Джен Беннет - Вероятно, Алекс

ЛИЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ>АЛЕКС>НОВЫЕ!

@alex:Мне нужно поднять настроение.

@mink:Мне тоже. Может, посмотрим «Золотоискателей 1933 года»?

@alex:Как насчет «Братьев Блюз»?

@mink:Тогда уж «Доктора Стрейндлава».

@alex:Предлагаю остановиться на «Молодом Франкенштейне».

@mink:Хорошо, пусть будет «Молодой Франкенштейн».

@alex:Ты супер!

@mink:Ты тоже не промах. Дай знать, когда будешь готов нажать кнопку воспроизведения.

Следующее утро я провожу на набережной. Но проходит оно примерно так же, как и первое, то есть опять грозит обернуться провалом. Хотя признаков Алекса нигде не наблюдается, я опять сталкиваюсь с той самой жирной полосатой кошкой, которая болтается вокруг моего любимого лотка с чурро. Теперь я называю ее Сеньором Дон Гато (это имя позаимствовано из детской песенки «Мяу-мяу-мяу», которую папа так любил петь мне в детстве). В конце концов, она сама сбила меня с толку, когда во время нашей первой встречи внушила мне мысль о том, что я имею дело с котом.

Когда я плотно набиваю брюхо и скармливаю оставшиеся от чурро крошки разжиревшим чайкам, у меня еще остается немного времени, перед тем как отправляться в «Погреб» заступать в послеобеденную смену. Не могу сказать, что с наслаждение жду момента, когда вновь увижу Портера. После печенья мы с ним больше не встречались. Согласна, с его стороны это была милая попытка загладить свое свинство, но тем не менее… Чтобы помириться, лучше вообще пока ничего не говорить.

Тьфу ты, от одной мысли о нем мне так и хочется дать кому-нибудь пинка. Кроме того, я вспоминаю, что хотела найти шарф и подвязать им волосы, чтобы они не прилипали к затылку, когда в Парилке с меня начинает течь пот. Я бросаю в мусорную корзину смятую обертку от чурро, киваю на прощание дремлющему Сеньору Дон Гато и шагаю к магазину «Дежавю», виденному мной во время первой попытки выйти на след Алекса, небольшому заведению, торгующему винтажной одеждой, с выставленными в окне манекенами, состряпанными из разрозненных фрагментов своих собратьев – мужчин и женщин, коричневых и розовых, высоких и маленьких. Когда вхожу внутрь, над дверью коротко тренькает звоночек, совершенно теряющийся на фоне гулкого буханья конголезских барабанов, сопровождающего рвущуюся из динамиков экзотическую музыку 1950-х годов. В магазине темно, в воздухе висит стойкий запах заплесневелой старой одежды и дешевого стирального порошка, все собрано на крохотном пятачке – одним словом, мечта любителя поглазеть на товар. Кроме меня в заведении только один покупатель, в углу за кассой скучает девица с волосами, стянутыми на голове в многочисленные пурпурные жгутики, по виду студентка колледжа.

У прилавка я вижу вращающуюся стойку со старыми шарфами. Как раз то что надо. Некоторые из них пахнут не самым лучшим образом, другие, как по мне, выглядят слишком уж психоделическими, зато их представлено здесь несколько дюжин и поэтому есть из чего выбирать. Добравшись примерно до половины, я нахожу черно-серое полосатое кашне, которое не будет слишком диссонировать с оранжевым фирменным жилетом. Я плачу девице за кассой. Когда она пробивает чек, над дверью вновь тренькает колокольчик. Я бросаю через плечо взгляд и вижу, что в магазин вошли два парня. Один – крепко сбитый латинос в майке без рукавов, другой – долговязый блондин в одних шортах, без всякого намека на футболку. При ходьбе он прихрамывает, будто у него болит нога.

Вот гадость, а. Я его знаю. Это дружок Портера. Второй парень с перекрестка – тот самый обкурившийся тип, который молотил кулаками по папиной машине. Они подходят ближе.

– Как жизнь, мамуля? – ленивым, скрипучим голосом говорит он девушке за кассой, когда та отсчитывает мне сдачу, бочком подходит к прилавку и встает рядом со мной.

Я поднимаю глаза и смотрю ему в лицо. Высокие скулы и впалые щеки, покрытые оспинами от угрей. Белокурые волосы на голове всклокочены. Несмотря на это, по сравнению с Портером он обладает более классической красотой. В то же время от него исходят пугающие флюиды. Что-то дерганое и блажное.

– Дэйви, я же говорила тебе не донимать меня на работе.

– Ну да, но у меня экстренный случай. Сегодня после обеда я еду в Ла Сальва. Надо бы выручить братишку.

– Не сейчас.

Он кладет руки на прилавок и наклоняется ближе, перекрывая обзор так, что я больше не вижу их лиц, лишь ее пурпурные жгутики, спадающие на голое плечо.

– Пожалуйста, – умоляет он.

– Я думала, ты ширяешься лишь изредка, – тихо произносит она.

– Так оно и есть, но ты ведь знаешь, как это бывает. Мне нужно самую малость.

Он говорит ничуть не громче ее, но я все равно слышу каждое их слово. Эй, ребята, это вам не приватная беседа. Они вообще знают об этом?

– Я завтра отдам.

– На прошлой неделе ты говорил ровно то же самое, – возражает она.

– Ну же, Джули, – упрашивает он, проводит ладонью по ее руке и поглаживает кончиками пальцев жгутик. – Джули, Джули, Джули.

Девушка вздыхает:

– Я позвоню тебе или сброшу эсэмэску. Часа через два. Он с довольной физиономией отворачивается от нее и только в этот момент меня замечает:

– Привет.

Я ничего не отвечаю, но чувствую, как он оглядывает меня с головы до ног, пока девица вручает мне сдачу. Тут же кладу ее в кошелек, хватаю пакет с шарфом и направляюсь по узкому проходу к двери. Мне хочется как можно быстрее отсюда убраться, так сказать, еще вчера.

Но для этого нужно поторопиться, а ноги напрочь отказываются нести меня вперед.

– Чё покупаем? – Я чувствую, что за сумку кто-то дергает, поворачиваюсь и вижу, что Дэйви вытаскивает из нее шарф. – Ты что, ковбойша? Или, может, гангстерша?

Я вырываю кашне из его рук:

– Ни то ни другое.

За его спиной хихикает дружок.

– Ладно, остынь, мне просто интересно, – произносит Дэйви. – Чё-то я раньше тебя здесь не видел. Как тебя зовут?

– Тебе какое дело!

– Ух, как жжет! – шепчет крепыш.

– Ну же, ковбойша, – говорит Дэйви, – не надо себя так вести.

Выйти я не успеваю. Все происходит слишком быстро. Второй раз за двадцать четыре часа я нос к носу сталкиваюсь с другим человеческим существом. Настоящего Ловкача-Пройдоху в высшей степени разочаровали бы мои никчемные способности ускользать. Моя щека со всей дури налетает на чью-то грудину, будто сделанную из стали.

Я отпрыгиваю, не рассчитываю усилия и чуть не теряю равновесия. Меня хватают чьи-то руки.

Прямо перед моим носом красуется логотип досок для сёрфинга «Квиксильвер». Я захлопываю челюсть, поднимаю глаза и вижу разгневанное лицо Портера Роса.