Иван Ильин - Россия. Путь к возрождению (сборник)

И вот, если объединить всё государственное начало понуждения и пресечения в образе воина, а начало религиозного очищения, молитвы и праведности в образе монаха, – то решение проблемы выразится в усмотрении их взаимной необходимости друг для друга.

Воин как носитель меча и мироприемлющего компромисса нуждается в монахе как в духовнике, в источнике живой чистоты, религиозной умудрённости, нравственной плеромы: здесь он приобщается благодати в таинстве и получает силу для подвига, здесь он укрепляет свою совесть, проверяет цель своего служения и очищает свою душу. И самый меч его становится огненною молитвою. Таков Дмитрий Донской у св. Сергия перед Куликовой битвой.

Монах как живой хранитель чистоты и праведности приобщается через воина бремени мира, его страданию и его героической неправедности; он уже не отрешается и не замыкается в своей праведности: он бережёт и строит её не для себя: он не отвёртывается от зла и злых обстояний, а вступает в борьбу с ними, становясь соратником воину, разделяя его страдания, благословляя и осмысливая его подвиг, сохраняя для него чистоту и умудрение. Монах выступает как бы ангелом-хранителем воина, и самая молитва его уподобляется огненному мечу. Таков св. Сергий, благословляющий Дмитрия Донского и дающий ему в спутники двух меченосных послушников.

Древнерусская православная традиция верно и глубоко разрешала вопрос о соотношении церкви и государства – в разделении их сфер и в органическом согласовании их целей и их усилий, в обоюдной независимости их организации при взаимном непосягании и невторжении, в добровольном приятии воином духовного, умудряющего научения от монаха и в нетребовательном приношении монаху необходимых земных благ. И воин не падал под тяжестью своего бремени, и монах не отвёртывался от бремени мира. Сопротивление злу мыслилось и творилось как активное, организованное служение делу Божьему на земле, и государственное дело осмысливалось как пребывание не вне христианской любви, а в её пределах. И может быть, одним из самых величавых и трогательных обычаев этого строя был тот обычай, согласно которому православный царь, чуя приближение смерти, принимал монашескую схиму как завершительный возврат из своего неправедного служения в плерому оправдывающей чистоты.

Необходимость духовно-нравственного очищения прямо предуказана и установлена в Евангелии, и притом именно для тех, кто посвящает себя борьбе с чужим злом и с чужими злодеяниями. Тот, кто не умеет вынуть «бревно из своего» собственного глаза (Мф. 7, 3–5; Лк. 6, 41–42), тот не сумеет вынуть и сучок из глаза брата своего, и весь суд его превращается в лицемерие. Только чистое око способно верно увидеть, где в чужой душе слабость, где недуг и где зло, увидеть и найти верный «суд» и верную «меру» (Мф. 7, 1–2; Лк. 6, 37–38), тот «суд» и ту «меру», которыми он сам с радостью будет «судим» и «измерен». Но чистым может быть только то око, о чистоте которого всегда радеет его обладатель, ибо «никто же свят, токмо един Бог». Тот, кто судит, тот должен быть и сам готов к суду над собою, и это означает, что он всегда должен судить самого себя так, как он судит злодея. Мера судейской компетентности определяется мерою творящегося самоочищения; злодей не судья злодею, и погрязающему в страстных слабостях не дано побивать камнями слабого и страстного грешника (Ин. 8, 3–11), но «вынь прежде бревно из твоего глаза» (Мф. 7, 5; Лк. 6, 42) и тогда увидишь…

И тогда увидишь, необходим ли меч и где именно; и, если он необходим, то найдёшь в себе силу поднять его против злодея и пресечь его злодеяния; пресечь, не страшась ни возврата меча на твою голову, ни выхода из нравственной плеромы, ни людского суда. Ибо не страшна смерть тому, кто идёт на неё из любви к Божьему делу, и не страшно временное отступление от праведности тому, кто не выходит из любви к Богу, и не страшен суд слепых и холодных тому, кто сам судит себя лучом Божиим и сам первый знает, где он отступил от «гуманности» из любви к Божественному. Не человеку судить человека за такую любовь и за такое служение, не человеку, а Богу. А перед Ним верный носитель меча предстанет «в день суда» с тем «дерзновением» (1 Ин. 4, 17), которое даётся истинною любовью.

1Александр Сергеевич Пушкин особенно почитался Ильиным. Ему он посвятил несколько речей и статей: Родина и Гений // О России. Три речи. – София, 1934; Пророческое призвание Пушкина: Речь к 100-летию со дня смерти поэта. – Рига, 1937, и др. Эпиграф взят из стихотворения «Бесы».

2Карлейль Томас (1795–1881) – английский публицист, историк, философ. Один из любимейших мыслителей Ильина. Во многом Карлейль и Ильин схожи – в религиозном восприятии мира, чувстве ранга, пафосе труда, почитании героев, аристократичности и др. См.: Карлейль Т. Теперь и прежде. – М., 1994. С. 325.

3Феофан Затворник (Говоров) (1815–1894) – «одно время епископ Тамбовский, позже Владимирский. Правящим архиереем он пробыл недолго, затем жил на покое в Вышенской пустыни Тамбовской епархии почти двадцать восемь полных лет. Образ его жизни в пустыни был очень строг, и через несколько лет пребывания в монастыре он замкнулся почти в безусловное уединение, никого к себе не принимая. Поэтому его обыкновенно и называют Затворником. <���…> и с епископской кафедры он сходил впоследствии снова ради уединённой жизни и богословия. Но при этом он не прерывает письменного общения с миром, продолжает свой пастырский и миссионерский подвиг как писатель… Феофан старался всё учение о «христианской жизни» перестроить по началам святоотеческой аскетики» (см.: Флоровский Г. Пути русского богословия. – Париж, 1983. С. 395–396). Канонизирован Русской православной церковью на Поместном соборе 8–10 июня 1988 г.

4Вяземский Пётр Андреевич (1792–1878) – князь, поэт, литературный критик Отрывок взят из его стихотворения «Молитвенные думы».

5Тютчев Фёдор Иванович (1803–1873) – поэт-философ. Ильин называл его поэтом «глубокого видения», «ясновидящим». Цитируются первые две строфы из его стихотворения «Наш век».

6Коперник Николай (1473–1543) – польский астроном, создатель гелиоцентрической системы.

7Бэкон Фрэнсис (1561–1626) – философ, родоначальник английского материализма.

8Паре Амбруаз (1517; по другим источникам, 1509, 1510–1590) – французский хирург. Сыграл значительную роль в превращении хирургии из ремесла в научную медицинскую дисциплину.

9Галилей Галилео (1564–1642) – итальянский учёный, один из основателей экспериментально-материалистического естествознания и механистического материализма.

10Кеплер Иоганн (1571–1630) – немецкий астроном, математик, физик, философ, один из творцов астрономии нового времени.

11Бойль Роберт (1627–1691) – английский химик и физик, один из открывателей закона в области физики газов (закон Бойля – Мариотта).