Анастасия Вечерина - Исповедь мотылька

— Мы по делу идем или нет?

— Бе….Не любишь ты меня. И вообще… Ты вообще никого не любишь!

— Не, есть такие люди, которых я люблю… периодически!

— Как это так?

— Ну, вообще я много кого люблю, но редко…

— Мужского пола?

— А то! Я ж не лесбиянка! Я — совсем даже наоборот! Люблю мужчин много и часто, и они, как правило, отвечают мне взаимностью. Вот, например, вы всё мальчиков-пикаперов недолюбливаете, как я посмотрю…

— Не беспокойся, они недолюбленными не останутся, — мрачно буркнула я, подключаясь к беседе.

— А за что? Веселые и креативные ребята! Разве лучше с какими-нибудь неуверенными слюнтяями общаться?

— Ты думаешь, лучше с теми, которым нужен только секс на один раз?

— Насть, как будто ты сама никогда не соблазняла мальчика на одну ночь. Чем мы-то, девушки, лучше?

— Ну-у-у… было, конечно… но… это другое… Погоди, Юль, а у тебя было такое, чтобы ты просто снимала мальчика на ночь и ничего, кроме секса на один раз, тебе от него не хотелось? А утром просто забывала и выбрасывала из головы?

— У каждой такое было. За исключением девственниц и лохушек.

— Юль, а ты не лукавишь?

— Нет. Я всегда говорю правду. Из принципа. За исключением тех случаев, когда безбожно вру для собственного удовольствия! — рассмеялась Юлька. Но я продолжала оставаться серьезной, так меня эта тема заинтересовала.

— А можешь рассказать?

— Хм… вообще, да. Если только кое-кто сплавится куда-нибудь… на кухню, например. И наконец переоденется! А то я при ней стесняюсь как-то…

Лёля и правда смотрела на Юльку широко распахнутыми глазами, разве что не разинув рот. Она явно не ожидала от своей подруги такого и тоже хотела послушать. Мне пришлось долго уговаривать ее оставить нас с Юлей наедине. В конце концов, обиженно фыркнув, Лёля все-таки сдалась нашему двойному напору и ушла на кухню — готовить чай, бросив через плечо напоследок:

— Ну и что, что вы считаете меня маленькой… Зато у меня все самое интересное еще впереди, вот!

— Только у мужиков всегда все самое интересное спереди. Но это уже тонкости физиологии. Иди давай и не подслушивай! — не осталась в долгу Юля. И, бросив на меня задорный, но в то же время чуть-чуть смущенный взгляд, закрыла за Лёлей дверь…

— Само собой, история моя произошла летом, — начала свой рассказ Юляшка. Я предупредила ее, что раз уж, скрипя сердцем, я согласилась на изгнание Лёльки, то пусть теперь рассказывает всё откровенно и в подробностях. Юля, томно закатив глазки, обещала красочно описывать все пикантные детали, чем едва не вогнала в краску меня, ведь я совсем не это имела ввиду. — Лето всегда было у меня временем приключений, романов, курортов и вообще, лето — это лето. Хоть, есть что вспомнить в другое время года, но все же…

Я возвращалась тогда домой из одного южного города, можно сказать — с курорта. Но так получилось, что отдых в тот году выдался у меня скучным, ничего запоминающегося и интересного, так что в поезд я садилась в настроении специфическом. Было во мне что-то обиженное и недовольное. Очень уж не хотелось, чтобы вот так это лето закончилось. Ну, а когда чего-то сильно хочется, рано или поздно оно и схлопочется.

Юлька снова хмыкнула весело и задорно, скрывая за этим, как мне показалось, некоторое смущение. Я ободряюще улыбнулась.

— Понятно почему мне захотелось, причём очень сильно захотелось, еще немного пошалить, прежде чем поезд привезет меня в мой родной Дзержинск. Особенными комплексами на счёт развлечений подобного рода я, вроде бы, уже не страдаю, и опыт кое-какой имеется, но как-то так сложилось, что до той поры мне ни разу не довелось ни кого-то снять, ни позволить себя саму совратить вот так запросто, на улице. Всё же привычка быть порядочной девушкой во мне сидит крепко. И вот именно в тот вечер я вдруг почувствовала, что сегодня я этой привычке совершенно открыто и нагло изменю!

Я снова тихонько улыбнулась. Глядя на Юляшку, было невозможно не сделать этого.

— В вагоне ехали в основном женщины. С детьми, с баулами, с проблемами… Не то чтобы я была строго гетеросексуальна, но эти женщины явно не могли мне понравиться. И тут я обратила внимание на проводников. Один был уже в годах, с сединой, бородой и усами, а вот второй… Второй — совсем молоденький, с по-хорошему голодными глазами, меня заинтересовал. В обычных условиях он, скорее всего, не привлёк бы меня настолько, так особым красавцем не был, и как объект желания тоже был не очень, но в тот момент мне нестерпимо хотелось именно похулиганить. Да и должность подходящая — на то, чтобы хулиганить прямо в плацкартном вагоне, моё нахальство не распространялось. Итак, было «с кем», было «где», ну, а насчёт «чем» — это не наша женская проблема.

Возможность и даже лёгкость осуществления меня неожиданно не разогрела, а совсем наоборот — я подумала: «А на фига мне, собственно, это нужно? Что хорошего в таком вот случайном приключении? Смешно обольщаться, что в подобной ситуации может получится что-то настоящее, греющее душу».

И тут меня проколбасило не по-детски. А почему бы и нет? Почему мне нельзя поразвлечься так, как я хочу? Неужели меня остановят какие-то комплексы, неужели я боюсь, что обо мне кто-то что-то не то сказанёт? Не-е-ет, не хочу быть примерной девочкой! (мда, знала бы мама, какой образ жизни я называю примерным…) Все сомнения растаяли, я почувствовала, как меня словно бы поднимает огромная тёплая волна и несёт куда-то… куда я вовсе даже и не против. В общем, проводник был обречён.

Я переоделась, сменила джинсы и кофту с рукавами на короткие шортики с бахромой и тоненькую маечку на бретельках, запихала лифчик в рюкзак. От прикосновения тонкой бархатистой ткани к моей груди (или, может, не от ткани, а от таких мыслей, не знаю, не важно…) соски приподнялись, дыхание участилось, я почувствовала то особое волнение, когда вроде бы и сердце бьётся не чаще обычного, а всё же — не так, иначе, не как всегда…

Повод представился скоро — разносили чай. Я несколько раз зацепилась глазами с проводником, слегка нагнулась в нужный момент, чтобы ему было удобнее заглянуть в вырез маечки, потянулась за рюкзаком на верней полке, пружинисто и упруго выгнулась, чувствуя, как тонкая летняя маечка прилипает к телу… И удовлетворенно, отметила, что проводник все это время не сводил с меня глаз. Ха! Парень спёкся. Даже не ожидала, что его окажется так просто «завести». Проходя дальше по вагону, он уже поглядывал в мою сторону, даже шаг замедлял. До вечера я успела отнести стакан, пару раз подошла спросить о каких-то пустяках, заглядывая ему в глаза или «ненароком» касаясь то плечом, то бедром. Было заметно, как он вынужден собираться с мыслями чтобы отвечать хоть что-то вразумительное. Возможно, мне бы это показалось смешным, но меня несла всё та же озорная волна, и мне это не то что нравилось, но заводило как-то, и я ощущала странное волнение в груди… приятное, немного недоверчивое — «получится или нет» — с маленькой толикой сладкой жути, словно в первый раз.