Рейчел Липпинкотт - В метре друг от друга

- Черт! Стелла? Ты как? - спрашиваю я, уже приготовившись прыгать к неподвижному телу.

И тут Стелла начинает смеяться. Не пострадала. Слава богу. Я с облегчением

выдыхаю и качаю головой.

- Это было что-то...

Громкий треск. Стелла пытается подняться, но не успевает.

- Стелла! - кричу я. Лед под ней трещит и раскалывается, а черная вода под ним поглощает ее целиком.

Бьюсь, как рыба, в ледяной воде, пытаюсь выплыть наверх, но куртка такая тяжелая и тянет, тянет вниз, в темную глубину. Дергаю, расстегиваю «молнию», стараюсь сбросить ее и вижу уплывающего Лоскутика.

Легкие горят. Вверху виден свет, просачивающийся через пролом во льду, и тонкий, ведущий к поверхности шнур от кислородного концентратора.

Но я снова смотрю на панду.

Погружаюсь все глубже и глубже, холод выдавливает воздух из легких, и пузырьки убегают вверх.

Устремляюсь за медвежонком, тянусь к нему в отчаянном порыве, касаюсь кончиками пальцев меха. И кашляю. Кислорода больше нет, голова гудит, и вода наполняет легкие.

В глазах мутнеет и темнеет, вода меняет цвет, сливаясь с черным небом, на котором проступают крошечные пятнышки света

Звезды.

Звезды с картины Эбби. Они плывут ко мне. обступают, кружат и мигают. И я плыву между ними.

Подождите.

Все не так.

Я моргаю и вот уже снова в воде; чувствую, как прибывают силы, и рвусь к свету. Сверху ко мне тянется рука; я хватаюсь за нее и без особых усилий вырываюсь из-под воды.

Лежу, хватаю воздух, потом сажусь и оглядываюсь.

Где Уилл?

Я поднимаю руки, трогаю волосы. Сухие. Трогаю рубашку и брюки. Сухие. Кладу ладонь на лед, ожидая ощутить холод, но не чувствую ничего. Здесь что-то не так.

- Знаю, ты скучаешь по мне, но тут ты хватила лишнего, - произносит голос у меня за спиной. Я оглядываюсь и вижу волнистые каштановые волосы, карие, такие же,

как у меня, глаза, знакомую улыбку. Эбби.

Это же Эбби.

Ничего не понимаю. Я обнимаю ее, прижимаю к себе, хочу убедиться, что она настоящая. Да, настоящая. Она... Стоп, подожди-ка.

Я отстраняюсь, оглядываюсь на замерзшее озеро, на каменный мостик.

- Эбби? Я... умерла?

Она щурится, качает головой.

— Э... не совсем.

Не совсем? Я так рада ее видеть, но все же еще больше рада ее словам. Умирать я пока еще не хочу.

Я хочу прожить свою жизнь.

Где-то вдалеке всплеск, и мы обе его слышим. Я оборачиваюсь, ищу источник звука, но ничего не вижу. Что же это за шум?

Прислушиваюсь и вот тогда-то наконец слышу — что-то вроде эxа.

Его голос.

Голос Уилла, хриплый, надсадный, прорывающийся между короткими, мелкими вдохами.

- Держись, Стелла!

Смотрю на Эбби и понимаю, что она тоже его слышит. Моя грудь начинает медленно подниматься и опускаться, подниматься и опускаться, снова, и снова, и снова.

Как будто мне делают сердечно-легочную реанимацию.

- Не... сейчас. Ну же... давай. Дыши. - Его голос, уже яснее.

- Что происходит? - спрашиваю я, и картина передо мной начинает медленно меняться. Уилл. Его силуэт проступает четче. Он уже близко. Так близко, что можно дотронуться.

Моим телом.

Уилл склоняется над телом.

Его бьет дрожь, он кашляет, клонится вниз... Каждый вдох дается с трудом, с напряжением, и я вижу, что он задыхается, отчаянно пытается втянуть в себя воздух. И каждый свой вдох отдает мне.

- Он дышит за тебя, - говорит Эбби.

Моя грудь снова поднимается.

С каждым вдохом, который он отдает мне, мир вокруг проясняется и оживает. Я вижу его посиневшее лицо, вижу, как ему больно, каких трудов стоит ему протолкнуть воздух в мое тело.

- Уилл, - шепчу я.

- Он любит тебя, Стелл, — говорит Эбби. Она видит то же, что и я, и чем яснее картина у меня перед глазами, тем бледнее и размытее ее образ.

Я поворачиваюсь к ней, снова ощущая ту боль потери, которая не дает спать по ночам. Вопрос, остающийся без ответа.

Эбби улыбается мне и качает головой - она уже знает, что я хочу спросить.

- Больно не было. И страшно не было.

Я с облегчением выдыхаю, отпускаю вздох, который держала больше года. Грудь поднимается, я начинаю кашлять, и изо рта выплескивается вода. И с моим телом — оно рядом, всего лишь в нескольких сантиметрах, - происходит то же самое.

Эбби улыбается еще шире.

- Мне нужно, чтобы ты жила, ладно?

Живи, Стелла. За меня.

Она блекнет, и на меня накатывает паника.

— Нет! Не уходи! - кричу я, хватая ее за руку.

Она крепко обнимает меня, прижимает к себе, и я улавливаю теплый цветочный запах ее духов.

- Я не уйду далеко. Я всегда буду здесь. Рядом. Обещаю.

Горло горит.

Легкие отказали.

Еще раз. Ради Стеллы.

- Не... сейчас. Ну же... давай. Дыши, - умоляю я, и холод колотит в мое тело. Я держу в ладонях ее лицо, вдувая воздух в ее легкие.

Больно. Больно так, что невозможно терпеть.

В глазах все плывет, кромка тьмы расширяется, заливает все, и остается только лицо Стеллы в обрамлении черноты.

Дать больше нечего - ничего не осталось.

Нет.

Я выпрямляюсь. Делаю еще один короткий, безнадежный вдох, понимая в глубине души, что он - последний, что другого у меня не будет.

Я даю его ей. Даю ей все, что имею. Ей, девушке, которую люблю. Она заслуживает.

Весь воздух, что есть в моем теле я выталкиваю в ее легкие и, обессиленный, валюсь на нее, не зная, хватит этого или нет, слыша вдалеке сирену «Скорой помощи», которую успел вызвать. Вода стекает струйками по моей голове, моя рука находит ее руку, и сам я наконец отдаюсь тьме.

Я чувствую укол в руку.

Глаза распахиваются, голова кружится, и зрение постепенно возвращается - яркими огнями вверху.

Но это не те праздничные огни, красивыми гирляндами опутавшие деревья в парке. Эти огни – флуоресцентные больничные лампы.

Потом их закрывают лица.

Мама.

Папа.

Я сажусь, вылезаю из-под одеял и перевожу Взгляд на Барб. Она стоит рядом с медсестрой отделения экстренной медицинской помощи, которая берет кровь из моей руки.

Пытаюсь отодвинуть ее руки, подняться, но сил недостает.

Уилл.

Где Уилл?

— Стелла, успокойся. - Доктор Хамид склоняется надо мной. - Твои новые легкие...

Я срываю кислородную маску, ищу Уилла взглядом. Доктор Хамид пытается вернуть маску на место, но я отворачиваюсь, уклоняюсь.

— Нет, не хочу!

Папа обнимает меня.

- Стелла, сейчас же успокойся.

- Милая, пожалуйста... - Мама берет меня за руку.

— Где Уилл? - кричу я. Его нигде не видно. Я ищу, ищу его глазами, но слабость берет верх, и я бессильно падаю на каталку.

Я вижу только его поникшее тело, отдавшее мне весь свой воздух.

— Стелла, — произносит слабый голос. — Я здесь.

Уилл.

Он жив.

Поворачиваю голову на звук голоса и нахожу Уилла.