Кэтрин Айзек - Я, ты и все, что между нами

– Приятно видеть, что мальчики нашли общий язык, – произнесла Бекки. – Уильям производит на них такое успокаивающее влияние. Надеюсь, оно продлится подольше.

Ссоры между Джеймсом и Руфусом не были чем-то необычным. Я понимаю, что все братья и сестры дерутся, но эти двое были заклятыми врагами, такое впечатление, что они были с разных планет: Джеймс серьезный, усердный, фанат «One Direction», Барби и «The Sound of Music». Руфус грубый, непоседливый пятилетний ребенок, который любит WWE, регби и шуметь так громко, как только возможно. Они оба прекрасные дети, но когда они вместе, то превращаются в парочку психопатов.

– Ты уверена, что не хочешь, чтобы этим занялся я?

Неожиданно Адам оказался возле меня, да так близко, что я чувствовала тепло его кожи. Я отошла и взяла щипцы.

– Все под контролем, – сказала ему я, переворачивая стейк.

Сегодня он выглядел по-выходному: длинные шорты и оливковая футболка, облегающая торс. Я думала, он приведет Симону, чтобы похвастаться перед Себом, но он сообщил нам, что она решила лечь пораньше и уехала в квартиру, которую арендовала с Беном в Сарле. Не буду отрицать, что это было облегчением. Я надеялась, что неприятный инцидент в коттедже Адама был исчерпан, но находиться в компании старых друзей как-то легче, душевнее, когда нет лишних.

– Я действительно не против, – настаивал он.

Бекки засмеялась.

– Что такого связывает мужчин и барбекю? – Она толкнула меня локтем: – Джесс, он считает, что ты зашла на его территорию.

Он улыбнулся ей:

– Я только предложил помощь. Но теперь, после таких слов, я уверен, если ты отдашь эти щипцы мне…

– Отстань, – засмеялась я, ударив его чайным полотенцем. – Если ты и вправду хочешь помочь, можешь сделать салат.

– А, я понял. То есть ты будешь стоять у барбекю, переворачивая стейки Рибай, а меня отправляешь в дом приготовить миску салата. Это, пожалуй, самое оскорбительное, что ты когда-либо говорила, Джесс.

– Значит, ты никогда не слышал, что она говорит у тебя за спиной, – ответила Бекки.

– Ладно. Я сделаю салат. Но просто чтобы ты знала, он будет по-настоящему мужским.

Бекки смеялась, пока он уходил. Потом резко остановилась.

– Прости, – прошептала она. – Просто он смешной. Но все равно мудак. Определенно мудак.

Звездная ночь нависла над нами, мы пили вино и предавались воспоминаниям, а смех троих уставших, но счастливых детей звенел на весь луг. Было 21:30, Поппи быстро уснула в пижамке в коляске, уютно свернувшись под одеялом. В принципе, остальным детям тоже пора было в кровать, но они были настроены не спать допоздна, и никто не собирался заставлять их, даже если бы это значило, что Себу и Бекки придется разнимать их, решая странные споры. Взрослые сидели за столом в колеблющемся свете свечей с запахом цитронеллы, сытые, переполненные выпивкой и радостью от того, что окружены людьми, которых любят.

– Ты не сердишься из-за вчерашнего? – Адам наклонился ко мне.

Я испуганно подняла глаза вверх, потом посмотрела прямо перед собой, не желая видеть, как свет от свечей падает на его лицо и мерцает в его темных глазах.

– Нет, все в порядке.

– Если это что-то для тебя значит… Я слышу все, что ты говоришь.

У него был новый лосьон после бритья. Он пользовался «Гермес», который я дарила ему на Рождество, даже после того, как мы расстались.

– Окей, хорошо.

– И я буду проводить с ним больше времени, пока вы здесь.

– Приятно слышать. Спасибо. – Я хотела закончить разговор на этом, но не смогла. – Так… когда?

Он заерзал на стуле, как будто я застала его врасплох.

– Ну, мне нужно заглянуть в ежедневник.

Я почувствовала себя униженной:

– Просто делай что можешь, Адам. Это все, о чем я прошу.

– Пап, ты пойдешь с нами играть? – Возле нас появился Уильям. Он не требовал внимания Адама весь вечер. И не получил его – весь вечер Адам общался с Себом.

– Отличная идея. Как насчет кункена 41 41 Азартная карточная игра. ? – Адам извлек колоду карт из заднего кармана.

– Мы думали о крикете, – сказал Уильям.

– Слишком темно для крикета. Давай садись. Джеймс и Руфус, почему бы вам не присоединиться к нам?

Дети побрели к нему, скорее измотанные, чем заинтригованные, и наблюдали за тем, как он раздавал карты.

– Итак, конечно, вы можете играть только на деньги, – сказал им Адам. – Иначе в игре просто нет смысла.

Как оказалось, это открывало совершенно иные перспективы. Интерес трех мальчишек резко вырос.

– Уильям, вопрос к тебе: сколько у тебя есть и сколько ты готов поставить?

– У меня есть карманные деньги, которые мне дал дедушка, – сообщил Уильям, вставая, чтобы найти их. Адам накрыл своей ладонью руку Уильяма и мягко посадил его.

– На первый раз я проспонсирую тебя. – Он вытащил жменю монет.

Мы играли на центы, и, хотя ночной ветер холодил наши плечи, какая-то часть меня не хотела, чтобы это заканчивалось, а это что-то да значило, учитывая, что я постоянно проигрывала пятилеткам.

Когда Руфус праздновал свою вторую победу, я поняла, что в коттедже Чарли напротив зажегся свет.

– Наверное, нам стоит вести себя потише, – произнесла Наташа, указывая в том направлении.

– Тише, – призвала я всех.

Но как только игра возобновилась, никто не прикладывал ни малейших усилий, чтобы не шуметь, включая Адама, празднующего победу над детьми слишком воодушевленно.

– Ты придурок, – шепнула я ему на ухо, немного пьяная и лишь отчасти шутя.

Он разразился смехом:

– Ой, да ладно. Я позволил им выиграть пять раундов, мне нужно сохранить хоть каплю достоинства.

– Ненавижу говорить тебе это, но ты облажался.

– Я лишь помогаю им вырасти самодостаточными личностями. Кроме того, у меня заканчивались деньги.

К этому моменту Чарли вышел на террасу, свет из окна освещал его со спины, а он стоял, погруженный в свой телефон. Когда он поднял голову, я отвела взгляд, а Наташа толкнула меня локтем:

– Иди и передай от меня привет.

Неожиданно я почувствовала себя храброй. Или, скорее, навеселе.

– Извините, я на секунду, – неловко выговорила я, отодвигая стул. Но Адам уже раздавал карты для следующего раунда.

Я зашла в наш коттедж, задержалась в нем, чтобы прийти в себя, а потом вышла и направилась через внутренний двор к Чарли, который как раз заканчивал телефонный разговор.

– Прости за шум. Мы мешаем вам с Хлоей спать? Мы скоро собирались укладывать детей.

– Вовсе нет, не переживай. Хлоя еще читает, а я все равно никогда не ложусь раньше часа ночи.

– Это норма для адвоката?

– Это норма для человека, страдающего бессонницей. Мне слишком о многом приходится думать.

Между нами повисла странная, но не неловкая тишина, как вдруг за нашими спинами раздался смех.