Алексей Свешников - Кошка с Собакой 2 [litres]

– Бухать собрался? – Кошка аж подпрыгнула, и было от чего. Неделю назад я очень отрицательно зарядился огненной водой – как эбонитовая палочка, если её потереть. – Ты забыл, как блевал, словно Ниагарский водопад?

– Я? Наговариваешь! Ну, разве что пару раз икнул…

– Ты пару раз у зеркала просил закурить…

Собака тем временем пыталась вызвать мотор:

– Нет машин, весь город, похоже, куда-то едет.

Я стал выяснять, кого она заказывает, оказалось не то такси, которое я думал. Собака объясняла мне, что я мешаю, я объяснял, что с таким помощником могу пешком выдвигаться, пока она рассупонится – буду уже на месте.

Кошка ждала, когда кто-нибудь из нас первый сорвётся. Я держался из последних сил, как альпинист за последнюю бутылку водки. Наконец не выдержала… Кошка:

– Может, такси – это необоснованный каприз?

– Давай на тебе верхом поеду.

– Несолидно, ноги по земле будут волочиться, давай мы их тебе сначала отпилим немного.

– Себе отпили, – огрызнулся я.

– Заткнитесь! – фыркнула Собака.

– Так и не сказал, когда вернёшься, – напомнила Кошка, дождавшись, когда собака успокоится.

– Я же сказал, что на несколько часов…

– Понятно, опять до утра.

– Я за Аллой, не ссыте, скоро буду.

С Аллой я познакомился случайно и при весьма драматических обстоятельствах. Забежал поссать в какой-то бар и остался там до утра. Кто попадал в такой переплёт, понимает, что ситуация вполне реальная, остальные – тупые задроты и подкаблучники.

Сначала я сидел и махал за стойкой, потом перебрался в уголок и продолжил там. Настроение было паршивое, то ли Зенит тогда проиграл, то ли Спартак выиграл, а, скорее всего, просто пришло время наебениться. Когда такое случается, главное – не душить это в себе, а дать выплеснуться. Это тоже не каждый поймёт, но вы уж поверьте на слово, особенно если дома вас ждут сопливые дети и пидараска-жена со сковородкой пиздюлей с хорошо прожаренными загубленными лучшими годами, естественно, в собственном соку. Короче, отвлёкся я на бытовуху…

Сидел я, значит, кивал над бутылкой… Когда она подсела? Или это я её пригласил?

– Алла.

– Алексей.

– Скучаешь?

– Пока, да. Чем занимаешься?

– Да так, то там, то сям. В свободное время ищу принца.

– На коне?

– Ага, и главное, чтобы с усами как у Ворошилова.

– У Будённого.

– Один чёрт, усатых ненавижу! – она засмеялась.

– Повезло, что я с утра побрился.

Она хитро прищурилась:

– Ещё не повезло…

Понятное дело, что повезёт мне или нет, было вопросом времени и количества алкоголя. Если кто начал сомневаться, то не ссыте: к утру повезло окончательно и, разумеется, не только мне, ибо я в это время суток становлюсь чутким и внимательным, как детектор для регистрации гравитационных волн.

– Ко мне?

Она кивнула, и дальше уже не ваше дело, что мы друг другу говорили.

В этот раз всё было проще, хотя утром я жадно пил воду и вспоминал вчерашнее вспышками сознания.

– Алла?

Она спала, раскинув руки на всю кровать, а её спутавшиеся волосы лежали на подушке, как клякса. Она не ответила, а я не стал дальше будить, наверное, какая-то часть вчерашнего джентльменства продолжала бродить в организме. Но бродила в нём не только она… Я тихонько встал и побрёл в туалет.

– Опять?

Кошка сидела и с укором смотрела на мой комичный образ в одних трусах.

– Есть немного, – ответил я, прикрывая дверь, чтобы Алла не услышала этот не совсем обычный разговор.

Кошка хотела добавить что-то резкое, но передумала:

– Как голова?

– Да, ничего… Не особо болит даже.

– Что пил?

– Всё подряд. Сначала вискарь, – тут меня передёрнуло, – потом вроде водку…

– Зовут как?

– Меня? – всё-таки я был не совсем в адеквате.

Кошка тяжело вздохнула:

– Утром договорим.

– А сейчас что?

– Сейчас вечер.

Нихуя себе я перевёл внутренние часы!

Когда я вернулся, Алла уже открыла глаза и осматривала спальню.

– Воды? – я протянул ей вовремя принесённый стакан.

Она кивнула и выпила сразу до дна.

– Ого! Сушнячок!

– Настоящая пустыня Сахара, – улыбнулась она. – И суслики насрали.

– Главное, чтобы из жопы верблюжьи колючки не полезли.

– У тебя кофе есть?

– Конечно. У меня есть обалденный кофе!

Вовремя купленная кофемашина это… Это… Не могу я сейчас подобрать нужную, разящую как меч Немезиды, аналогию, поэтому пусть будет «вовремя купленная кофемашина, это как вовремя купленная кофемашина».

Поколдовав на кухне, я осчастливил девушку. И почему-то именно в этот момент мне пришла в голову мысль предложить ей сгонять со мной в командировку. Наверное, хотелось какого-то широкого жеста. Да и одному ехать было тоскливо, а тут проверенная подруга. Конечно, если у неё не было других особо срочных дел.

– Не хочешь сгонять на недельку в Минск?

Она аж кофе поперхнулась.

– Это вроде как свадебное путешествие что ли?

– Погоди, какая свадьба… Я просто предложил, в смысле – расширить кругозор…

– Да шучу я! – она засмеялась.

Что тут скажешь? Отлегло. Но осадок, сами понимаете…

– Только это, у меня ещё тут живут…

– Родители что ли?

– Да нет… Так-то зачем?

Объяснил ей, с кем я живу.

– Ого! Ни за что бы не подумала!

– Я тоже не сразу привык.

– Наверное они какие-то особенные, – предположила она, разумеется без задней мысли.

– Не без этого.

Самое лучшее, что случилось к вечеру – ёбаную командировку отменили.

Мужские мысли прямы, как рельсы железной дороги, и поэтому иногда кончаются тупиком. Таким тупиком была вся моя бессмысленная погоня за чем-то хорошим, оказавшимся на самом деле вполне обыденным и плохим. Философски назвав это жизнью, я начал пить, и с тех пор нахожусь в компромиссном состоянии с действительностью. Она меня не трогает, я смотрю на её выкрутасы через стекло стакана, иногда добавляя какие-нибудь световые фильтры: виски, когда хочется человеческого равнодушия, абсент, когда не хватает зелени лета, и водки, когда всё должно стать прозрачным и ясным…

Простая формула раз и навсегда выведенная мною, как знаменитый еэмцэквадрат, фундаментально подпирает остатки жизненной энергии, которой скоро суждено развеяться в пространстве-времени и, может быть, если повезёт, на какое-то время, разумеется, незначительное в масштабах вечности, оставить след, неумелый, как первый шаг ребёнка и бесполезный, как все великие свершения. Я могу совсем раствориться в окружающем меня городе, в его бесконечных улицах и дворах, стать убегающим эхом подворотни, и хлопающей дверью парадной, но и это всего лишь метафора, за которой нет ничего, кроме обыкновенного желания, чтобы меня оставили в покое. На какое-то время. Хотя бы на сегодняшний вечер, потому что он обещает в худшем случае стать последним, а в лучшем – одним из… Хотя, что из этого на самом деле лучше – до сих пор открытый вопрос для всех религий и философских течений. Я не буду штурмовать эту Аннапурну, оставлю без ответа, я ведь хочу только такого простого счастья, как покой. Тишину перед наступлением. Время, чтобы подготовиться и решиться идти до конца, уже не останавливаясь, пока какая-нибудь валькирия, сжалившись, не заберёт меня в бесконечные небеса.