Юлия Гурина - Мы же взрослые люди [litres]

– Почему же не те? Вполне те, мне так кажется. – Нина ужасно хотела расспросить подробности, но стеснялась. И вообще, ведь о таких вещах не подобает разговаривать даже подругам.

– Мне кажется, что он прочел меня тогда до самого конца. И я себя прочла. А его не прочла. Он оказался гораздо глубже, чем я всегда считала.

– Ты намекаешь на то, что хуже него? Да брось!

– Нет, не хуже, то есть не в этих категориях я размышляю. Хотя… – Катя вздохнула еще раз, – я, наверное, просто бешусь с жиру, ты права.

Они обе молчали, официант предложил повторить напитки. Отказались.

– Могли бы мы подумать, что вот так у нас все будет складываться сейчас.

– Сколько мы с тобой знакомы? Уже лет двадцать?

– Больше. Двадцать пять, не меньше.

– Вот поэтому мы с тобой гуманитарии, нам лень считать. А если бы было не лень? Нин, если бы не лень было, может, вся жизнь иначе бы сложилась?

Тут обе подруги задумались, посмотрели вверх и синхронно вздохнули.

– Мы решили пожениться с Денисом, он познакомил меня с родителями. Милые люди. Хотят внуков, я думаю, что они и к дочке моей хорошо отнесутся.

– А почему ты так трагично все это рассказываешь, Катя? Я помню, как еще в школе тебе советовали поступать в театральное. Это оно?

– Может быть, и оно. Понимаешь, я не боюсь сомневаться. Наверное, это иногда проблема. Я все чаще сталкиваюсь с адом сомнений. После встречи с родителями мы дома еще долго разговаривали с Денисом вдвоем. Пили вино. И я смотрела на него и думала, что он – не тот самый. Он хороший человек, добрый, умный, отзывчивый, внимательный. Он хорошая партия. Так же надо рассказывать про потенциальных мужей? Помнишь, мы мечтали о своих любимых мужчинах.

– Да, помню. Я мечтала о рок-музыканте, а ты о миллионере, чтобы вам ничего не мешало любить друг друга, чтобы не отвлекал быт. Мы еще спорили с тобой.

– Ага. Мечтали тогда, фантазировали, а жизнь готовила совсем другое. И в тот вечер, когда мы пили вино и обсуждали свадьбу, нашу с ним свадьбу, я вдруг разрыдалась. Я начала плакать еще за столом, потом в ванной, не могла успокоиться. У меня случилась истерика. Я рыдала, и рыдала, и рыдала. Денис испуганно ходил рядом, пытался утешить, пытался обнимать. Это ужасно, да? А я билась, как рыба на берегу. Я точно не могу тебе объяснить, из-за чего именно рыдала. О том, что все не так. Не так, как должно быть в моей жизни. Я вдруг вспомнила себя, ту маленькую хорошую девочку. Такую живую, такую достойную счастья. И то, во что я ее превратила. Я подвела ее, не оправдала доверия, испортила все. Я плакала над этим, Нин. Что мы делаем шаг и он не верный.

– А что же Денис? Ты ему сказала?

– Он просто сидел и ждал, когда я успокоюсь. В тот момент рассказывать что-либо было бессмысленно. Я что-то отрывочное лепетала. Он уложил меня спать. Гладил по спине, гладил ноги. А на следующий день он ничего не спрашивал, старался быть невозмутимым, только сказал, что если мне будет комфортнее, то можно свадьбу отодвинуть ближе к осени или еще дальше. Такие дела.

Люди все так же быстро шли по холодной улице, машины нехотя ехали по снежной дороге. Подруги смотрели в окно и молчали. Но через какое-то время их разговор из глубин вынырнул на самую поверхность.

– Да, ну почему у нас так все сложно? Кто нас научил все усложнять? Неужели русская литература?

– Возможно, а возможно, мы просто дети своих родителей. Кстати, как твой отец?

– Поздравил эсэмэской с праздниками.

– Мама как, она уже не хочет его убить?

– Ой, мама, ты же знаешь, артистка. Нет, не хочет, у нее новый роман.

– Молодец мама, привет передавай ей.

– Хорошо, передам.

– А этот что? Твой змей-отравитель, горе-самоубийца?

– Эх, Катя. Лучше даже не спрашивай…

– Все продолжается?

– Как тебе сказать… Наверное, продолжается… Он успокоился, принимает АРТ. С женой разводятся, делят квартиру. Не работает пока, что-то пишет. Мы в основном общаемся в онлайне. Немного.

– Дура ты, Нина.

– Да. И это то, что я знаю про себя.

Богдан научился ходить в сад. Нина забирала его уже после сна. Записала сына на английский язык и детское ушу, прямо там же, в самом садике.

Последняя неделя февраля выдалась чудесной. Светило солнце. Стоял легкий морозец. У дворовых котов ночами уже начался март. И в социальных сетях все чаще говорили о весне. О весеннем настроении. Удивительное ощущение, не правда ли?

Этот вечер был обычным, таким же, как и сто других вечеров. Богдан выпил кефир на ночь и уснул. Алина ушла в гости к подруге. С ночевкой. Хорошая девочка, одноклассница, вместе они делали уроки. И что самое удивительное для Нины и родителей той девочки, уроки действительно были сделаны. Утром важная контрольная.

На кухонном подоконнике у Нины стояли пять гиацинтов. Пять гиацинтов как символы начинающейся весны. Как тема огромных перемен.

А на подоконнике в спальне две орхидеи. Орхидеи нужно опускать в воду и опрыскивать.

Нина сидела у экрана и сочиняла пост.

Нина Титова: «О чем вы думаете?» – спрашивала социальная сеть.

Представь пространство, в котором пыль. И солнце светит на эту пыль.

Представил?

А теперь представь, что это разные частички – они разные по цвету, размеру и структуре. Цветная разная пыль.

А теперь постарайся увидеть только бирюзовые точки. Такое было упражнение у окулиста, чтобы права получить. Куча цветных, но только бирюзовые создают рисунок.

И соединяешь мысленно их. Твоя мысль, как нить, рисует узор с помощью этих точек.

Получается, например, бирюзовый куб. И это то, что мы делаем, когда рассказываем о своей жизни. Соединяем точки-факты с нашей целью. Чтобы нарисовать нужный сознанию узор. Из нейтрального.

Есть разная пыль – одну, например, видно только в темноте, а другую при свете. И их никак нельзя соединить.

Но есть и та и эта. Можно рисовать двух- и многоцветные узоры. Мы, когда говорим о жизни, так и делаем. Показываем свои пространственные ковры.

А еще есть пыль – просто пыль. Потому что в коврах пыль есть всегда.

И иногда надо чистить пыль. Я решила попробовать .

И Нина нажала «отправить».

Нина писала в открытый доступ. Но кого она хотела обмануть? С этой кнопкой, даже не кнопкой, а просто небольшим прямоугольником, нарисованным на экране, связано так много ожиданий. Не только у Нины. Часто у всех нас. Как будто ты имеешь потайной ход, чтобы выпустить свои секреты, чтобы подкормить амбиции или чтобы украдкой донести до сердца, которое любишь, немного своего свежесваренного тепла. А может быть, всего лишь для очередного своего заблуждения.

В двери повернулся ключ. Зашел Илья. Насвистывал что-то веселое.