Эстель Маскейм - Темная сторона Кая [litres]

– Нет, не приходилось, но это интересно.

– Интересно, потому что ты со мной. – Он поворачивает голову и смотрит на меня, шевелит бровями и отправляет в рот пригоршню чипсов. Какое-то время я слышу только хруст жареной картошки и приглушенный голос футбольного комментатора.

– Да уж, это точно, – соглашаюсь я.

– Есть! – Кай резко выпрямляется, едва не опрокидывая пакет с чипсами, и стучит пальцами по стеклу. – Я ее узнал. По-моему, ее зовут Саманта. Симпатичная женщина, хотя и не слишком молодая. – Он отхлебывает милкшейк и устраивается поудобнее.

Эх, не вовремя она появилась. Такой момент испортила. Как будто вся вселенная вступила в заговор против меня.

Прижимаюсь подбородком к рулю и, щурясь, смотрю через ветровое стекло на темную, неосвещенную парковку. К входу в заведение Боба Ивенса направляется особа с роскошной фигурой, походка у нее уверенная и бодрая – спешит навстречу приключению. Да, Саманта. В этом нет никаких сомнений. Она подходит к двери, и у меня захватывает дух – ощущение такое, словно наблюдаешь за надвигающейся катастрофой.

– Может быть, Чайна права, – шепчу я. – Может быть, нам и впрямь не стоило втягивать во все это невинных людей.

Кай бросает на меня быстрый взгляд, а потом кладет руку мне на колено и не убирает.

– Ты права, но сейчас мы ничего поделать с этим не можем.

Я смотрю на его руку. Джинсы порваны на коленях, и его кожа касается моей. Помню, что такое же было со мной в двенадцать лет, когда мальчик, который мне нравился, в первый раз взял меня за руку. Пытаюсь не реагировать, не подавать виду, что со мной что-то происходит, и сосредоточиться на Саманте в ресторане, но думаю только о том, чтобы схватить эту руку и притянуть Кая к себе.

– Смотри! – Он прижимается к окну, и его дыхание ложится на стекло пленкой тумана.

Сориентировавшись в ресторане, Саманта идет к кабинке, в которой расположились Бойды. Вся сцена – хотя мы и наблюдаем за ней издалека – разворачивается у нас на глазах. Саманта подходит и останавливается у столика, а Харрисон и его отец поворачиваются и смотрят на нее. Хорошо бы, конечно, услышать, о чем они там говорят, но при желании разговор нетрудно и представить. Харрисон начинает размахивать руками, его отец поднимается со стула. Смущенная таким приемом, Саманта растерянно оглядывается, потом резко разворачивается, марширует через зал к выходу, садится в машину на другой стороне парковки и уезжает. Определенно не в самом лучшем настроении.

– А нельзя как-то… ну… заплатить им за доставленные неудобства? – спрашиваю я.

Кай снова расслабляется и, услышав мой вопрос, хмурит брови.

– Хочешь откупиться? – Я пожимаю плечами, а он улыбается. – О’кей, Несси. Я потом извинюсь перед всеми, но не думаю, что нам следует предлагать кому-то искупительные жертвы… О, смотри-ка! Думаю, еще одна.

Я снова выглядываю в окно и вижу кого-то – черные джинсы-скинни и длинная челка – у дверей ресторана. Похоже, Рейвен. За окнами как будто повторение предыдущего эпизода. Девчонка-эмо подходит к кабинке, Харрисон взбешен и снова жестикулирует, так что Рейвен ничего не остается, как исчезнуть, напоследок удостоив Харрисона неприличным жестом.

Третья появляется сразу же следом за ней. Третий прогон эпизода, только на этот раз Харрисон демонстрирует б о льшую агрессивность и намерение вытолкать незваную «подругу», но той повторять дважды не приходится. Кай наблюдает за происходящим так, будто смотрит в прямом эфире боксерский поединок, и едва успевает поглощать чипсы.

– Выходят! Вот гадство, – бормочет он, сползая на сиденье, словно опасаясь, что нас увидят.

Оба Бойда в спешке покидают ресторан и быстро пересекают парковочную площадку, направляясь к отцовскому «БМВ». Язык тела Харрисона ясно указывает – он растерян и пристыжен. Не могу представить, что кто-то может получить удовольствие от обеда, если его трижды прерывают незнакомки, которых ты якобы пригласил на свидание, и как раз в этом весь смысл задумки. Получать удовольствие от чего бы то ни было Харрисону Бойду отныне воспрещено. «БМВ» срывается с места, уносится со стоянки и исчезает за углом.

– Держу пари, влетело ему крепко. – Я подтягиваюсь, сажусь прямее. – А уж что его отец подумал, то и представить невозможно.

– Хорошо. – Кай достает блокнотик и ручку и зачеркивает очередной пункт в списке. Покрышки на пикапе мы порезали, телефон хакнули, обед с отцом в ресторане испортили, подослав трех искательниц веселого времяпрепровождения. – Завтра вечером проникнем в дом.

Смотрю на Кая вопросительно – не шутит ли. Проникнуть в дом – не слишком ли рискованно?

– Ты это серьезно?

– Ну да. – Он откладывает блокнот. – Ты снова наденешь все черное. У тебя же вроде бы есть черная кожаная куртка. Она, кстати, хорошо на тебе сидит.

– Кай…

– Да?

Губы шевелятся, но свой голос я не слышу. Хочу сказать: Кай, тебе это может показаться немного странным, но ты мне нравишься. Но говорю другое:

– Нам пора.

Поправляю сиденье и осторожно выезжаю с парковки. Мы простояли здесь больше часа, и даже ноги немного занемели. Еду через центр в направлении квартала, где живет Кай. Свет от уличных фонарей пробегает по ветровому стеклу, на несколько мгновений вырывая из темноты наши лица.

– И кстати, перестань беспокоиться. Я по-прежнему считаю тебя хорошим человеком, – негромко говорит Кай, и его реплика застает меня врасплох. Неужели мои настроения так явно отражаются на лице?

– Ты знаешь меня всего лишь три дня, – смеюсь я, хотя мне и кажется, что мы знакомы целую вечность. – Как можно определить, что я – хороший человек?

– Думаю, мы все хорошие. Даже Харрисон, хотя он и ведет себя как полный придурок. Просто иногда люди делают что-то плохое.

– А ты часто поступаешь плохо? – Я не свожу глаз с дороги, но чувствую, как рядом застенчиво улыбается Кай.

– Не так уж и часто. Это ты плохо на меня влияешь.

– Эй! – Я бросаю машину в поворот. – В школе ты сам подошел ко мне, помнишь? Если кто-то и влияет на кого-то плохо, то это ты на меня.

Кай усмехается, голубые глаза вспыхивают в свете фонаря. Как трудно сосредоточиться на дороге.

– Ты разве не рада, что подошел?

– Ну, ты не такой уж плохой. – И действительно, эти последние дни, хотя и принесли кучу неприятностей, были удивительно интересными. В первую очередь из-за Кая.

– Хотя ты и видишь не лучшую мою сторону? Ту сторону, которая предпочитает плохое хорошему?

Я останавливаюсь напротив его дома. Мотор работает вхолостую, и мы сидим и смотрим друг на друга.

– Мне нравится эта твоя сторона. – Жар растекается по лицу, и я отвожу глаза. Но дело не в жаре. В животе все кувыркается.