Люси Кристофер - Взаперти

Муравьи проложили путь по моим щиколоткам, сверху слышались пронзительные крики какой-то птицы. От жары обожженную кожу слегка покалывало. Я подтянула повыше ворот футболки, пытаясь прикрыть шею сзади. Выпрямила перед собой ноги. Посидела еще немного и побрела к постройке, возле которой видела тебя в последний раз. Приближаясь, я заметила, что ты оставил дверь приоткрытой, а не запертой на висячий замок. Я попыталась вглядеться в темноту за дверью, но различила только тусклые тени. И ничего не услышала. Я толкнула дверь, впуская солнечный свет. Комната была заставлена аккуратными штабелями коробок. Между ними посередине остался проход.

– Тай? – позвала я.

Ответа не последовало. Я прислушалась. Мне показалось, я уловила тихий шорох откуда-то из-за коробок.

– Тай, это ты?

Я шагнула внутрь. Прохладная темнота была приятна коже. Я сделала еще шаг и смогла различить надписи на некоторых коробках: « еда (банки)», «еда (сушенная)», «интструмменты», «электраправада »… Надписи были сделаны карандашом, нетвердым почерком, похожим на паутину. Видимо, твоим. Ты писал со множеством ошибок. Я огляделась. Всё здесь казалось таким неподвижным, походило скорее на театральные декорации, чем на реальность. Я провела пальцем по другим коробкам, стирая с них пыль и продолжая читать: « Мидикоменты, одияла, пирчатки… » Я следовала по проходу между коробками. Любопытно было читать надписи и узнавать, что ты приготовил, считая необходимым для нашей жизни здесь. « Виревки, интструмменты, садовый инвинтарь, шитье, женская гегеена… » – ты всё предусмотрел. Чем дальше я шла, тем отчетливее слышался шорох. Он был нерешительным, напоминал животного.

– Эй! – снова позвала я. – Тай?

Проход между коробками вел в открытое пространство. Встав боком, я протиснулась в узкую щель. Шорох усилился, он будто окружал меня со всех сторон. Я огляделась. От пола до головы стояли шкафы. И застекленные, и сетчатые. Внутри что-то шевелилось, издавая тихие звуки. Какие-то живые существа? Я наклонилась посмотреть на них.

И встретилась взглядом с крохотными глазками. Свернувшаяся кольцами черная змея лениво подняла головку, паук размером с мою руку отполз в угол своей клетки. Я попятилась обратно к проходу между коробками. Тяжело дыша, заметила, что все шкафы заперты, и стала разглядывать их издалека. Скорпион предостерегающе поднял хвост. У меня вдруг ослабели и затряслись ноги. Вокруг насчитывалось самое меньшее двадцать клеток и прозрачных ящиков, а в них – в основном змеи, пауки, несколько скорпионов. Некоторые клетки на первый взгляд казались пустыми. Зачем все они здесь? Почему ты не предупредил меня? Я остановила взгляд на серебристо-коричневой змее – совсем как пойманная тобой тем утром. Она наблюдала за мной и сердито дергала хвостом, ее язык вылетал из пасти, как кинжал, и снова прятался.

Я не сразу вспомнила о том, что надо дышать. Дверцы клеток заперты. Все эти твари до меня не доберутся. Но я всё равно слышала, как они скреблись, скользили, пощелкивали хвостами. От этих звуков замирало сердце. Придерживаясь рукой за коробки, я побрела по проходу, нащупывала обратный путь. «Садовый инвинтарь, одияла, спертное…»

У этой коробки я помедлила. Встала на цыпочки, заглянула. Липкая лента еле держалась, была приклеена небрежно, едва скрепляла картонные боковины. Я оглянулась на открытую дверь, готовая выскочить на солнце, если понадобится… если какая-нибудь тварь поползет ко мне. В коробке, которую я притянула к себе, тяжело качнулись и звякнули бутылки. Я потянула за боковину, и она отклеилась. С замиранием сердца я сунула внутрь руку. Пальцы дрожали. Было страшно, что в коробке окажется что-то еще, кроме бутылок. Каждую секунду я ждала, что сейчас по моим пальцам побегут маленькие лапки. Схватив первую попавшуюся бутылку, я вытащила ее и чихнула от взметнувшейся пыли.

Ром «Бандаберг» . Литровая стеклянная бутылка. Ею можно ударить. Так или иначе вывести из строя одного из нас. Я прихватила ее с собой и вышла наружу, вздохнув с облегчением. Дверь я аккуратно прикрыла, замок остался незапертым. На полпути к дому я свернула к верблюдице. Ее не оказалось ни в загоне, ни возле Отдельностей. Наверное, зашла за камни. Солнце уже садилось, закат окрасил всё вокруг в персиковые тона. Совсем скоро должно было стемнеть.

Я прошла прямиком к себе в комнату и спрятала бутылку под подушку. Потом некоторое время сидела и прислушивалась. Но различала только скрип дерева, отдававшего накопленное за день тепло. Я еще раз обошла комнаты в поисках тебя, затем вышла на веранду. Солнце уже скрылось за горизонтом, темнеть стало быстро, как всегда. В угасавшем свете я прищурилась, глядя, как песок медленно меняет цвет с лилового на серый и черный. Очертания вблизи дома были по-прежнему различимы: постройки, трейлер, Отдельности. Но нигде я не увидела ни тебя, ни Добычу.

Как включать генератор, я не знала, поэтому вышла на крытую террасу за фонарем. Я сняла стеклянную колбу, как делал при мне ты, понюхала ватный фитиль. Он пах так, словно недавно был вымочен в чем-то горючем, поэтому я зажгла его и вернула колбу на место. Свет! Я даже немного загордилась победой. Покрутив ручку сбоку, чтобы пламя усилилось, я понесла фонарь в гостиную.

Сидя на диване, я ковыряла его обивку через дыру в чехле. Тихо, напрягаясь всем телом и прислушиваясь к малейшим шорохам. И в глубине души продолжала гадать, неужели к этому моменту всё и шло, неужели ты наконец решил осуществить главную из своих фантазий и убить меня. Может, ты просто ждешь, когда полностью стемнеет, чтобы начать действовать. Я прислушивалась, рассчитывая различить шаги на веранде, покашливание в темноте. Будь я в фильме ужасов, прямо сейчас зазвонил бы телефон, и я узнала бы, что ты снаружи и следишь за мной.

Но вместе с тем я беспокоилась по иному поводу. И задавалась вопросом, не случилось ли что-нибудь с тобой вдали от дома.

– Не дури, – сказала я себе вслух.

Я ждала – казалось, целую вечность, – прежде чем ушла к себе в спальню, забрав мерцающий фонарь. Закрыла дверь и забаррикадировала ее комодом. Занавески я не закрывала, чтобы наблюдать за тенями снаружи. Но луна еще висела низко, вокруг было темнее, чем обычно по ночам. Я подсунула подушку под спину, полулегла, опираясь на нее. И стала разглядывать тени, которые свет фонаря отбрасывал на стену, – они напоминали бугристые, кривые лица. Достала бутылку рома, взвесила в руках. Потом взяла ее за горлышко, прикинула, как замахнусь, если понадобится. Прикоснулась бутылкой ко лбу, представляя, каким получится удар. Ощутила ее тяжесть. Немного времени я убила, свинчивая и снова завинчивая крышку и нюхая ром. Затем сделала глоток.