Дженни Колган - Шоколадная лавка в Париже [litres]

– В Бейруте? Но я думала, ты просто промаршируешь пару раз вокруг площади Согласия, и все. Тебя призвали?

– Естественно, – сердито отозвался Тьерри. – Тогда всех призвали.

– И отправили в Бейрут? – Клэр поднесла руку к губам.

– Куда же еще? Там вспыхнуло восстание, – объяснил Тьерри. – Неужели у вас в газетах не писали?

Весь тот год Клэр бродила как лунатик и была полностью сосредоточена исключительно на собственной персоне. В газеты, конечно, не заглядывала.

– Я не знала, – сказала Клэр. – Думала, ты в Париже.

– Когда я тебя провожал, у меня в кармане уже лежали все бумаги.

– По пути мы заехали сюда, – тихо произнесла Клэр, рассеянно пропуская травинки между пальцами ног.

– Верно.

– Ты меня заставил попробовать хека.

– Сейчас тоже заставлю.

– Но почему же ты мне не написал? – Клэр слабо улыбнулась.

– Конечно, корреспондент из меня так себе, но мадам Лагард знала твой адрес. Я отправлял ей письма для тебя из пустыни. Разве она их тебе не пересылала?

Рука Клэр взлетела к губам. Она снова вспомнила элегантную хозяйку. Та всегда советовала сохранить о Париже приятные воспоминания, но не цепляться за них.

– А я думала, письма перехватывал отец, – прошептала Клэр.

– А я думал, ты вернулась в Англию, выскочила замуж и родила детей.

– А я думала, ты встретил другую.

Тут мы как по команде уставились на Лорана, поспешно производившего в уме подсчеты. Лоран вполголоса выругался, извинился и выскочил из-за стола.

Я беспокоилась, что Клэр разнервничается и переутомится. По-хорошему, ей давно уже пора спать, но попробуй с ней поспорь. В жизни не встречала такой упрямицы!

– Ах вот оно что, – тихо произнесла Клэр.

– Oui, – подтвердил Тьерри.

Я едва не выругалась. Теперь понятно, почему у Лорана зуб на отца… и почему у него такая смуглая кожа.

– Я не мог остаться в Бейруте, – смущенно пояснил Тьерри. – Сначала служил в армии, потом нас отправили домой. Я был совсем молод, да и магазин бросить не мог.

Мы обе молча смотрели на Тьерри. Я ему искренне сочувствовала: совсем желторотый мальчишка, а тут местная девушка забеременела. Представляю, какой был скандал!

– Но потом я забрал его к себе, – торопливо прибавил Тьерри.

– А меня не забрал, – тихо произнесла Клэр и грустно кивнула.

– Лоран вас простил? – спросила я у Тьерри.

– Сомневаюсь.

Но тут нас прервали: подошел хозяин и стал убирать со стола. Вот мы отведали хека, а потом на столе будто по волшебству появились кофе и о-де-ви. Я попыталась объяснить, что мы не заказывали ни того ни другого, но тут мужчина поставил перед нами полную тарелку конфет из «Шоколадной шляпы». Мы дружно ахнули от удивления.

– Откуда они у вас? – спросил Тьерри.

Заказать продукцию «Шоколадной шляпы» стоит астрономических денег, уж об этом Элис позаботилась. Да и вообще, Тьерри не любит брать частные заказы. Предпочитает, чтобы весь его шоколад съедался тут же, на месте. А чтобы продлить срок хранения, нужно класть меньше сливок, да и без консервантов не обойтись, а Тьерри их терпеть не может.

– Держу для особо дорогих гостей, – ответил хозяин. – Вы, несомненно, входите в их число.

А потом он настоял на том, чтобы сфотографироваться с Тьерри. Тут другие гости подошли посмотреть, что происходит. Как только поняли, кто перед ними, принялись осыпать знаменитого шоколатье комплиментами. В конце концов хозяину пришлось открыть целую коробку конфет, а Тьерри – пообещать, что обязательно пришлет новую и поставит на фотографии автограф.

Когда суета наконец улеглась, Тьерри поглядел на Клэр. Его лицо было добрым и грустным.

– Chocolat, – произнес он по-французски. – Единственное, что мне хорошо удается. Но даже он сыграл со мной злую шутку.

Тьерри взял в свою огромную руку маленькую, покрытую синяками ручку Клэр и держал, пока не застрекотали ночные сверчки, а на небе одна за другой не высыпали огромные яркие звезды.

Я потихоньку улизнула и отправилась на поиски Лорана. Он стоял под деревьями и докуривал тонкую черную сигариллу. Из листвы доносилось стрекотание насекомых.

– Извини, – произнес Лоран при виде меня. – Сам знаю: привычка мерзкая, но я ей предаюсь очень редко.

– Ничего страшного, – ответила я чистую правду. – Мне даже нравится.

Экзотический аромат дыма удивительно подходил к теплому летнему вечеру.

Повисла пауза.

– Значит, теперь ты все знаешь, – произнес Лоран.

– Тьерри был совсем молоденьким, – заметила я.

– Моя мать тоже, – парировал Лоран и оглянулся в сторону столика. – У Клэр дела совсем плохи, да?

Я вздрогнула. Какая же я эгоистка – бросить ее одну!

– Да, – подтвердила я. – Пойду проверю, как она.

Лоран ласково погладил меня по щеке.

– Любишь ты все налаживать, – тихо произнес он. – Может, и мою жизнь тоже наладишь, Анна Трон?

Я бы предпочла, чтобы мы переночевали где-нибудь поблизости, но Тьерри обещал, что непременно вернется домой, а Лорану не терпелось уехать. Однако меня больше тревожила Клэр: дыхание слабое и неровное, и вообще у нее был очень долгий день. Тьерри тоже совсем измучился. Садясь в фургон, мы с Лораном обеспокоенно переглянулись. Постарались усадить наших подопечных поудобнее, прислонив их друг к другу. Клэр приняла еще одну дозу морфина. Я исподтишка наблюдала за ней. Только бы не перестаралась!

Лоран на полной скорости несся вперед, а Тьерри и Клэр прижались друг другу. Ее голова так легко и естественно оказалась у него под мышкой, будто все эти сорок лет они так спали каждую ночь.

В дороге мы не разговаривали. Казалось, чтó я ни скажу, все будет не к месту. Лоран гнал машину на бешеной скорости и не сводил глаз с дороги. Я искоса взглянула на него, гадая, почему он до сих пор не может нормально общаться с отцом. Но тут же отогнала эти мысли.

Лучше просто порадуюсь, что они приехали. Достаточно вспомнить выражение лица Клэр на пристани. А наш поцелуй с Лораном! Коснулась губ кончиками пальцев. Как же хорошо Лоран целуется! А форма его губ говорит о… Как же я раньше не замечала? Наверное, у Лорана и акцент есть, вот только я его не уловила: моего владения французским на такие тонкости не хватает. Так же американцы не отличают шотландцев от ирландцев. Да и Сами, наверное, разговаривает не так, как французы. Странно: как же я раньше не обратила внимания? Очень просто: в Париже для меня все было ново, незнакомо и экзотично, поэтому я не замечала того, что экзотично для самого Парижа.

В тусклом свете от приборной панели я глядела на профиль Лорана и его блестящие черные кудри. Мы все мчались по темному шоссе. Лоран ни на секунду не отвлекался от дороги. Почувствовав себя в надежных руках, я расслабилась и тоже задремала.