Гийом Мюссо - Я возвращаюсь за тобой [litres]

Теперь уже Итан привстал со стула и схватился за поручень.

Он узнал Селин и понял жест Джесси.

– Ну что? – продолжал допытываться Джимми.

Он повернулся к Итану и увидел, что на глаза у того навернулись слезы.

– Что? Я думаю, что твоя дочь в четырнадцать лет уже способна решать самые тяжелые проблемы на свете.

– Какие это?

– Возвращать людям уверенность в себе, которую они давно потеряли.

Штат Нью-Йорк

Среда, 31 октября 2007 года

16 ч 02 мин

Асфальт так и мелькал под колесами. Широкие шины, низкое сиденье, рычащий мотор, массивная наклонная вилка – мотоцикл мчался к Хэмптонсу. На хромированных деталях отражалось небо, а солнечный блик заставлял зажмуриться. На темно-красном топливном баке красовался логотип фирмы «Харлей-Дэвидсон».

За рулем сидел Итан.

Позади – Селин.

Выехав из Нью-Йорка, они в каком-то опьянении пролетали километр за километром на огромной скорости. Это были волшебные мгновения. Она обнимала руками его грудь и восторженно прижималась к нему. Накал чувств при их встрече напоминал только начинающуюся любовь, а затем, когда они немного успокоились, стало казаться, что они теперь уже никогда не расстанутся. Они оставили все проблемы в прошлом и решили не тревожить волшебное настоящее бесконечными извинениями и оправданиями. Они полагались на очевидность и на счастье быть вместе.

Они миновали череду фешенебельных поселков и старинных портов для китобойных судов на Атлантическом побережье между Саутгемптоном и Монтоком, которые образовывали сердце Хэмптон-Бич. Летом переполненный туристами, осенью этот «американский Довилль» становился куда более тихим. Несмотря на плотность населения и дома миллионеров, эта полоса земли, вдающаяся в океан, сохраняла неизменный шарм, который так нравится художникам: здесь черпали вдохновение Дали и Дюшан, здесь нарисовал множество своих шедевров Джексон Поллок. Летом 1956 года в городке Амагансетт провели медовый месяц Мэрилин Монро и Артур Миллер. Согласно легенде, эта летняя шалость была лучшим периодом в жизни актрисы.

Через три часа Селин и Итан прибыли в Монток, на самый конец правого берега Лонг-Айленда. Местные называли это место «Концом»: здесь была конечная железнодорожная остановка, конец путешествия, конец истории.

Мотоцикл остановился перед старинным рыболовным домиком, полускрытым за дюнами. Они размяли ноги на чистом песчаном пляже, о который разбивались могучие волны. Дул сильный порывистый ветер. Над ними синело яркое небо с тонкими перышками облаков пастельных тонов.

– Ты всех сюда привозишь? – пошутила Селин, заходя в дом.

Главная комната сохранила старинный интерьер с открытыми балками, мебелью из белесого дерева и безделушками, расставленными повсюду: штормовой лампой, миниатюрным парусником, компасом, подзорной трубой, коллекцией морских звезд и морских коньков. На стене, рядом со спасательными буями, висели рыболовные сети вперемешку со снастями и поплавками.

Несмотря на хорошую погоду, в доме было прохладно. Итан хотел было заняться дровами, чтобы разжечь огонь, но Селин взяла его за руку и повела к лестнице.

– Я думала, ты бросишься показывать мне спальню.

Руки соединяются.

Губы тянутся к губам.

Тела ищут друг друга.

Украденная свобода, крохи счастья, которые удалось урвать, путешествие в невесомость.

Короткая траектория вне времени.

Губы впиваются друг в друга, тела сплетаются, сердца пылают.

Сжигающее и всепоглощающее пламя.

На кровать брошена граната без чеки.

Головокружение, нехватка кислорода, пустота внутри живота.

Губы шевелятся, тела хватаются друг за друга, дыхание учащается.

Волосы перепутываются, ресницы трепещут, слышатся вздохи.

Как поцелуй ангела.

Как музыка сфер.

Как головокружение у канатоходца, который пытается удержать равновесие на высоте.

Арабеска, вытатуированная на плече, представляла собой изречение одного индийского племени по поводу природы любви. Часть тебя вошла в меня навсегда и поразила меня, словно яд .

Снаружи свистел ветер, оконные стекла дрожали.

Селин, закутавшись в одеяло, вышла на веранду. Тучи рассеялись, и небо сияло идеальной синевой. Она посмотрела на горизонт, пытаясь проследить взглядом за пылающим солнцем, клонившимся к закату. Мало-помалу оно опустилось ниже уровня воды. Перед тем как окончательно исчезнуть, верхний краешек светила, казалось, раскрасил горизонт, и тут Селин увидела знаменитый зеленый луч – последний луч солнца.

Он был виден всего один захватывающий миг – от солнца порхнул изумрудный луч и тут же исчез – так же быстро, как и возник. Селин на миг застыла, зачарованная зеленым отсветом, который, как говорят, не удалось передать ни одному художнику. Говорят, это цвет рая.

Ей вспомнилась древняя шотландская легенда, гласившая, что последний солнечный луч дает тому, кто его увидел, способность развеивать иллюзии и читать в людских сердцах.

К ней вышел Итан с двумя дымящимися чашками.

– Попробуй, тебе понравится! – предложил он, протягивая одну.

Она не преминула его поддеть:

– Я знала, что любовь начинается с шампанского и заканчивается отваром из ромашки. Но не так же скоро…

– Никакой это не отвар, а прекрасный теплый грог! Из ароматного рома, лимона, корицы и меда.

– Горячий!

Она отловила ложечкой шкурку бадьяна, плавающую на поверхности, и попробовала на зуб.

– Хочешь, приготовлю макароны? – спросил он, обнимая ее за талию.

– Заманчиво…

– Мою знаменитую лапшу с чернилами каракатицы…

– Я все спрашиваю себя, как я выдержала пять лет без этого блюда?

– Ну, тогда можно пойти в ресторан. Тут неподалеку есть один, им владеет француз. Он приготовит тебе запеченного омара с солью и рис с ананасами.

– Звучит здорово, но я должна вернуться на Манхэттен.

– Что?

– Я пригласила всех своих родственников, они проехали шесть тысяч километров, чтобы присутствовать на свадьбе, которую я в последнюю минуту отменила. Должна же я им все как-то объяснить.

– Позволь мне поехать с тобой.

– Нет, Итан, я должна сама все уладить. Я уеду сегодня вечером и завтра же вернусь к тебе.

На несколько секунд на лице Итана застыло разочарование, но почти сразу оно сменилось облегчением. Как можно быть таким идиотом? Сегодня он спас свою дочь, помирился с Джимми и вновь обрел любовь. Но тень смерти все время витала над ними. День еще не закончился, и он, как и раньше, опасался, что все завершится выстрелами и кровью. И он ни за что на свете не согласился бы пойти на риск, чтобы подвергнуть опасности любимую женщину. Он посмотрел расписание поездов на своем мобильнике, и они поспешно стали одеваться, чтобы не опоздать на поезд.