Сергей Решетников - Не в деньгах счастье

— Короче, счастлив тот, у кого отсутствует такая зависимость, — заключил свою речь Анатолий Ипполитович Круликовский.

Наконец, в философский разговор включился наш златоуст Иоанн Иоаннович Сусанин.

— Вот, мужики, вы о деньгах рассуждаете, ищите какие-то научные подходы. А я вам так скажу, не усложняйте жизнь. Не смешите ежика, он и так смешной, — сказал Иван Сусанин.

— Так ведь тема-то не из простых. Она требует неспешного обсуждения, так сказать, научного подхода, — парирует Анатолий.

— А что вы, уважаемый профессор, можете сказать на тему борьбы за социальное равенство людей? — интересуется гость из прошлого.

— Так читай, Иван, по этому поводу книгу Сергея Алексеевича Решетникова, написанную под псевдонимом Сергей Ленин, «Неутопические пророчества». Там, в главе «Россия вперед» в очень ироничной форме эта тематика раскрыта. Найдено лекарство от жадности власть имущих. «Нормы, нормы и еще раз нормы!» — звучит почти по-ленински. Так, научно обоснованные нормы, ограничивающие безграничные аппетиты богатеев, разработанные по этому поводу в Научно-исследовательском институте Обжорства и жизнерадостности, были переведены на все языки мира и нашли повсеместно свое применение. Жизнь на планете изменилась к лучшему. Настал Земной рай, — смеясь от всей души пояснил Анатолий Ипполитович. — А вот сама тема сущности денег еще не нашла своего научного и всеобъемлющего философского раскрытия.

— Да не парьтесь, сейчас я вам объясню, и все встанет на свои места, — с огромной уверенностью в голосе произносит Иван Сусанин. — Вот, к примеру, существует суверенное государство со своей территорией и своим населением. Там очень хорошо размножаются бараны. Их выращивают, мясо пускают в пищу. Из шкур изготавливают теплую одежду, чтобы зимой не замерзнуть. Из рогов производят разные поделки и украшения.

В другой стране живут ремесленники. Они мастерски делают ножи — острые и прочные как дамасская сталь. Короче, у одних есть бараны, у других есть ножи. Ножами удобно разделывать баранов. А владельцам производства ножей негде разводить домашних животных. Встретились ихние вожди и решили открыть торговлю между их странами. При этом постановили, что один нож по стоимости эквивалентен пяти баранам. Я понятно объясняю? — интересуется Иван.

— Понятно-то понятно. Только я не врубаюсь, кто из их вожаков баран. Кто прогадал больше от такого волюнтаристского решения по пропорции обмена животных на ножи? — смеется Анатолий.

— Иван, а если мне, например, баран сегодня не нужен, а я хочу насладится по закону полового притяжения прелестями продажной женской любви. Как мне быть со своим этим самым…, ну, ножом? Или ей рога подарить взамен сладкой услуги? — любознательно посмеиваюсь я.

— Вот мы почти и подошли к главному. Нормальные рыночные отношения характерны чем? Стороны сами договариваются о стоимости товара или о взаимовыгодном обмене, — продолжает рассуждать Иван. — Целый нож девушке за интим отдавать жалко. И она прекрасно понимает, что обмен был бы не равнозначным. Поэтому я выковал маленький, типа перочинного ножик для последующего товарного обмена. Этот новый маленький ножичек в десять раз меньше эталонного образца. А еще он достаточно практичная и нужная вещица. Им можно резать мелкую еду, овощи, фрукты. А также чистить под ногтями и делать маникюр. Короче, мы нашли вход в храм блаженства и выход из товарно-денежного тупика.

— Красиво рассуждаешь, Иван. А если девушке уже не нужно всяких там ножей. Если ей хочется купить себе, например, красивое ожерелье. А в соседней стране только бараны, и ножей там уже завались. Услуги ее сладострастные уже никому не нужны, приелись всем. Что тогда? Как ей удовлетворить свою эстетическую потребность? — вопрошает Ивана Анатолий.

— Вот тут-то женщина и проявила свою смекалку, изобретя прообраз наших будущих денег!

— И как они выглядели?

— Что-то среднее между ножом, бараном и женским детородным органом.

— Напрягаю фантазию, но ничего не могу увидеть.

— Это че, барножпизденьга, что ли?

— Вот вы, Сергей, с Анатолием на двоих имеете несколько высших образований, а у меня школа жизни во многие века. Так я могу с высоты своих познаний прояснить тему денег, о которой вы тут заморачиваетесь, с глобальных позиций мировой истории.

— Ну давай, Иван, просвети нас темных, — улыбаемся мы и начинаем внимательно вслушиваться в мудрость седовласого пилигрима из далекого прошлого.

— Думаю, что ваше кумеканье про то, что количество товара и количество денег должно быть сбалансировано, спора нет. Это закон природы, он сродни тому, что есть день, есть ночь, весна и осень, зима и лето. В природе все должно быть сбалансировано, плавно перетекая одно в другое.

До вашего теоретика Карла Маркса все так почти и было в экономическом развитии цивилизаций. Только всегда пребывали угнетатели и угнетенные или привилегированные и обиженные люди. У кого больше власти и силы, тот и правил миром.

Если в племени было равноправие, а вожака назначали за вполне определенные заслуги из числа своих соплеменников, то и забота была о каждом сородиче. Ценность человека была превыше всего. Коллективизм был на высшем уровне. Все гурьбой шли на охоту за мамонтом. Все вместе его разделывали и готовили на костре для еды. Потом началось разделение труда, стали зарождаться товарно-денежные отношения. Но деньги всегда служили неким эквивалентом для товарного обмена и только.

Карл Маркс придумал и обосновал такое понятие как добавленная стоимость. Типа деньги - товар - деньги с плюсом наваром или прибылью. Вот тут-то и появились истоки зарождающейся инфляционной модели экономики. То есть положено начало разбалансировки и появления дополнительных денег, необеспеченных товаром.

Экономики с такой моделью могут жить какое-то время, раздуваться, как мыльные пузыри, и потом схлопываться, вызывая обвалы, кризисы. Ваши американские современники, придумали ФРС (Федеральную Резервную Систему). Грянули первая и вторая мировые войны. Потом в 1944 году по Бреттон-Вудскому соглашению, оценив в других странах — партнерах все активы, способные приносить прибыль, включили их в свою долларовую орбиту, по существу обманув эти страны и стали гегемонить. Прибыль у себя в США оставлять, а инфляционные издержки скидывать на периферию. Желающих вновь обрести свой экономический суверенитет жестоко наказывали, убивали, устраивали государственные перевороты.

Только СССР какое-то время имел суверенитет, начиная с 1929 года по 1954 год. В этот период никто не гнался за прибылью. Такая погоня всегда приводит к росту цен, раздуванию инфляции и кризисам. Тогда же промышленность росла и усилия ученых, экономистов, хозяйственников были сосредоточены над проблемами снижения себестоимости производства продукции. Поэтому были соответствующие предпосылки и цены постоянно снижались! Потом, к сожалению, вернулись к инфляционной модели экономики. При этом все, что было создано за короткий промежуток индустриализации, профукали. Это закономерно, инфляционная экономика нежизнеспособна. Там правит балом ее величество прибыль. А главным в экономической системе должен быть ЧЕЛОВЕК.