Юрий Берков - Записки атеиста

Таким образом, любой человек в той или иной мере является идеалистом в силу природы своего сознания. Но это вовсе не означает, что это плохо, что от идеализма следует избавляться. Он, конечно, вреден в науке, и совсем не проходит в технике. Зато идеализм позволяет человеку творить, создавать в уме то, чего нет в природе, конструировать свой мир, а при наличии истинных знаний — превращать этот мир в реальность.

— А вот, религия — она полезна или вредна?

— Религия и творчество на религиозные темы являются одной из граней человеческой культуры, одной из разновидностей идеализма. Она не более опасна, чем любые другие виды фантазий, если относиться к ней как к искусству, к культуре, к нашей истории. Другое дело, если путать идеальное и реальное в повседневной жизни, пытаться протащить идеализм в науку, в бизнес. Строить жизнь, не считаясь с реальностью: вместо врачей — обращаться к знахарям, шарлатанам. Вместо трезвого расчёта в бизнесе — действовать на авось, полагаясь на помощь божью.

Идеализм и реализм в жизни неразделимы. Что-то мы знаем наверняка, а что-то так себе, чего-то не знаем вовсе и принимаем на веру. Реализм зарождается в недрах идеализма. Сколько ложных идей, гипотез, умозаключений отбросит учёный, прежде чем отыщет зерно истины! Но скучно жить голым материалистом. Голый материалист — это робот, точно следующий законам физики. Он лишён воображения, фантазии. Как биологический тип, человек лишь «винтик» в природе, но как мыслитель — он творец, он бог! На Земле он не имеет себе равных. И это прекрасно, что человек может творить, создавать свой внутренний мир, отличный от природы. Это позволяет ему изменять, совершенствовать и внешний мир. И пусть его внутренний мир будет населён богами, духами, чертями и всем, чем он пожелает, что ему приятно иметь рядом с собой. Пусть он рисует, пишет или лепит свой мир, пусть украшает его чудесными звуками. Человек устаёт от реализма, от мирских забот и ему хочется время от времени погрузиться в мир сказочный, иллюзорный, дать волю своей фантазии. Вот почему искусство любят и учёный, и инженер, и бизнесмен. И так, да здравствует идеализм! — колыбель разума, источник вдохновения, творец всего прекрасного на Земле — великий дар природы, присущий только человеку.

— Так значит, не бог сотворил человека, а человек сотворил бога? — спросил Саша, отставляя тарелку.

— Совершенно верно, друг мой. Человек сотворил бога по образу и подобию своему и наделил его своими, причём, не всегда лучшими человеческими качествами. Это властолюбие, жажда славы, почестей, восхвалений. Сразу видно, что бога придумали сильные мира сего, а не простые смертные. Их бог всесилен. Он может карать и миловать людей, но только никак не может справиться с падшим ангелом — дьяволом и со всей его бесовской братией! А как же ему справится? Ведь добро и зло существовали всегда, и будут существовать вечно. И если объявить, что дьявол, наконец, побеждён, то в это никто не поверит. Ведь зло-то на Земле не исчезло! Тогда кто же его творит? Не бог же! Вот и не может всесильный бог одолеть беса. Да и боги-то у людей все разные. У одних Христос, у других Аллах, у третьих Будда, у четвёртых Кришна и т. д. Не могут служители культа договориться о едином боге. Каждый своего хвалит. А сколько разных религиозных течений! У христиан бог вроде один, а ссорятся люди из-за того, как надо ему поклоняться, как правильно молиться. Если копнуть поглубже, так окажется, что у каждого человека свой бог в душе. Каждый представляет его по-своему. Каждый создаёт бога таким, каким хочет его видеть. У преступника — один образ бога, у честного человека — другой. И каждому он «помогает».

В библии сказано: «Сначала было Слово. И слово это было божьим…» И здесь человек опять копирует бога с себя. Всесильный властитель отдаёт приказ своим подданным, и те начинают выполнять для него работу. Сначала слово, потом дело. Так принято у людей. Но раньше слова в голове рождается мысль, идея. Отсюда идеалисты делают вывод: сознание первично, а материя вторична. Сначала появилось сознание, а затем материя — заключают они. Но где и в чём появилось сознание? Ведь носитель информации всегда материален! Нужен процесс, чтобы родилась мысль! Но процесс без материи не возможен. Вот и выходит, что материя первична, а сознание вторично. Сознание порождено материей, вечно движущейся, изменяющейся, преобразующейся из одной формы в другую.

— Но кто же создал материю, если не бог?

— А кто создал бога? Откуда он взялся, когда не было вообще ничего? Христос родился от бога-отца Иеговы с помощью девы Марии, а кто создал бога-отца? Ты видишь, что религия ничего не объясняет. Она лишь создаёт иллюзию объяснения. В других религиях вообще другие боги и другие версии происхождения Вселенной. И только учёные вплотную приблизились к разгадке тайны мироздания.

— А скоро они её откроют?

— Не знаю когда, но откроют обязательно!

— Ну ладно, дед. Я пойду, пожалуй, прогуляюсь, подумаю, пока у меня в голове опять всё не перепуталось. И, надев куртку, Александр скрылся за дверью.

Придя с очередной тренировки, Андрей с аппетитом поужинал и прилёг отдохнуть. Ольга, не спеша, подошла к нему и села рядом.

— Ты знаешь, Энди, твоя любимая тёща, баба Зина, предложила окрестить Игорька в церкви, как ты смотришь на это?

Андрей удивлённо взглянул на жену. Вопрос был неожиданным.

— Ты же знаешь, что я атеист и в бога не верю. По-моему и ты не увлекаешься религией. Зачем же нам с тобой выполнять религиозные обряды?

— Мы-то с тобой да, но вот старики… Они хотят, чтобы Игорёк был крещёный. Боятся они, понимаешь. Он единственная их радость. Сын-то их, Игорь не был крещёный, вот и случилась беда.

— При чём тут крещёный — не крещёный? Что с крещёными да с верующими и несчастий не бывает?

— Бывают, конечно… — согласилась Ольга.

— Вот именно. И по статистике ни чуть не меньше чем с атеистами. Выходит бог плохо оберегает своих подданных.

— Ну, причём тут бог? Даже если его и нет, крещение ничем не повредит нашему Гуньке. А старики успокоятся. Ради них ты можешь согласиться?!

— Не могу. Противно мне всё это шаманство. Бессмысленные заклинания попа, вся эта процедура поклонения чему-то или кому-то не существующему. Вся эта рабская приниженность верующих. В церкви я действительно чувствую себя рабом каких-то средневековых суеверий. И какое имеет право церковь говорить от имени бога? У них что, прямая связь с богом?

— Ну, один-то раз можно покориться. Ничего с тобой не станет.

— Станет. Я буду уже не тот… Преступник становится преступником даже, если он совершил всего одно преступление.

— Ну, причём тут преступник?! — рассердилась Ольга. — Ты же не собираешься совершать преступление!