь у меня есть приятель-поэт, жена которого не просто адвокат, а занимает должность заведующей юридической консультацией. Созвонились-встретились. Увы, дружба дружбой, а дело делом: за ознакомление с материалами дела требовалось заплатить пятьсот рублей, да за участие в процессе минимум тысячу. Денег в наличии у меня не имелось. А моё вполне резонное предложение об уплате адвокатского гонорара после победы в процессе — отклика-сочувствия не вызвало: плата только вперёд. Впрочем, супруга приятеля-поэта всё же бесплатно посмотрела мою апелляционную жалобу и бесплатно же внесла в неё кой-какие коррективы. Я и за это был бесконечно благодарен.

Апелляция моя вообще, опять же на мой взгляд (да и приятелевой жены-адвоката), получилась доказательной и убедительной. Перечитывая её, я опять начал слышать победные литавры и фанфары. Ну посудите сами!

В Ленинский районный суд г. Баранова

от подсудимого Наседкина Николая Николаевича, на приговор мирового судьи Фоминой Т. К. от 12.05.03 г.

АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ЖАЛОБА

12 мая 2003 г. мировой судья судебного участка № 3 Ленинского района Фомина Т. К. вынесла приговор по уголовному делу № (такой-то), признав меня виновным в совершении преступления по ст. 116 УК РФ «Побои» , и назначила наказание в виде денежного штрафа в размере 25 МРОТ в доход государства. Я себя виновным не признаю, категорически не согласен с приговором и считаю, что в ходе судебного следствия был нарушен или не учтён целый ряд статей УК и УПК РФ. А именно:

1) Ст. 318; 321, ч. 3 УПК. Уже более 4-х лет между нашей семьёй и хозяевами кв. 82 (Ульянова Т. М., Сыскунов Т. Б.) существуют неприязненные отношения, возникшие из-за того, что Ульяновы-Сыскуновы украли у соседей большую часть общего коридора (на 6 квартир) и демонстративно отказываются её возвращать, хотя было уже два решения Ленинского районного суда (от 12 марта 1999 г. и 12 февраля 2003 г.), и при этом терроризируют соседей: выключают свет в оставшейся части общего коридора по своему усмотрению (выключатель находится за перегородкой), водят по коридору свою сторожевую собаку без намордника и пр.

23 ноября 2002 г. вечером на этой почве произошёл конфликт, участниками и свидетелями которого стали четыре человека: я и моя жена Наседкина Т. М. — с одной стороны; Сыскунов Т. Б. и Ульянова Т. М. — с другой. По моей версии, в нашу квартиру ворвался Сыскунов и бросился на меня с кулаками, угрозами и оскорблениями (по крайней мере — ст. 130 УК ): в целях необходимой обороны ( ст. 37 УК ) мне пришлось применить газовый баллончик — один раз «пшикнуть». обвинения, Сыскунов со мной просто разговаривал, в это время в коридор вышла Ульянова, и я без всякой причины «брызнул ей в лицо» из газового баллончика.

4 декабря 2002 г. я подал жалобу на имя начальника Ленинского РОВД г. Тамбова о привлечении хулиганов-соседей из 82-й кв. к ответственности за данный инцидент. 19 декабря 2002 г. ст. л-т Балагуров А., разбиравшийся с жалобой, отправил её в Ленинский мировой суд в качестве моей жалобы в порядке частного обвинения для рассмотрения по существу (исх. № Н-4). В канцелярии Ленинского мирового суда она была зарегистрирована 23 декабря 2002 г. С тех пор никаких сведений о судьбе своей жалобы я не получал.

Между тем, по жалобе в порядке частного обвинения Ульяновой, датированной 31 марта 2003 г., меня привлекли к уголовной ответственности. Судья Фомина Т. К. так и не смогла мотивированно пояснить, почему моя жалоба от 4 декабря 2002 г. не послужила поводом к возбуждению уголовного дела или хотя бы не была соединена в одно производство с жалобой Ульяновой в качестве встречного заявления, так как налицо два заявления конфликтующих сторон об одном и том же столкновении-инциденте.

2) ст. 74 , ч. 4; 81; 284 , ч. 1 УПК. Самое главное (и по существу — единственное) вещественное доказательство моего «преступления» и моей защиты — газовый баллончик, изъятый у меня милиционером Первушкиным в тот вечер, — так и не был, несмотря на мои настойчивые просьбы, предъявлен суду в ходе судебного расследования. А между тем именно на баллончике указаны его важные для судебного следствия параметры: зона действия — до 2,5 м, зона опасного, сильного действия — до 1 м; срок годности, который истёк в марте 2001 г.

3) Ст. 73, ч. 1, п. 5; 75, ч. 2; 88, ч. 1; 287 , ч. 1 УПК. Показания всех четверых участников и свидетелей инцидента полностью совпадают в том, что я не выходил из своей квартиры, а Ульянова не отходила от двери своей перегородки, из которой вышла: то есть, расстояние между нами было не менее 4 (четырёх) метров , так что струя (а тем более «брызги») из газового баллончика с максимальной зоной действия до 2,5 м никак не могли достичь «лица потерпевшей», а тем более на таком расстоянии «причинить физическую боль», на что я неоднократно обращал внимание суда, и это совершенно исключает применение ст. 116 УК .

Между тем, все показания потерпевшей, свидетелей обвинения и результатов судебно-медицинской экспертизы основаны на предположении , что, возможно , Наседкин направил струю газа в направлении «лица» Ульяновой, что, воз-можно , струя, вопреки инструкциям, параметрам и законам физики, достигла «лица» Ульяновой, что, возможно , газ причинил ей «физическую боль», хотя срок его годности давно истёк (за один год и восемь месяцев до момента применения).

Важно и подчеркнуть, что ни в справке станции скорой медпомощи от 25.11.02 г., выданной Ульяновой, ни в акте су-дебно-медицинской экспертизы от 29.11.02 г. не указано , что «реакция на неизвестное аэрозольное вещество» у Ульяновой произошла от газа из баллончика, изъятого у меня в ве-чер инцидента, хотя доказать это в ходе экспертизы никакого труда не составило бы.

4) ст. 14 УПК. Приговор суда основан на двух предположениях :

Предположение I. Я применил газовый баллончик не против Сыскунова (в порядке самообороны), а против Ульяновой. Между тем, я утверждаю и один свидетель (Наседкина Т. М.) подтверждает, что в момент применения баллончика Сыскунов находился в общем коридоре напротив нашей двери, лицом ко мне, и газ на него не подействовал только потому, что давно истёк срок действия; Ульянова утверждает и один свидетель (Сыскунов Т. Б.) подтверждает, что в этот момент Сыскунов от нашей двери отходил, струя газа попала ему на одежду и в то же время на «лицо» Ульяновой, находящейся в нескольких метрах далее. При равенстве количества свидетелей и противоречивости свидетельств создалась ситуация «сомнения в виновности обвиняемого», но все сомнения истолкованы судом почему-то, вопреки презумпции невиновности, в пользу обвинения.

Предположение II. «Брызги» из моего баллончика достигли лица Ульяновой и причинили ей «физическую боль». Это, как уже обосновывалось выше, исключается вещественными доказательствами (параметрами газового баллончика, расстоянием) и результатами экспертизы.