Эстель Маскейм - Темная сторона Кая [litres]

Я не свожу глаз с Мэдди. Она стоит неподвижно, словно окаменела. Медленно иду к ней через офис.

– Что случилось?

– Он – придурок, – бормочет Мэдди, и ее тихий, надломленный голос совсем не похож на обычный, пронзительный и громкий. Говорит она негромко и часто моргает, словно сдерживает внезапно подступившие слезы. – Я думала, что действительно ему нравлюсь. По крайней мере, так он мне говорил, но всегда предупреждал, что никто не должен ничего знать, пока мы не сможем объявить об этом официально. А чтобы все было официально, нам нужно переспать. Он манипулировал мной. А я была глупа, ясно?

Она вскидывает голову, смотрит на меня, и от резкого движения с ресниц срывается и ползет по щеке слезинка.

– Во-первых, я была к этому не готова, и потом… он не говорил со мной больше. Я пыталась притворяться, делала вид, будто ничего и не случилось. Не думаю, что он кому-то сказал, потому что иначе такая новость вмиг разлетелась бы по школе. – Она пристально смотрит на меня. – А откуда ты знаешь?

– Просто догадалась. – Думаю, Мэдди расстроилась бы еще больше, если бы узнала, что у него на телефоне хранятся записи всех их разговоров. И что он сравнивал ее с другими и выставил оценку. Открывшаяся правда настолько невероятна, что я качаю головой. Харрисон еще хуже, чем я думала. И как только можно было считать его приличным парнем? Но зато теперь, узнав его получше, я смогу довести нашу миссию до конца и не терзаться раскаянием.

– Мне очень жаль, Мэдди. И ты права, он – придурок. Поэтому мы и делаем то, что делаем. – Я смотрю на Мэдисон Роуми и вдруг вижу в ней то, чего не видела прежде. Вижу… себя . Вижу девушку, неуверенную и импульсивную, пытающуюся привлечь внимание, понравиться сверстницам, стать одной из них. Я такая же, и мне тоже хочется внимания, любого внимания, потому что я не получаю его от отца. Мы ничем не отличаемся друг от дружки, мы практически одинаковые. И хотим одного и того же – чтобы нас заметили. Может быть, именно поэтому она никогда особенно не нравилась мне. Может быть, все это время я проецировала на нее мысли о моем собственном поведении.

Мэдди вытирает слезы, снова отворачивается и ставит на место папку с моим личным делом.

– Только сделайте так, чтобы он не узнал, что я вам помогала, ладно? – Она шмыгает носом, старается взять себя в руки. – Я все равно хотела бы дружить с ним.

– Тебе вовсе не обязательно дружить со всеми подряд, – говорю я, чувствуя себя кем-то вроде этого дурацкого школьного советника. Удивительно. Еще полчаса назад я не испытывала к этой жалкой липучке, Мэдисон Роуми, ни малейшей симпатии, а сейчас сочувствую ей и готова пожалеть бедняжку. Я как будто понимаю вдруг, что жалею на самом деле себя. Мы обе могли бы позволить себе быть слабыми, уязвимыми и открытыми, но вместо этого вынуждены прибегать к таким вот отчаянным мерам. – Лучше быть любимой немногими, чем нравиться всем.

– Ух ты, глубоко берешь, Несси. Прочитала в «Фейсбуке»? – подает голос Кай, и я бросаю на него сердитый взгляд. Мог бы и помолчать.

Мэдди убирает его папку в нижний ящик, выпрямляется, и мы встречаемся взглядами. Она неуверенно улыбается, ее глаза блестят от слез.

– Знаешь, ты никогда мне особенно не нравилась. А жаль.

– Взаимно, – отвечаю я, и мы обе тихонько смеемся, впервые по-настоящему заметив друг дружку. В конце концов, мы обе пострадали от одного придурка, Харрисона Бойда. Так что нам суждено быть подружками.

Кай поднимается из кресла миссис Дилейни, подходит к нам и обращается к Мэдди:

– Похоже, Харрисон всем успел нагадить, так что не принимай исключительно на свой счет. Отнесись к этому как к необходимому уроку. Ты еще встретишь кого-нибудь, кому понравишься по-настоящему. – Он ободряюще улыбается. – Может быть, такого чересчур самоуверенного и обаятельного, как я. – Кай подмигивает ей и обнимает за плечи.

Мэдди смеется и на секунду прислоняется лбом к его груди.

– Спасибо.

Как у него это получается? Как он делает именно то, что нужно, даже когда делает что-то неправильное? Он такой милый, такой обаятельный, такой язвительный и остроумный, и ему все дается без труда, легко и естественно, а когда надо, он бывает по-настоящему хорошим.

Все втроем мы выходим из офиса, но теперь я тянусь последней, изо всех сил стараясь не мечтать о поцелуях Кая.

– О да, конечно, система уголовного правосудия коррумпирована. И как только полицейские могут спать по ночам, зная, что они подделали улики и тем самым отправили за решетку двух невинных людей? Все наперекосяк. – Кай задумчиво смотрит в окно. Недавно он посмотрел какой-то документальный фильм по каналу «Нетфликс» и теперь делится со мной своими мыслями по теориям заговора. Он также считает, что Аврил Лавин умерла и ее заменили двойником. Верно.

– Что думаешь о пришельцах?

Он смотрит на меня.

– Они существуют. В Зоне 51 определенно есть НЛО.

Я закатываю глаза, бросаю в рот пару чипсов и обвожу взглядом парковочную площадку. Мы сидим в Зеленом Рыжике, притаившемся под сенью деревьев напротив Боба Ивенса. Харрисон и его отец уже в ресторане; устроились в кабинке у окна и едят бургеры. Мы с Каем снаружи, во внедорожнике – с включенной на полную мощность печкой, молочными шейками в чашкодержателях и кучкой разложенных перед нами снэков. Чувствуем себя зрителями на живом представлении «Случайная встреча», начало которого назначено на восемь. На часах без десяти.

Слушать Кая интересно, и минуты убегают слишком быстро. Рассказывает он увлеченно, жестикулирует, и хотя к теориям заговора я отношусь скептически, такого увлекательного и познавательного разговора у меня не было давно. Оказывается, есть темы куда более захватывающие, чем избитые обсуждения, кто с кем затусовался и кто что надел, и эти темы все равно что глоток свежего воздуха.

Я подтягиваю ноги и кладу их на сиденье, ударившись коленями о руль.

– О’кей, вот тебе новый заговор. Харрисон Бойд – дьявол в человеческом обличье и действует под маской типичного популярного парня с хорошими оценками, а его цель – дурить головы девушкам.

– Никакой это не заговор, а факт, – отвечает Кай.

Я смеюсь, тянусь к стаканчику с клубничным шейком, делаю глоток и еще раз обвожу взглядом парковочную площадку. Вечер холодный, но в машине тепло и уютно. Кай прислонился спиной к дверце и закинул ноги на приборную доску, где на коробках с компакт-дисками лежит его телефон. Идет обзор понедельничных игр НФЛ, но на экран Кай посматривает только одним глазом.

Зеленый Рыжик временно превратился в некое подобие полевого лагеря.

– Визуальное наблюдение – работа утомительная. – Кай вытягивается едва ли не в полный рост, прихватывает стоящий между нами пакет с чипсами и ставит себе на колени. – Ты когда-нибудь чем-то подобным занималась? Следила за кем-нибудь?