Ася Лавринович - Там, где живет любовь

Этим летом я общалась с отцом больше, чем когда-либо раньше. С каждым днем мы лучше узнавали друг друга. А еще папа здорово помогал мне в реабилитации после перелома. Мама тоже теперь звонила чаще обычного. Вдвоем мы планировали по телефону развлекательную программу на время осенних каникул, когда мама приедет в Россию. А главное – из моей головы пропали страшные флэшбэки, связанные с разводом родителей, которые периодически посещали меня перед сном. Кажется, в этом плане жизнь немного наладилась.

Но все-таки кое-что, помимо сломанной ноги, омрачало мой долгий отпуск. Я жутко скучала по друзьям, а особенно – по Никите. Конечно, мы каждый день списывались, но мне этого было катастрофически мало. В последние дни меня и вовсе охватила тоска по дому. Время до отлета тянулось мучительно медленно…

О своем приезде я никому не сказала, решив устроить друзьям сюрприз. Мы договорились с Катей, что, вернувшись, она поможет мне с вечеринкой и приготовит праздничный ужин.

Было сложно, переписываясь, не говорить точную дату прилета. О том, в какой день вернусь, я сообщила только Ирке, взяв с нее честное слово, что подруга не испортит сюрприз. Третьякова встретила нас в аэропорту. Мы уселись на заднем сиденье арендованного автомобиля, и Ира, не удержавшись, тут же принялась делиться со мной новостями.

– Ой, Вера, ты такая загорелая! – охала Третьякова, не переставая меня разглядывать. – У нас в конце июля было несколько жарких дней, а август дождливый… Как нога твоя?

– Хорошо, – кивнула я. – Даже трость больше не нужна. Ты лучше скажи, поможешь мне сегодня вечером собрать всех наших? Устроим вечеринку-сюрприз в честь моего приезда. Только за продуктами по пути заедем…

– С Дианкой я договорюсь, мы часто теперь с ней пересекаемся. В одной компании с Борей. – Третьякова покосилась на переднее сиденье, где папа и Катя о чем-то переговаривались, и покраснела. – Помнишь, тот друг, который приходил к нам на дискотеки? Он учится на геолога, вернулся с практики и теперь к Рудневой клинья подбивает… А она ходит довольная. Ну ты знаешь Диану!

– Знаю, – засмеялась я, вспомнив кокетливую Рудневу. – Вы тогда и парней своих зовите. Папа с Катей к тете Соне уедут. Метраж квартиры позволяет закатить вечеринку.

– Да? – просияла Ирка. – Ой, здорово! Спасибо, Вер, всех позову!

Мы ехали по мокрым блестящим улицам. Всюду куда-то спешили прохожие с раскрытыми яркими зонтами. Капли дождя щелкали по крыше нашей машины.

– А Даня придет? – спросила я.

– Обязательно!

– А Амелия?

– Они теперь все время вместе, – заулыбалась Ирка. – Я ж тебе сразу говорила, что Циглер – ведьма! Приворожила моего бедного брата.

В машине было тепло и уютно. Из динамиков лилась легкая ритмичная музыка.

– Интересно, как в этом году Оксана будет без Дианки и Кузи? – ехидно спросила Третьякова, снова покосившись на папу и Катю. – Руднева рассказала своим бывшим подружкам про проделки Соболь. Кажется, не она одна от Оксанки отвернулась…

– Так Соболь и надо, – тут же помрачнела я.

– Люся из нашей гимназии перевелась. И Лидия Андреевна вроде увольняется. По крайней мере, слухи такие ходят…

Я не знала, что ответить. Смотрела в окно на омытые дождем высотные дома. Ирка поняла, что эта тема болезненная, и звонким голосом обратилась к Катерине с отцом:

– Как вам север Италии? Говорят, это маленький рай на земле…

И вот спустя полтора часа после той поездки я стояла у своего подъезда, бережно прижимая к груди небольшой арбуз, который, не удержавшись, купила вместо торта. За десертом в магазин меня отправила Катерина. Сама же она, едва переступив порог, принялась за готовку. Ирка сказала, что в оставшееся время соберет друзей и принесет мамин лимонный кекс.

Когда такси отъехало, я сделала пару шагов к крыльцу, но тут меня кто-то окликнул:

– Вера?

Я обернулась. Ко мне, перепрыгивая через лужи, бежал Марк. Рядом с ним семенил забавный белый пес.

– Привет! – растерянно улыбнулась я.

– Привет! – поздоровался Марк, встав напротив. – Ты давно вернулась?

– Только сегодня. Хотела устроить всем сюрприз…

Василевский улыбнулся и спросил:

– Как прошло твое лето? Ты здорово загорела!

– Спасибо, хорошо. – Опережая его вопрос, ответила: – Нога тоже отлично.

Вымокший «пуховый комок» принялся обнюхивать клумбы.

– А ты здесь какими судьбами? – спросила я, наблюдая за забавным псом.

– Бадди привык гулять в вашем дворе. Я ведь из-за тебя сюда приходил. – Марк пристально посмотрел на меня своими голубыми глазами. – Ты мне и правда нравилась.

И все-таки, пусть и спустя два года, симпатичный парень караулил меня, а не Рудневу, у моего же подъезда…

– Ой, Марк… – смущенно начала я.

– Да я все понимаю, – Василевский заулыбался. – Никита – классный парень. И у вас с ним своя, давняя история. Но я очень рад, что судьба нас всех свела в том лагере.

Дождь продолжал накрапывать, но мы почему-то оба не уходили под козырек.

– Поездка в лагерь стала для меня едва ли не судьбоносной. Я ведь, вернувшись домой, поговорил с мамой и папой… Как Амелия советовала.

– И что?

– Кажется, мы пришли к компромиссу. В этом году я буду готовиться к экзаменам для той специальности, о которой изначально сам мечтал.

– Это здорово, что они тебя поняли, – сказала я. – У моей мамы была похожая ситуация, когда родители решили за нее ее судьбу и настаивали на консерватории. А мама музыку уже просто ненавидела.

– Она с ними не поговорила?

Я покачала головой:

– Нет. Там вообще все закончилось печально. Мама так и не успела с ними помириться. Бабушки и дедушки рано не стало.

Мы молчали, глядя, как Бадди поочередно обнюхивает наши с Марком промокшие кеды.

– А как же твоя избранная невеста? – припомнила я. – Внучка папиного друга…

Щеки Василевского покраснели.

– Запланированная свадьба тоже отменяется, – засмеялся он. – Я недавно встретил одну девушку… В общем… У нас уже было несколько свиданий.

– Она не из нашей гимназии?

– Нет, она вообще живет в другом районе.

– А я сегодня собираю ребят дома в честь своего приезда. Придете? – предложила я. – Часов в семь. Больше народу – веселее!

– Серьезно? – Кажется, Марк искренне обрадовался. – Хорошо, мы придем. Ой, Вер, арбуз…

Марк протянул ко мне руки, чтобы забрать его себе.

– Давай помогу донести?

– Давай, – согласилась я, передавая ему арбуз. – Хотя я выбирала самый легкий…

Перед тем как наконец зайти в подъезд, я по привычке подняла глаза на окна Никиты. Мне показалось, что в тот момент светлые занавески колыхнулись.

Мы с Марком поднялись на лифте до моего этажа, и лишь у двери квартиры Василевский протянул мне арбуз.