Алиса Габриэлян - Солнце восходит в мае

— Ну, это довольно трудно сказ…

— Не обязательно сейчас, — перебила Майя. — Важна не скорость и быстрота, а сам ответ. — Марк кивнул. — Ну, а ты? — Она заинтригованно посмотрела на Мишу.

— Простой прохожий. Не имею никакого отношения к писательству и творчеству. Это довольно интересно, но не для меня. Я отношусь к тем людям, которые знают наверняка, что у них получается хорошо, а что плохо.

— Тогда почему?

— Знаешь, мой дед сказал, что я умру в одиночестве, если не заведу друзей, а в группе меня не очень-то принимают… — Глаза Майи стали печальными, и она слегка кивнула, словно очень хорошо его понимала. — Ну, потому что я лучший в группе! — закончил он, и она грустно засмеялась, и тогда, смотря на них, Женя вдруг понял, что впервые узнал о том, почему Миша пришел на первое занятие к Александру, хоть тот и говорил неоднократно, что не заинтересован в этом.

Расходясь, он напомнил Майе о том, что выучит эльфийский язык, и сказал, что обратится за помощью, а после пожал ей руку на прощание. Она засмеялась и похлопала его по плечу, и чего-то более странного Женя в жизни точно еще не видел, потому что никогда Миша не подпустил бы к себе близко девчонку в малиновых колготках и с цветными волосами, но в этот день, вероятно, Земля сошла с орбиты, и мир перевернулся. Ласточки выкрасились в розовый цвет, солнце стало зеленым, люди взмыли над городом, как на картине Шагала, и Миша заулыбался: по-наивному, по-детски, искренне. Нелли и Марк смотрели на друга, не доверяя своим глазам, и спустя несколько минут ушли куда-то вместе с ним.

— Пойдем на берег? — спросила Майя, пока они провожали взглядом Жениных товарищей.

— Да, давай…

— Будут Мэнди и Кевин. Возможно Костя и Элли…

— Ладно.

Они неспеша побрели на то самое место, где в первомайский вечер лежали на песке и изучали звезды, и Жене хотелось, чтобы они вновь оказались одни, но Майя свою жизнь не собиралась под него подстраивать. Пробираясь мимо людей, которые сегодня все, как сговорившись, вышли на улицу, он представлял, что те вышагивают в магазины и скупают бессмысленные вещи, которые заполняют им пустоту в сердце. Он знал наверняка, что не будь рядом с ним в этот теплый субботний вечер Майи, он слился бы с толпой и превратился в маленькую букашку без цели в жизни, а теперь у него была она , и начатая книга, и огромное желание продолжать писать.

Их встретили Лара и Элли, прибежавшие им навстречу, и повели их к Косте и Глебу. Те стояли довольно далеко от воды и пили холодный кофе из фирменных стаканчиков кофейни «Purple latte» 14 14 В переводе с английского: «Фиолетовый латте». , в которой Женя никогда не был, и обсуждали, судя по хмурым бровям обоих, какой-то серьезный вопрос, но как только к ним подбежала Майя, замолчали и нацепили улыбки. Она повисла у Кости на шее, а Женя смущенно отвел глаза в сторону и встретился взглядом с Ларой. Его одногруппница поджала губы и стала рассказывать Элли несмешной анекдот, который Женя уже слышал от Марка. Он уже жалел о том, что согласился прийти, ведь Майя и не собиралась уходить от своих друзей. Она весело говорила о фильме, который посмотрела сегодня в кинотеатре, и едва ли обращала внимание на парня, которого привела с собой. Сделав несколько шагов в сторону, Женя панорамно рассмотрел все вокруг и лишь тогда заметил Мэнди, присевшую у самого берега. Зарыв ноги в песок, она устремила взор вперед, на одуванчикового цвета горизонт, которого, к сожалению, давно не видела. Понимая, что его исчезновение не будет замечено, он побежал к ней.

У моря она была счастливее, чем во время их первой встречи. Вдалеке кричали чайки, едва слышно разговаривало море, отражая в своей вечерней глади заходящее солнце, а Мэнди улыбалась теплой улыбкой, обхватив ладонями стакан из той же самой кофейни.

— Привет! — сказал Женя и сел рядом с ней.

— Привет, Женя! — ответила она, чуть приподнимая подбородок и тем самым создавая иллюзию зрячей девушки.

— Что сегодня разливают?

Она усмехнулась и сделала глоток из своего стакана.

— Лавандовый раф, охлажденный длительной прогулкой, — проговорила Мэнди, протягивая Жене кофе.

Напиток был, правда, холодный, но все еще мягкий и приятный.

— Ммм, мне нравится.

— Я знаю, кофе в «Purple latte» всегда потрясный, — сказала она с идеальным акцентом, которого по-настоящему никак не мог добиться Женин преподаватель по английскому ни от кого в группе.

— Никогда не был там.

— Обязательно сходи на досуге. У нас с Глебом там было первое настоящее свидание, и именно тогда я попробовала свой первый лавандовый раф. Уже после я узнала, что Глеб работает бариста в «Purple latte» на полставки и у него скидка, вот почему и повел меня именно туда. Пока он там работал, я постоянно у него сидела, но вот уже много лет, как уволился, а привычка, как видишь, осталась…

Женя улыбнулся и кивнул, в очередной раз забыв о том, что Мэнди не сможет это увидеть. Небо окрасило море в персиково-лавандовый цвет, и молодой человек с грустью подумал о том, что рыжеволосая девушка, сидящая рядом, может лишь предполагать об этом.

— Люблю море, — сказала Мэнди, — и это место особенно. Тут спокойно. Помню, первый раз здесь была с родителями, когда мне было шесть, и я до сих пор не могу забыть папины счастливые глаза. Мы ели заветренный хлеб с маслом и сидели на мамином любимом клетчатом пледе из «Икеа». Мой отец родом из Торки 15 15 Город на южном побережье Англии в графстве Девон и самый большой из трёх юго-западных курортов Англии. В XIX веке был модным морским курортом, заслужившим за свой климат прозвище Английской Ривьеры. , и я знаю, что людей там раз в семь меньше, но, кажется, и он, и мы всегда были счастливее здесь. Здесь красивее и спокойнее, и люди добрее. Мне здесь нравится. Мне всегда тут нравилось. И даже теперь, когда я ничего не вижу… все равно…

— Как давно ты была в Великобритании в последний раз?

— Вот уже пять лет я никуда не выезжаю дальше нашей области. Знаешь, лететь в Торки кажется теперь бессмысленным, ведь… Вообще-то теперь нет разницы, где я нахожусь. Вижу я всегда одно и то же…

— Если тебе станет легче, то я вообще никогда нигде не был. Хотя нет, был в Москве однажды…

Мэнди улыбнулась и помотала головой — от Жениных слов легче не стало. У него впереди была целая жизнь, чтобы открывать новые, неизведанные места, а для нее весь этот мир составляли воспоминания. Она помнила цвет травы и моря. Она помнила, как светит солнце утром и какой прекрасный закат бывает вечером. Она все это помнила, но иногда ей вдруг казалось, что когда-нибудь она проснется и не сможет ничего вспомнить… ничего.

Однажды Мэнди вдруг забыла, какой цвет волос у Эльвиры. В том смысле, что она не могла точно вспомнить оттенок: более темный или более светлый. Она заплакала от своей беспомощности, а все вокруг гадали, что с ней происходит. Она так никому и не сказала причины. Той же ночью ей приснилась Эльвира, и Мэнди запомнила ее так, как только могла. Темноволосая девчонка теперь всегда была в ее памяти, но Мэнди понятия не имела о том, что уже полгода назад Эльвира перекрасилась в еще более темный цвет.