Люсинда Райли - Сестра ветра

– Я…

Анна почувствовала, как все поплыло у нее перед глазами, и ее тут же повело в сторону. Фридрих быстро схватил ее за руку, не позволяя упасть.

– Фрау Халворсен, вам явно нездоровится, да?

– Нет-нет, все в порядке. – Она вырвала свою руку. Гордость не позволила показать постороннему человеку, как ей плохо. – Danke, герр Фридрих.

Она кое-как попрощалась с остальными кивком головы и пошла прочь, из последних сил стараясь высоко нести голову.

– О господи! О господи! – в отчаянии шептала она, то и дело спотыкаясь и останавливаясь. Брела по запруженным улицам города, возвращаясь домой. В голове шумело, было трудно дышать, а перед глазами стоял сплошной туман.

Дома она без сил рухнула на кровать. С трудом поднесла ко рту стакан с водой, стоявший на тумбочке у изголовья, с жадностью выпила. Немного полегчало. И жажда тоже отступила.

– Не может быть! Не может быть! Этого не может быть ! – повторяла она как заклинание. – Если он решил остаться в Париже, то почему не забрал меня? – вопрошала она голые стены своей комнатенки, но те хранили молчание. – Он ведь не бросит меня! Нет! Ни за что! – убеждала она себя. – Он любит меня. И потом, я же его жена…

Всю ночь Анна так и не сомкнула глаз. Под утро она уже решила, что сейчас сойдет с ума от тревожных мыслей, которые теснились в ее голове одна мрачнее другой. Пошатываясь, она кое-как спустилась к завтраку и увидела фрау Шнайдер, которая стояла в холле с письмом в руках.

– Доброе утро, фрау Халворсен. Хотя оно и не такое доброе, как хотелось бы. Плохие новости. Вот получила письмо… Ваш друг герр Хогарт скончался две недели тому назад от сердечного приступа. Его родственники просят меня упаковать все его вещи. Они потом пришлют за ними подводу.

Анна в ужасе закрыла рот рукой.

– О боже! Нет! Только не это! – воскликнула она, и тут у нее все потемнело в глазах, и она потеряла сознание.

* * *

Анна пришла в себя и поняла, что находится в приватных покоях хозяйки, в ее гостиной. Лежит на диване, к голове приложена влажная тряпица.

– Ну слава богу… Очнулась, – вполголоса пробормотала фрау Шнайдер. – Я знаю, как вы его любили… Впрочем, как и я. Конечно, сильно расстроились. Тем более мужа рядом нет. А в вашем положении…

Анна проследила глазами за взглядом хозяйки, которая принялась обозревать ее живот.

– Я… Что вы хотите сказать? Какое мое положение?

– Как какое? Я имею в виду вашу беременность. Вы уже приблизительно знаете, когда появится на свет младенец? А вы такая хрупкая, фрау Халворсен. Вам надо очень беречься.

Анна опять почувствовала головокружение и испугалась, что ее сейчас вырвет прямо на бархатный диван фрау Шнайдер.

– Выпейте немного воды. – Хозяйка поднесла Анне стакан с водой.

Анна отхлебнула из стакана, а женщина между тем продолжала щебетать:

– Хочу поговорить с вами насчет будущего… Когда вернется ваш муж… Одно из моих правил – никаких детей здесь. Детские крики распугают остальных моих постояльцев.

Еще минуту тому назад Анна думала, что хуже быть не может. Но, оказывается, очень даже может.

– Однако до его возвращения я, разумеется, не выставлю вас на улицу. Это было бы просто не по-человечески. Поэтому разрешаю вам оставаться у меня до появления младенца на свет, – величественным тоном бросила хозяйка напоследок.

– Danke, – прошептала Анна, понимая, что фрау Шнайдер уже не терпится вернуться к своим обычным утренним делам. Анна медленно поднялась с дивана. – Мне уже полегчало. Спасибо за заботу. И простите, что доставила вам лишние хлопоты. – Она вежливо поклонилась и вышла из комнаты.

Весь остаток дня Анна пролежала на своей постели. Старалась лежать с закрытыми глазами и не шевелиться в надежде на то, что все то страшное, что случилось утром , больше не повторится. А еще лучше было бы, если бы она вообще взяла и умерла. Но стоило ей хоть чуть-чуть пошевелить рукой или ногой, и она понимала, что все еще жива. Что она дышит, а значит, надо собираться с силами и обдумывать, что делать дальше.

– О Господи! Помоги мне! – взмолилась она, обращаясь к Всевышнему.

Кое-как она сползла с кровати, чтобы сходить в туалет, а вернувшись к себе, сняла платье и, оставшись в короткой рубашке и штанишках, стала разглядывать свое тело. Опустила глаза вниз и сразу же заметила, как слегка округлился ее живот. Да, но почему она никогда не думала, что стала полнеть потому, что беременна?

– Ах ты, безмозглая дурочка! – принялась корить она себя. – Как же ты ни о чем не догадывалась? Наивная, глупая деревенщина! Правильно говорил герр Байер! Такая я и есть…

Она подошла к ящику, достала оттуда чернила, перо и бумагу и, усевшись на кровать, принялась писать письмо мужу в Париж.

* * *

– Вам сегодня утром пришло письмо, – объявила фрау Шнайдер, вручая Анне запечатанный конверт. Дитя, а именно так мысленно окрестила хозяйка свою хрупкую постоялицу, глянула на нее запавшими, воспаленными глазами. И, кажется, впервые за долгое время фрау Шнайдер заметила в них некий проблеск надежды. – На конверте французская марка. Наверняка это письмо от вашего мужа.

– Danke, – едва слышно прошептала в ответ Анна.

Фрау Шнайдер молча кивнула и вышла из столовой, давая возможность «дитяти» остаться наедине с письмом. За последние две недели Анна превратилась в собственную тень. Она безразлично взирала на любую еду, которую ставила перед ней хозяйка, и та через какое-то время уносила тарелки нетронутыми. Вот и сейчас фрау Шнайдер тяжело вздохнула, глянув на свою постоялицу, и пошла в судомойню мыть посуду, сложенную после завтрака в большое деревянное корыто. Подобные истории она наблюдала за свою жизнь много раз. Конечно, ей было жаль Анну, она даже испытывала к ней нечто похожее на сочувствие и очень надеялась, что письмо, которое она только что вручила, как-то выправит сложившуюся ситуацию. Впрочем, фрау Шнайдер уже давно приучила себя к тому, что не стоит сильно вникать в проблемы своих жильцов. В конце концов, это их жизнь, и, как бы драматично ни складывались их жизненные обстоятельства, им самим выпутываться из них.

Поднявшись к себе в комнату, Анна трясущимися пальцами вскрыла конверт. Несколько недель тому назад она написала мужу письмо, адресовав его в замок. Сообщила Йенсу о том, что ждет ребенка. И вот наконец пришел долгожданный ответ от него.

Париж

13 сентября 1877 года

Моя дорогая Анна!

Прости, что так затянул с ответом. Но я решил, что прежде обустроюсь на новом месте, а уже потом отвечу тебе. Я сейчас снимаю квартиру в Париже и беру уроки композиции у Августа Терона, известного профессора музыки. Он очень помог мне в совершенствовании композиторских навыков. Баронесса фон Готфрид проявила большую щедрость ко мне. Фактически она стала моим спонсором. В ноябре моя покровительница планирует устроить специальное суаре, на котором у меня будет возможность выступить со своими произведениями перед парижским обществом.