Саша Саин - Испытания сионского мудреца

«Пойдём в запланированный отпуск на неделю?» — спросила жена. «Конечно! — обрадовался я. — Хоть и есть возможность за это время несколько больных потерять, но чёрт с ними! Кто уйдёт — пусть идёт! Не сторожить же их! Нужно только больным сообщить, что на неделю в отпуск уходим. Заведи, кто там за дверью?». — «Здравствуйте, фрау Мюллер, как чувствуете себя?». — «Немного лучше: спина полностью прошла, колени не болят. Только ещё вот, правое плечо немного болит». — «Мы вам, фрау Мюллер, сегодня сделаем третий сеанс акупунктуры! Затем одна неделя будет пауза». — «Как, почему?!». — «Мы в отпуск уходим на неделю». — «А кто вас замещает?». — «Никто, и вам лучше нас подождать». — «А доктор Фу не замещает?». — «Он, конечно, будет вам рад — руки чешутся, и шеф его подстёгивает: “Давай, коли их всех подряд!” Но вы, фрау Мюллер, когда пришли, вообще не хотели на акупунктуру ходить! Сказали, что уже везде пробовали и не помогает!». — «Ну да, не помогло амбулаторно дома». — «А у меня за два сеанса помогло! Хотите ещё раз попробовать, как другие колют, и не помогает?! Одним неверным сеансом вам вернут ваши боли!». — «Тогда опять к вам приду». — «Хорошо, сами решайте, фрау Мюллер, вам не нужно моего разрешения на это!». — «Вот, неблагодарные сволочи — больные!» — возмутилась жена. «Конечно, и в первую очередь — дураки, на это и рассчитывает Петя! Он же мне так и сказал: “Немцы — дураки, на китайские глаза будут, как бабочки на свет лететь!”. Он ещё и агрессивную рекламу китайцу делает. Всё равно пойдём в отпуск! Мы не будем сражаться за больных, это не выход из ситуации».

Отпуск пролетел не очень быстро, с мыслями «что будет дальше», а «дальше» наступило ровно через неделю.

«Ну, вот! — посмотрела жена на сообщение по локальному — местному Интернету. — Тебя в 10 часов Шнауцер зовёт».

«Ага, приветствую тебя! — любезно, даже радостно вскочил из-за стола Петя. — Как отпуск, как отдохнул? А этого знаешь?» — весело указал Петя на присутствующего у него, кто бы мог подумать — Тухеля! «Тот самый Тухель, которого сожрала Кокиш! Тот Тухель, который за счастье считал со мной поздороваться и два слова сказать! Тот согбенный “бродяга” без кабинета и даже стула — бомж клиники! Теперь, по его виду, у него всё есть и даже важность, как у индюка! Откуда бы это?!» — промелькнуло у меня. «Да, Алекс, — словно ответив мне, объяснил свою задумку Шнауцер, — я решил ещё раз попробовать херра Тухеля, которого Кокиш недооценила! Выгнала, как я понял!». Тухель надулся ещё важнее: маленькая головка на длинненьких тонких ножках, сутулый, маленькие глазки, подпрыгивающая походка. Весь такой лёгонький, как будто бы по луне ходит. Хохлы бы сказали: «Якый ж цэ Тухель (туфель)! Да тэж — сандаль!». А он ещё и до «сапога» старался надуться, и меня как бы не узнавал! Не всучил свою ручку, как раньше. «Ну, что скажешь, Алекс?» — поинтересовался Шнауцер, оценил ли я его «хитрую» задумку. «Ничего хорошего, Петя!». — «Это как, Тухель нехороший?!». — «Нет, Тухель-то хороший, но ты, Петя, успел мне такую характеристику дать, что Тухеля даже напугал! Не знает, что делать ему, здороваться или нет!». — «Нет, нет, Алекс, это ты зря, я тебя хвалил!». После чего Тухель сделал милость: подал важно свою женскую ручку! «Мы вот с Тухелем посмотрели, пока ты был в отпуске, Алекс, и поняли — все больные захотели к доктору Фу!». — «Это кто же?». — «Кто хочет к Фу?» — посмотрел Петя на Тухеля. «Многие», — «уточнил» Тухель. «А конкретно?» — поинтересовался я. «Ну, вот фрау Вагнер меня просила к нему пустить». — «А что ей вас просить, я ей ещё до отпуска сказал, что может идти! Ещё кто?». — «Ещё кто, точно сейчас не помню», — вновь «уточнил» Тухель. «Пусти их, Алекс!» — взмолился Петя. «Во-первых, Петя, никто к Фу не рвётся! А если, кто и хочет — пара сумасшедших от сексуальных желаний пятидесятилетних дамочек! То кто ж их держит! Вагнер я сказал: идти к нему. Ты, Петя, не там видишь проблему, где она есть!». — «В клинике неспокойно, Алекс!». — «Ты, Петя, притворный!». — «Я притворный!?» — возмутился Петя. «Да, ты!». — «Это почему?!». — «Ты сам хотел, это “неспокойствие” в клинике, и ты его имеешь!». — «Это моя клиника!» — возмущённо, вскочив со стула, завопил Петя. «Вот, я и говорю, что в своей клинике ты хочешь беспокойство, и ты его имеешь! Кроме того, Петя, ты не получил то, на что рассчитывал!». — «На что рассчитывал?!». — «Ты рассчитывал, что больные убегут от меня к китайцу, но ты, Петя, просчитался!». — «Почему это, я просчитался?!». — «Потому что несмотря на твою бесчестную рекламу для Фу: он оригинал, он настоящий, он лучше, он доцент, он, он, он… — больные почему-то к нему, Петя, не побежали и не побегут! А дальше, вообще, не пойдут! Твоя “лягушка” лопнет!». — «Какая, это еще лягушка лопнет?!» — тупо уставившись, уже ничего не соображал Петя. «Которую ты стараешься до быка раздуть! Так в России говорят». — «Я тебе, Алекс, все равно докажу, что пациенты к нему уйдут!». — «Не мне — себе докажи!». — «И докажу!». — «Докажешь?! Тогда нечего просить меня больных к нему отправлять! Я никого не держу!». — «А чем ты их, все-таки, так держишь?!» — заинтересованно спросил рогоносец Петя. «Объясняю, Петя, записывай: умением, знаниями, опытом, эффективностью лечения». — «Я знаю, Алекс, ты их гипнозом держишь!». — «Может, и гипнозом! Я создал этот концепт специально для лечения психосоматических заболеваний, где иглы не работают! Я придумал, специально разработал психосоматическую ТКМ — китайскую медицину-акупунктуру в психосоматике. Я без всякой твоей рекламы, наоборот, при твоей постоянной антирекламе, даже когда китайца еще не было, ты всем говорил: “Посмотрите, придут китайцы — оригиналы, и у нас будет настоящая китайская медицина!” — Я сумел выстроить работающую технику, и создать интерес у больных! Они на ТКМ охотно шли: акупунктуру и гипноз! А ты разрушаешь этот концепт! Всё это я построил, ты мой концепт сводишь на нет! Теперь у нас будет — “как у всех”! Как у всех — плохо! У тебя не будет больше китайской медицины такого уровня! Будет как у всех, от которых больные бегут, и из-за которых, при поступлении к нам в клинику, отказываются от ТКМ!». — «Хорошо, я его уволю! Хочешь, я его уволю?!» — хитро прищурившись, предложил Шнауцер. «Увольняй!». — «Но я скажу, что это ты захотел!». — «Говори! Уволить его или нет?!» — заладил притворно Петя свое «любит, не любит». — «Мне всё равно, Петя, уволишь ты его или нет — это твоя клиника! Меня такой дурак вполне устраивает! Не мешай только мне работать, если хочешь, чтобы я работал!». — «У вас что, своего “эго” (своего “я”) нет?» — невпопад ляпнул до этого молчаливый, важно надутый Тухель. «Чувствуется, почитал одну книжку по психологии, готовился к важной работе — ко второй попытке здесь в люди выйти», — понял я, и не удостоив Тухеля ответом, откланялся.