Андрей Шляхов - Доктор Данилов в ковидной больнице

Но этот способ не единственный.

Если кто-то особо любопытный захочет сравнить статистику взысканий в Двух Крендельках, то обнаружит, что в среднем сотрудник получает одно взыскание (обычный выговор или строгий) раз в три года. Это весьма неплохой показатель, хотя, конечно, можно было бы и раз в пять лет. Но дело не в этом, а в том, что есть одна сотрудница, на которую взыскания сыплются как из рога изобилия. Чуть ли не каждый месяц она получает выговор, но при этом продолжает работать и нисколько не огорчается. Эта сотрудница – Дама Треф, заместительница Царицы Тамары. Все свои выговоры она получает за ненадлежащую организацию хранения лекарственных препаратов, приведшую к их порче. Грубо говоря – забыла коробку в холодильную камеру убрать, и лекарство испортилось. По странному стечению обстоятельств забывчивость Дамы Треф неизменно касается остродефицитных и дорогостоящих препаратов. Какой-нибудь аспирин она уберет туда, куда нужно, а вот новейший антибиотик, ампула которого стоит полторы тысячи рублей, непременно оставит там, где ему ни в коем случае нельзя находиться. «Испортившееся» (кавычки неслучайны!) лекарство приходится списывать… Дама Треф получает выговор… И так без конца. Что интересно – несмотря на множество выговоров, она регулярно получает премии. Я не знаю, как можно объяснить такой парадокс. Может, у вас получится найти объяснение, кукусики мои проницательные?

Надеюсь, что я удовлетворил моих оппонентов. Но это была всего лишь малая часть того волшебства, которым владеет Царица Тамара. Помимо этого, она умеет мастерски путать отчетность, то передавая препараты в отделение, то принимая их обратно. Это вам, кукусики мои изворотливые, не деньги на офшорных счетах прятать. Эта штука посложнее бинома Ньютона и теоремы Ферма. Но для настоящих профессионалов нет ничего невозможного. Крекс-фекс-пекс – и все в ажуре!

Что же касается списания просроченных препаратов…

Впрочем, не буду дальше занудствовать, тем более, что нам с вами просроченные препараты не списывать, лучше расскажу вам смешное про Старого Бобра, нашего заведующего патологоанатомическим отделением. Когда этого достойного человека спрашивают, чем он занимается, Бобер отвечает:

– Я с недвижимостью работаю.

Те, кто пытается с его помощью снять или продать квартиру, бывают сильно разочарованы.

Будьте здоровы, кукусики мои ненаглядные, и не водите окружающих в заблуждение относительно рода ваших занятий!

С вами был я, ваш светоч.

До новых встреч!»

На своем шкафчике в раздевалке Данилов увидел номер «Московского сплетника», судя по виду и запаху свежей типографской краски – сегодняшний. «Никак господин Холодков получил новую информацию, – усмехнулся Данилов. – Возможно, о том, что я, пользуясь своим служебным положением, принуждал доцента Стаховича к однополой любви».

Газету он даже в руки брать не стал, не хотел портить настроение перед началом смены. Смена сегодня была особая – Данилов собирался снять своего «крестника» с искусственной вентиляции легких. «Крестник», от которого из-за ожирения, сопутствующих заболеваний и запоздавшей госпитализации можно было ожидать всяческих неприятных сюрпризов, вел себя на удивление хорошо. Давление держал стабильное, почки работали удовлетворительно, воспалительный процесс в легких уменьшался, сатурация росла. Пора бы уже и возвращаться к нормальной жизни и нормальному дыханию.

Снятие пациента с инвазивной вентиляции легких – дело непростое. Мало выключить аппарат и вытащить из трахеи трубку. Нужно посмотреть, как будут развиваться события – сможет ли пациент полноценно дышать естественным образом, не возникнет ли спазм дыхательных путей, не разовьется ли сердечная недостаточность, не начнется ли обильная секреция мокроты, не будет ли психических нарушений. Убедившись во время обхода в том, что «крестник» готов к переводу на естественное дыхание, Данилов не стал делать это сразу же, а дождался «тихого часа» – спокойного безаврального промежутка. В ассистенты взял Гаджиарсланова, которому заодно предстояло произвести неврологический осмотр пациента. Медсестер пригласил двух – если после отключения такой Гаргантюа начнет рыпаться, лишние руки очень пригодятся. Вообще-то «крестник» был привязан за руки к койке, но при сильном буйстве эта фиксация могла быт ненадежной. Данилов однажды был свидетелем того, как стошестидесятикилограммовый мужчина опрокинул койку, к которой он был привязан. Дернулся раз-другой, одно колесо отломилось, койка накренилась, а от следующего рывка опрокинулась…

– Вы сегодняшний номер «Сплетника» читали? – тихо, так, чтобы не слышали сестры, спросил Гаджиарсланов, проверяя подошвенные рефлексы пациента.

– Али Гафарович, я следую совету профессора Преображенского и не читаю газет не только перед обедом, но и перед дежурством, – отшутился Данилов. – Это вы газету на мой шкаф положили?

– Нет, не я, – ответил Гаджиарсланов.

На том разговор и закончился.

Откашливался «крестник» так громко, что дрожали перегородки между секциями.

– Силен мужик! – восхитился подошедший Дерун.

– Кругом молодец! – похвалил Данилов. – Дышать сразу начал, взгляд адекватный, сатурация девяносто пять. Прямо хоть жениться.

– Я женат, – сказал «крестник» и еще немного покашлял.

– Замечательно, – Данилов переглянулся с коллегами. – А как жену зовут, помните?

– Ирина Васильевна.

– А вас?

– Виктор Николаевич Пыжов.

– Чем вы занимаетесь?

– Таксую.

– Как к нам попали помните?

– Смутно, – Виктор Николаевич наморщил лоб. – Вроде пассажира я к вам вез, из Кузьминок. Врач, кажется. Он еще попросил на территорию заехать, потому что радикулит его скрутил. Последнее, что помню – это как я из машины вышел, а дальше провал. А что дальше-то было?

– Сознание вы потеряли, Виктор Николаевич, – сказал Данилов, впервые в жизни порадовавшись тому, что перед пациентами приходится представать в «космическом» облачении. – На фоне вирусной пневмонии развилось кислородное голодание. Хорошо, что это произошло около нашего корпуса. Мы вас сразу госпитализировали и полечили. Если до завтрашнего дня вы нас ничем не огорчите, мы вас переведем в палату.

– Я буду себя хорошо вести, – пообещал «крестник». – Честное слово.

– Странный вид ретроградной амнезии, [12] Ретроградной амнезией называется нарушение памяти о событиях, предшествовавших приступу заболевания или травмирующему событию. – сказал Гаджиарсланов, когда они отошли от «крестника». – Все помнит, не помнит только как в зубы от вас получил.