Юрий Берков - Записки атеиста

— И что теперь?

— Да ничего. Его там пожалели бедного-несчастного, накормили, поселили в каюте. В общем, летит в Америку. Так, что теперь ещё пять дней туда, потом неделю обратно, чёрт бы его побрал!

— Ничего. Главное, что нашёлся. Жив и здоров.

— Да. Это верно.

Они постояли ещё минут пять, посмотрели на работу монтажников, потом Саша распрощался с Саймонсом и они с Аней продолжили путешествие.

Саша и Валера встретились в 10 утра, как договорились накануне. Решили съездить на стройку и вообще погонять по окрестностям Найска. Погода была хорошая. Светило солнце, цвела сирень, только слегка похолодало от северного ветра. Александр не знал расписания прилёта аэровозов, но надеялся ещё раз увидеть это грандиозное зрелище.

Валера сел на мопед, а Саша резво крутил педали горного велосипеда. Однако ещё издали он заметил, что аэровоза сегодня над общиной нет. Возле общины они остановились. На их глазах высокий автокран устанавливал на крыше опорного кольца большие бетонные короба. Короба были засыпаны свежей чёрной землёй.

— Что это он делает? — спросил Валерий.

— Он сооружает на крыше теплицу, — ответил Александр. — Ты что забыл, что по проекту на крыше опорного кольца должна быть теплица для выращивания овощей? Это же идея твоего папы.

— Отец, как всегда, в своём репертуаре, — покачал головой Валера. — Одно слово — космобиолог!

Метрах в ста от автокрана, другой автокран устанавливал остеклённые металлические рамы, которые рабочие соединяли между собой. Получалась сплошная галерея теплиц. Она неплохо украшала опорное кольцо, делало его выше, воздушнее.

На куполе Александр насчитал уже 9 сегментов. Значит, был ещё один аэровоз. Его наблюдения подтвердил Саймонс, которого они встретили у входных ворот.

— Вчера улетел. Костю твоего привёз, — сказал он в ответ на вопрос Саши. — Пойди, поговори с ним. Вон он, возле вагончика стоит, на вас смотрит.

Саша и Валера подъехали.

— Привет, Гребень. Ты уже здесь?

— Да. Позавчера прилетел, блин.

— Ну и как настроение?

— Хреноватое. Хотел ещё раз в рейс слетать, да Джефри не отпустил. Ещё и за ухо меня отодрал, зараза. Собирался в детдом отправить, да экипаж аэровоза за меня заступился. Хорошие ребята. Я их всю дорогу песнями развлекал. На аэровозе у штурмана электрогитара оказалась, так я там концерты давал. Им наши русские песни во как понравились! — И Костя поднял вверх большой палец. — В общем, решили они меня к себе в команду взять, юнгой. В Сан-Франциско договорились с руководством фирмы. Сказали, что я сирота, детдомовский, что меня там обижают, ну и прочее… В Америке правозащитники вступились, и фирма дала согласие оформить меня матросом-юнгой. Теперь дело только за детдомом. Если меня отпустят, всё будет о'кей! Командир аэровоза заявление написал, чтобы меня забрать, и вместе с Саймонсом отвёз его директору детдома. За одно и меня с собой прихватили, показать, что я жив и здоров. Но директор, курва, сразу согласия не дал. Сказал, что надо подумать, посоветоваться с московским начальством. В общем, решили, что Саймонс подержит меня у себя, пока рассматривается мой вопрос. В детдоме-то я тоже не очень нужен. Боятся они что сбегу. Вот теперь опять у Саймонса ошиваюсь. Хреново, конечно. Хотелось бы снова на аэровозе полетать, да делать нечего, придётся подождать немного.

— Что, понравилось путешествовать?

— Ещё бы! Я повидал за эти две недели столько, сколько за всю жизнь не видел. И наши сибирские просторы, и горы, и Тихий океан, и Алеутские острова, но больше всего мне понравился Сан-Франциско. Вот это город! Громадина! Не то, что Найск. Да и климат там южный. Тепло, красиво. Залив прекрасный. Над заливом мосты высоченные. Под ними корабли, яхты плывут. Словами всё не передать. Это видеть надо.

— Но летели-то вы высоко. Не очень-то разберёшь, что там внизу.

— А на аэровозе бинокли есть и оптическая стереотруба с 30-ти кратным увеличением. Я через неё всё очень чётко видел. А в Сан-Франциско меня на экскурсию возил командир на своей машине. А ещё мне завод по производству сегментов купола понравился. Там прямо часть горы забетонирована в виде купола, а наверху литейная машина и прокатный стан расположены. Отливка и прокат балок для сегментов купола идут одновременно.

Из литейной машины выползает раскалённая титановая болванка и по валкам ползёт вниз. Её поливают водой, чтобы немного остыла и стала твёрдой. Пар, шипение вокруг, а она всё равно красная ползёт по валкам прокатного стана и попадает в формовочные ролики, которые вгоняют её в нужный размер. Потом она всё дальше ползёт вниз и принимает форму купола. Изгибается под собственной тяжестью и остывает. В общем, получается цельная 300-от метровая балка, к которой потом приваривают разные поперечины, и каркас будущего сегмента готов.

Прокатный стан наверху, вместе с литейной машиной медленно поворачиваются по кругу и балки сразу отливаются в том месте, где должен создаваться сегмент. Всё продумано до мелочей. Сотни сварщиков специальными автоматами варят один за другим сегменты, а потом их остекляют. Когда сегмент готов, прилетает очередной аэровоз, зацепляет сегмент своими тросами, поднимает, и гуд бай Америка! А на его месте закладывают новый.

— Да, Гребень, тебе повезло! Ты неплохо устроился, — сказал Валерий.

— Кто везёт, тому и везёт! Не надо ушами хлопать.

Ребята попрощались с Костей и подъехали к Саймонсу. Рядом с ним стояла Татьяна.

— Ну, что, поговорили?

— Да, пообщались.

— Решил я оставить парня при себе пока не будет решения детдомовского начальства. Однако сроки поджимают. Если через две недели вопрос не решится, то последний аэровоз установит последний сегмент и гуд бай! Больше полётов не будет. А там и я сдам общину Раковским и мы с Татьяной отправимся в свадебное путешествие. Костя нам не нужен.

Саймонс обнял Таню за плечи, заглянул в глаза. — Верно я говорю, любовь моя?

Татьяна расцвела в улыбке.

— Пятнадцатого у нас бракосочетание, прошу почтить нас своим присутствием. Мы с Таней приглашаем вас. Сергея с Андреем мы уже пригласили. Вон они на куполе болты крутят.

Саша, Валера и Женя посмотрели в строну купола и увидели маленькие фигурки парней, орудующих большим гаечным ключом. Они висели на беседках, на тридцатиметровой высоте.

— А папу с дедушкой? — спросил Валера.

— Им я позвоню, если не увижу в ближайшие дни. Но думаю, они скоро появятся. И папу, и маму твою пригласим и дедушку. Не беспокойся. Вы тут самые близкие мне люди. Как же без вас? Да и у Тани кроме вас никого тут нет. Про детдом она и вспоминать не хочет. Верно я говорю?

Татьяна кивнула. Ей нравилось, что Джефри во всём советуется с ней. Считает её взрослой. В последние дни она просто купалась во внезапно свалившемся на неё счастье. Она уже чувствовала себя женой Джефри и хозяйкой на его вилле в Калифорнии. Он показал ей фотографии виллы, её окрестности, море и Татьяна загорелась жаждой путешествия в Америку. Джефри казался ей большим добрым волшебником, который всё может, который достаточно богат, которого все уважают и все слушаются. Ведь на стройке он самый главный. А ещё она чувствовала, что беременна. И это радовало её. Ведь ребёнок свяжет их прочнее всяких формальностей брака. Она считала, что вытянула в жизни счастливый билет, который на долгие годы сделает её жизнь прекрасной. Она считала дни оставшиеся до свадьбы и представляла, как обрадуется Джефри, когда узнает о ребёнке. Эту весть она решила преподнести ему в день свадьбы в качестве свадебного подарка. Ведь ничего другого у неё не было.