Елена Колина - Посмотри, на кого ты похожа [litres]

– Я врач, – сказал приятный мужской голос. – Поэтому вы можете быть со мной предельно откровенны. Хотя мне, конечно, было бы проще говорить на эти темы с вашим мужем.

– Он, знаете ли, работает. Очень много работает и не может подойти к телефону.

– Ну что ж, давайте поговорим с вами, – согласился голос.

Врач подробно расспросил меня про Алёнину сексуальную жизнь. Я, прикрывая трубку рукой, шепотом повторяла Алёне каждый вопрос, так что врач уже почти кричал в телефон – очевидно, решил, что кроме проблем с сексом у меня еще проблемы со слухом.

– Как часто имеете половую связь с мужем? Как часто! Половую! Связь! С мужем!

И вовсе не нужно так кричать, уж на такой простой вопрос про Алёнину жизнь я и сама могу ответить.

– Два раза в неделю, – четко сказала я.

Врач примолк и загрустил – наверное, поразился, что бывают такие тяжелые сексуальные расстройства.

– Скажите, а какого именно эффекта вы добиваетесь? – наконец сказал он с неожиданно визгливой интонацией в голосе, мне даже показалось, что он немного обиделся. – Чего вы вообще от нас хотите?!

Я обернулась к Алёне:

– Спрашивают, чего ты хочешь.

Алёна сделала страшные глаза и прошептала: «Хочу, как у Ирки…»

– Хочу, как у Ирки, – повторила я в трубку.

– А как у Ирки? – устало спросил врач. По-моему, он интересовался не от души, а по обязанности.

Алёна показала на одной руке четыре пальца, а на другой руке два.

– У Ирки четыре раза днем и два раза ночью, – сказала я. – Или наоборот, четыре раза ночью и два раза днем. Когда как.

На той стороне провода надолго замолчали.

– Ну хорошо, мы вам поможем, – наконец сказал врач. – Сколько курсов вы хотите, сколько таблеток? Сколько вам прислать?

– Да пудов этак пять или шесть, больше ему не съесть, он у меня еще маленький, – неожиданно для себя сказала я. Я не специально, просто вчера читала на ночь Чуковского. Я была за автора, а Андрюшечка за всех остальных зверей.

– Вы знакомы с нашими ценами? – по слогам спросил врач, как будто я душевнобольная. – С ценами – нашими – знакомы?

Я повернулась к Алёне и спросила, на всякий случай:

– Цена тебя интересует?

– Не имеет значения! – закричала Алёна.

– Она сказала, цена не имеет значения, – передала я врачу.

– Кто? – спросил врач. – Кто сказала?

– Муж, – ответила я. Просто немного растерялась.

Алёна благодарила меня от своего имени и от имени Никиты и была очень горда, что совершила такой смелый поступок.

– Ох… как-то я от тебя отвлеклась, – виновато спохватилась Алёна и совсем просто сказала: – Дашка. Может быть, ради детей, а?

– Нет. Это будет плохо для Муры и для Андрюшечки, если я буду жить с человеком, которого не люблю, то есть всё равно скоро разлюблю.

– Не ври мне.

– И ты мне не ври – ради детей не бывает. Ради детей я уж лучше буду его издали любить.

– Если что, мы материально поможем… – вздохнула Алёна и непоследовательно добавила: – Только не вздумай бросаться в авантюры. Любовники и так далее.

Алёна всегда так – ей обязательно нужно подчеркнуть, кто среди нас взрослая, разумная женщина, а кто так, легкомысленная ерунда.

Интересно, кто из нас психолог, доцент, кандидат наук, я или Алёна? Сейчас я раз и навсегда поставлю Алёну на место.

– Алёна? – сказала я. – Алёночка? Ты так красиво говоришь, ты просто поэтесса, Алёночка… А во-вторых, зачем мне любовник?

– А во-первых? – подозрительно спросила Алёна.

– Во-первых, ты такая умная, Алёночка, ты похожа на старую мудрую сову…

– Почему на старую? – обиженно спросила Алёна. – Не забудь, завтра ты сидишь дома и ждешь мое средство. Только попробуй отъесть от него кусок. Хотя зачем тебе теперь?

Алёне пришлют средство для возрождения радости жизни в количестве десяти упаковок за четыреста условных единиц на мой адрес; от десяти до восьми вечера сидеть дома, доставят точно в указанное время, курс условных единиц скажут при доставке.

Ну почему на мой адрес, почему? Завтра же суббота!

…Почему? Потому что Алёна боится, как бы Никита не догадался, что мы купили ему средство для секса, как будто у него мало других забот, кроме возрождения радости жизни… Алёна собирается подмешивать ему средство для возрождения в чай.

А всё из-за этой дуры Ирки-хомяка!

– Если бы Ирка-хомяк служила в армии, ей бы там прописывали бром или какое-нибудь другое успокоительное нового поколения, наука ведь не стоит на месте, – задумчиво сказала Алёна, и я засмеялась.

Я засмеялась, и всё смеялась и смеялась, никак не могла остановиться; Алёна уже смотрела на меня с подозрением, а я всё смеялась.

– Просто иначе я могу заплакать, и буду плакать и плакать, а как я могу плакать, когда у меня дети, – сквозь смех объяснила я Алёне.

Но потом я всё-таки прямо из смеха перепрыгнула в слезы, и всё плакала и плакала, никак не могла остановиться. Алёна держала меня за руку и одновременно гладила меня по голове, вливала в меня валерьянку, вставляла мне в рот сигарету, засовывала кусок шоколадки и тоже плакала… Я держала Алёну за руку, как заблудившаяся в лесу малышка, и всё заглядывала ей снизу в глаза, чтобы совсем не пропасть. Я же не могу совсем пропасть, у меня дети.

А потом я успокоилась и опять стала такой, как была все эти дни, – как струна, как жесть, как лист стали.

Уходя, Алёна небрежно сказала:

– А здорово я тебя насмешила? Ну, этим средством для секса? Это же всё шутка. Неужели ты подумала, что я, взрослый умный человек, могу всерьез думать о таких глупостях? Фу! Это я всё специально, чтобы тебя развлечь. Смешно было?

– Да, ничего, – кивнула я.

– А я тебе говорю – смешно, – сказала Алёна и небрежно добавила: – Так ты не забудь, жди завтра в указанное время, да?

19 января, суббота

Я одна. Зато у меня всё время звонит телефон.

– Ну как вы, как дела? – спросил приятный мужской голос.

– Спасибо, нормально, – вежливо ответила я. Ох!.. Это же наш заведующий кафедрой! – Как я рада вас слышать! – сказала я.

– Приятно слышать, – отозвался он. – А прежде вы мне такого не говорили, когда я звонил вам в субботу…

– Если нужно кого-нибудь заменить, я могу! – заторопилась я. – Я совершенно свободна…

– Спасибо, – удивился он. – Я просто так позвонил, узнать, как у вас дела, а вы действительно можете? Тогда так – лекция в шестнадцать ноль-ноль, в восемнадцать ноль-ноль и в двадцать ноль-ноль.

Отлично, мне повезло!

…Ах да, я же жду средство улучшения радости жизни… Думаю, ничего не случится, если я уйду на лекции, а средство улучшения радости жизни немного побудет у консьержки.

Еще один звонок. Я – брошенная жена, но зато весьма популярная в нашем городе личность.

– Ну, как вы, как дела? – спросил приятный мужской голос.