Сергей Решетников - Не в деньгах счастье

— Бог меня должен услышать.

— Лучше слушай мои тайные подсказки.

— Хорошо, мой любимый Иоаннушка.

— Блин, уже любимым стать успел?

— Ты не серчай мой дорогой.

— Я не из обидчивых.

— А на какие поля мне ставить фишки.

— На черные, цифра 22.

— Ой, повезло. А на какие теперь?

Иван называл, а Вадим выигрывал.

Когда выигрыш Вадима перевалил через цифру десять миллионов, в кабинете директора раздался глухой хлопок. Все подумали, что до недавнего времени везучий администратор-обманщик покончил жизнь, застрелившись из пистолета с глушителем. Но оказалось, что произошло совсем другое событие. Правда, не менее печальное, но и курьезное одновременно. Бывший, как их называли во времена Советского Союза, верный ленинец, экс-руководитель отдела административных органов Иркутского обкома КПСС, позже прокурорский работник, а ныне пенсионер городского значения Климентий Абакумович Пупырев не выдержал переживаний и от предвидения сокрушающего наезда главенствующей верхушки (конька крыши) попросту обделался. Не выдержал кишечник внезапного бурного газообразования и низверг наружу все свое содержимое из организма пенсионера. Разметав при этом благоухающие специфическим ароматом фекальные выделения по стенам и потолку злачного офиса. Пока еще запахи этой газовой атаки не успели распространиться, напряженная игра в зале продолжалась.

— Короче, Иоанн, отвали. Меня Бог услышал. Он меня поддерживает и дарует мне удачу, — опрометчиво, может быть от обуявшей его жадности, бесцеремонно заявил отче Вадим. — Денежки-деньжоночки, бабки-бабочки-бабосики, хрустики-хрустяшечки, как я вас люблю!

— Ну и пусть твой бог будет с тобой. Я пошел протекилюсь, пока ты просрешь все деньги. Думаю, на это много времени не понадобится, — сердито парировал грубость попа Иван.

Не успела третья девушка-официантка подставить свою грудь для вкушения с ее сосцов морской соли выпивающему очередной стакан текилы Иоанну, как из игрового зала послышались душераздирающие рыдания, а из коридора повеяло мерзкими гнилостными ароматами внезапного выхлопа биологической массы из испражняющегося начальствующего организма.

— Ванечка, родимый, выручи, дай мне денежек. У тебя же одиннадцать миллионов. Куда тебе столько? Я сейчас отыграюсь и верну тебе все сполна, — запричитал поп Вадим.

— Просто так тебе, Вадим, я ничего не дам. Ты слишком ненадежный деловой партнер. Понимаю, что в вашей священнической семье не без урода. К тому же, твои настроения меняются, как ветер при грозе. Так, за твои одежды: подрясник, скуфью, куколь, крест наперсный и все нижнее белье я готов дать тебе два миллиона рублей.

— Ванечка, давай сойдемся на три миллиона.

— Портки поповские за такие деньги?

— Так они же намолены и освещены.

— А какой толк от этого для меня.

— Ну, дык, это как подарок от Бога.

— Крест наперсный, но не трусы же?

— Так ведь там дар божий был.

— Фу, ладно. Пусть будет три миллиона.

— Крупье, кидай шар. Я продолжаю…

Отче Вадим вскинул руки к потолку казино, усыпанному мерцающими звездами от лазерных прожекторов в загадочном полумраке игрального зала и начал возносить молитву к Святому Николаю Чудотворцу: «Святой Николай Чудотворец, молю тебя о помощи. Прошу, будь ко мне строг, но справедлив. Пошли мне достаток и изобилие по вере моей и убереги от ошибок. Дай мне мудрости, чтобы грамотно распоряжаться деньгами, и привлеки возможности, которые даруют мне финансовую свободу. Уповаю на тебя, ибо ты помогаешь каждому просящему. Да прославится имя твое во веки веков. Аминь».

Рулетка закрутилась, завертелась.

Крупье был опытным. Вадим опять проиграл.

— Ой, Ванюша, спаситель ты мой, дай еще пару миллионов рублей. Я думаю, что сейчас попрет и мне повезет. Бог меня, наконец-то, услышит, и я разбогатею. Денежки-деньжоночки, бабки-бабочки, хрустики-хрустяшечки, как я вас люблю!

Но из коридора начало так переть, что скоро без противогаза находиться в помещении стало крайне опасно. Все официантки, охранники и свободные от игры крупье из последних сил размахивали разносами, создавая турбулентные потоки ветра, чтобы они уносили зловоние в открытое окно бара, чтобы игра Вадима продолжилась и, дай Боже, завершилась бы победой казино.

Служители Гермеса, бога азарта, старались изо всех сил. Они видели, что Иван — пофигист, что он нисколько не жаден до денег, что ему хочется проучить этого мерзкого попа.

Крупье был опытным. Вадим опять проиграл.

— Ванечка, у меня еще есть автомобиль Mercedes-Benz GLE-Class, он стоит во дворе. Вот ключики от него и документики. Он абсолютно новенький. Дай мне за него шесть миллионов. Я выиграю, я обязательно выиграю. Наконец-то мне повезет. Мне обязательно повезет. Денежки-деньжоночки, бабки-бабочки-бабосики, хрустики-хрустяшечки, как я вас люблю!

— Так это у меня последние шесть миллионов.

— Дай, Христом Богом тебя умоляю, прошу-у-у.

— На, забери, только учти, пощады тебе не будет.

— Хорошо, Ванечка, хорошо. Давай мне денежки…

Создаваемого официантками и служащими кафе воздушного потока вентиляционного ветра стало критически не хватать. Омерзительный запах начал стремительно проникать в игровой зал. И вот к его потоку вдруг внезапно добавился новый ураган. Это уже аналогичным образом сработали схожие по своей природной структуре внутренние органы попа Вадима. Он проиграл последние деньги Ивана Сусанина. Жизнь надломилась. Надежды рухнули. Вадим остался голым в прямом и переносном смысле этого слова.

— Писец — маленькая лисичка или финита ля комедия, — сказать по этому поводу мне больше нечего.

Возле моего дома под утро остановился шикарный мерседес. Из него в одеждах православного священника с огромным золотым крестом на заснеженный тротуар шагнул наш гость из прошлого Иван Иванович Сусанин.

Рассказ Ивана о его ночном приключении привел нас с Анатолием Ипполитовичем Круликовским в восторг. Мы ржали, как лошади, и катались по дивану, схватившись за свои животы. Иван очень просил нас успокоиться. Он призывал к сдержанности. Но как тут сдержаться? Главное, наверное, что с нами не случился конфуз, как у директора подпольного казино.

— Сергей, меня сначала-то втихаря окрестили нищебродом. Твоя скромная пенсия произвела на всех именно такое впечатление, — озорно смеялся Иван.

— Иван, неужели ты такой жестокий? Неужели ты живого человека, попа Вадима, отпустил совершенно голым на мороз?

— Не, не голым. Я ему старую газету «Правда» — главный печатный орган коммунистической партии Советского Союза дал. Она валялась на полу, там промакивали всеми возможными средствами разлитый по полу конфуз. Вот и пригодилась эта промакашка. Пусть батюшка свой орган прикроет, идя обнаженным по ночному городу. Иначе же из него бесовские привычки не вытравишь, — улыбается Иван.