Алиона Хильт - Любовь с немецким акцентом [litres]

Вообще, что мне определенно нравилось в Германии, так это количество пожилых людей с палками на улицах. Нет, не с палочками, которые помогают ходить, а с палками для скандинавской ходьбы! Особенно весной и осенью их столько! Они ходят в одиночку или парами, а иногда и целыми группами. Если идет такая группа, то почти наверняка это члены спортивного сообщества. В фитнес-клубах по утрам тоже полным-полно пожилых людей. Какие молодцы, хоть и приходят они чаще всего просто пообщаться, а не заниматься, но все равно я ими восхищаюсь.

А через какое-то время мы с соседками организовали воскресный круг, в котором занимались то зумбой по видеодиску, то йогой. Я очень любила эти занятия и денег ни с кого не брала. Как правило, собирались мы у кого-нибудь в гостиной, каждый приходил со своим ковриком, я приносила музыку и вела свой самый обычный урок для благодарных слушателей. Эти воскресные занятия дарили мне ощущение того, что я попила кофе с подругами, хоть мои соседки были намного меня старше, да и подругами их назвать было нельзя. Мы часто смеялись, что у соседей напротив снова пивная вечеринка с пиццей, а у нас – фитнес дома. Прикольное было время!

В теплые дни мы часто устраивали барбекю, а по выходным встречались в чьем-то саду и играли в настольные игры.

Патриция, стройная блондинка лет сорока с небольшим, нравилась мне больше всех. Она была родом из Польши и по менталитету и образу мыслей была мне очень близка. У них с мужем не было детей, и эта милая женщина предложила мне изредка приводить малышку поиграть, предложением я воспользовалась раза три или четыре точно. Как она играла с Арджуной! Я так не умею! Каждый раз поход в гости к Патриции был настоящим праздником: они пели, плясали, рисовали, собирали какие-то конструкторы и пазлы, читали книжки и смотрели мультики. Для меня это было настоящим спасением, когда мне нужно было, например, сходить к врачу, ведь места в ясли-сад у нас по-прежнему не было.

У Патриции и ее мужа, Хольги, был очень уютный дом, который они построили, тоже переехав из Норд Рейн Вестфалии, как и мы.

Казалось, все начинало налаживаться: у меня была работа, какой-то круг общения, мы с Армином были замотивированы общим делом… Я даже пошла снова учиться, чтобы сдать на права (не уверена, что на подготовке к соревнованиям это решение было очень умным, но все же), как вдруг эта новость с банкротством…

Мне кажется, до того, как пришел адвокат с документами на подпись, Армин все еще верил, что все можно исправить и что ситуация как-то улучшится, но увы, этого не произошло. Нужно было смотреть правде в глаза: с бизнесом покончено.

– Не переживай! Устроишься на время наемным работником в какую-нибудь фирму. Справимся! – говорила ему я, гладя по голове.

– Да, конечно, справимся. Я не переживаю, – говорил он спокойно, но я слышала, как стоит ком в его горле.

Мне нужно было концентрироваться на подготовке, а Армин готовил свое резюме. Процесс признания банкротом занимал какое-то время, и мы решили, что резюме он начнет отправлять, когда все будет позади, а это как раз после моих соревнований.

– Машина записана на фирму. Ее придется отдать в счет уплаты долгов, – повторил слова адвоката Армин.

– У меня есть велосипед. Не переживай.

Я прекрасно понимала, что это для него значит. Во-первых, жили мы в поселке, где уже который год все никак не могли проложить трамвайные пути, а во-вторых, эта «Ауди» была показателем статуса, и, ездя на ней, Армин мог сам себе сказать, какой он молодец и что у него в жизни все получилось. Теперь такой возможности он был лишен. Мне же было абсолютно все равно, я знала, что буду на его стороне, что бы ни случилось.

Я старалась приободрить и поддержать мужа, но если честно, в тот момент моя голова была занята совсем другим. Мы договорились, что пока я не выйду на сцену, мы не будем углубляться в финансовые проблемы. Но хоть Армин и говорил мне об этом, я видела, насколько тяжело ему дается собственная неудача. Мне же, в свою очередь, было неудобно грузить его еще и своими проблемами по подготовке. Именно тогда мне в голову пришло завести дневник ВКонтакте. Каждый день я записывала в своей группе мысли, делилась находками и сложностями, которые у меня возникали. В группу начали добавляться люди, они читали посты, комментировали их и делились с друзьями. На моих глазах эта страничка из обычного дневника превратилась в сообщество, где люди реально наблюдали за мной, переживали, поддерживали и даже спрашивали совета.

Закончив декор своих бикини, я вдруг поняла, что могу обшивать и декорировать стразами и других девчонок, собирающихся на сцену, и дала объявление в своей группе и на страничке в Фейсбуке. Так у меня появился дополнительный источник дохода, причем неплохого! Коннекторы, камни и ткани я заказывала в Англии, по ночам сидела и пришивала вручную камни, и конечно же, при пересчете на трудочасы получалось не очень-то и много, но тем не менее я имела с каждого расшитого мной бикини от пятидесяти до ста евро, заказы же текли рекой, и мне даже пришлось часть пошива отдать знакомой. Я сама от себя была в шоке, но эти деньги из ниоткуда напомнили мне, что никогда не бывает все потеряно, всегда можно найти выход.

Моя форма становилась с каждой неделей все суше, позирование давалось лучше, образ был выбран, и с помощью шитья, уроков йоги и встреч с соседками я отвлекалась от того, что мне было сложно.

Как сейчас помню, первый старт сезона был в субботу. Если вы когда-нибудь готовились к серьезному событию, то знаете наверняка о «синдроме трех дней». Возможно, такого термина не существует, но я называю это состояние именно так. Тогда за три дня до выхода на сцену меня накрыло. Мне казалось, что форма плохая, что я не готова и вообще, ну его все, на сцену не выйду.

В такие моменты нужно вспомнить весь свой путь до этого дня, все свои предыдущие подготовки, если они были, вспомнить, что как раз в последние три дня форма очень значительно меняется, из соревнования в соревнование все повторяется. Но в тот раз я этого не знала и паниковала больше нужного. В сети пыталась посмотреть на форму своих конкуренток, опять сравнивала их с собой, а себя с ними, заставляла бедного Армина фотографировать и снимать меня со всех сторон, чтобы сравнить с прошлой неделей.

А потом, за два дня до старта, мне приснился кошмар. Содержание его было примерно таким: я встаю ночью во сне с кровати, подхожу к холодильнику и съедаю все, что там лежит. Представьте, в каком ужасе я проснулась среди ночи!!! Вам сейчас, наверное, смешно, а мне было совсем нет. Я проснулась в холодном поту от мысли, что все пять месяцев подготовки пошли коту под хвост. На самом деле, это был действительно кошмар. Кошмар любого соревновательного спортсмена – испортить форму за пару дней до сцены.