Роман Тагиров - Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2

— Очухался, призывник? Смотри, кому заложишь — мы тебя до своего дембеля чмырить будем. Усекаешь политику партии и правительства? Чего молчишь, салабон?

Новобранец впервые услышал слово «чмырить», но понимал, что оно ничего хорошего для него не сулит. Посмотрел снизу на старшего сержанта и тихо ответил:

— Закладывать — западло.

Тут Шевченко впервые улыбнулся.

— Правильно мыслишь, хлопчик. Вот только в моём взводе больше борзеть не надо.

В каптёрку быстро вошёл взволнованный Рыжий.

— Пиздец, бойцы! ЧП в роте. Дух каптёру челюсть сломал. В двух местах. В санчасти его оставили.

Замкомвзвода удивлённо посмотрел на своего нового подчинённого.

—А с виду не скажешь. Хотя земляку ещё на гражданке челюсть ломали. Сам рассказывал. Видно, дух добавил. Как смог-то, солдат? Каптёр-то здоровей тебя будет.

Тимур встал. Сильно болели бока, и ныла грудь. Но голова пришла в порядок, только во рту всё пересохло. Подошёл к столу, налил себе из графина воды в стакан, залпом выпил и коротко сказал:

— Бокс. КМС.

Старший сержант удивлённо посмотрел на рядового:

— Вот это звиздец! Приплыли. Так это ты, салабон, будешь после присяги в спортроте служить? А почему старшина сегодня только про бегунов сказал? Чего молчал, что боксёр?

Солдат пожал плечами.

— Так никто и не спрашивал. Я же предложил один на один махнуться. Так нет, сразу пиздить начали.

Молчавший до этого Рыжий вдруг протянул руку и сказал:

— Обиды не держи на нас, сам виноват. Как ты ещё из этого говна выкарабкаешься — вот вопрос. Меня Андреем зовут, замкомвзвода — Николай, — показал на кавказца, — а это Георгий.

Тимур представился сам и пожал всем руки. Шевченко опять сел за стол, вытащил снизу огромный кофейник и протянул Кантемирову.

— Всё нормально? Идти сможешь? Иди, умойся и воды набери.

Когда солдат ушёл, Николай обвёл всех тяжёлым взглядом, вздохнул и сказал:

— Мало того, что ЧП в роте, так нам сейчас только разборок с боксёрами не хватало. Они же за своего по-любому впишутся. Гришаня, друг, не в службу, подымись в спортроту, позови Рината на чай. Скажи — я зову. Объясни, что к нам в роту непонятный боксёр попал. Проблемы у него и у нас.

Георгий только улыбнулся, кивнул, взял пилотку и вышел из каптёрки. Рыжий Андрей спросил у Хохла:

— А с зёмой своим, что делать будешь? Говорили же тебе, гнилой он. После сломанной челюсти верняк стуканёт замполиту. Дух-то, кажись, нормальный пацанчик, правильно держится.

Шевченко опять вздохнул.

— Со спортсменами перетрём, пусть сначала пацана пробьют. Кто его знает, что за боксёр такой? Хотя Стасика он, видимо, знатно зацепил. Андрей, у нас булочки остались?

Зашёл Тимур с кофейником. Николай подключил электроприбор, затем открыл сейф, вытащил банку сгущёнки. Андрей принёс кулёк с булочками. Тимура постоянно мучила жажда, есть не хотелось. И клонило ко сну, время было уже к полуночи. Послышались шаги, и в каптёрку вошёл вначале Георгий, за ним невысокий черноволосый крепыш в кедах и синем спортивном костюме. Последним, можно сказать, вплыл, наклонив голову вперёд, громадный парень, стриженный наголо. Одет он был в солдатские штаны и майку, на ногах простые резиновые тапки, но руки были перетянуты боксёрскими бинтами. Великан был весь в поту и тяжело дышал. В каптёрке сразу стало тесно.

«Этот — больше, чем тяж», — едва взглянув, Тимур прикинул вес боксёра.

Гости по очереди поздоровались и обнялись с сержантами. Затем спортсмен в гражданке взглянул на Тимура и сказал сержантам:

— Отрываете нас от тренировок. Скоро чемпионат округа, а вы тут чаи с булочками гоняете. Ещё бы нам картофан предложили. Этот, что ли, боксёр? Чёта ни хрена не похож. «Мухач», что ли? Откуда сам будешь? Почему здесь? Почему сидим перед старшим по званию?

Вопросы сыпались один за другим. Спортсмен замолчал. Молодой солдат так и сидел на корточках между сейфом и стеллажами. Поднялся, вышел в центр комнаты и сказал:

— Я с области, с шахтёрских посёлков. Зовут Тимур Кантемиров, КМС до сорока восьми килограмм. Вчера в зале взвешивался, уже был сорок девять.

— Местная шахтёрская школа бокса, — улыбнулся спортсмен. — А как там Вершок поживает?

— Витя Вершков этой зимой победил кубинца в финале в Болгарии и стал международником (мастер спорта международного класса).

Спортсмен обернулся к здоровяку, который за столом уплетал булочки со сгущёнкой, и коротко сказал:

— Свой!

Затем протянул руку Тимуру:

— Меня зовут Ринат, я из Караганды. Малыша нашего Олегом кличут. Москвич он. Ну, здорово, боксёр!

И крепко обнял Тимура. А тот только успел охнуть. Ринат опустил руки и отошёл от солдата.

— Что с тобой? А ну, расстёгивай гимнастёрку. Снимай майку. Быстро, я сказал, салабон.

Тимур с трудом, медленно снял куртку, майку и остался в одних армейских штанах. Вся грудь, левый бок и спина покрылись красными пятнами от ударов сапогами. Боксёр спортроты привычно осмотрел следы от ударов, затем медленно повернулся к замкомвзвода Николаю и тихо спросил:

— Что за дела, Старый? Это — мой салабон. Это я должен ему «фанеру гнуть». Какого хрена?

Затем резко притянул ладонью за шею молодого солдата к себе и, глядя прямо в глаза, быстро сказал:

— Говори, кто бил? Тимур, если ты мне сейчас начнёшь пиздеть, что ты упал с верхнего яруса кровати прямо на табурет, я тебе нос сломаю. Веришь — нет? Кто из этих сержантов тебя бил?

Всем было видно, как сильно разозлился Ринат. Здоровяк Олег тут же отодвинул стакан с чаем и развернулся на табурете к оппонентам. В тесной каптёрке образовался явный паритет — трое боксёров спортроты против трёх сержантов батальона обеспечения... Кто кого? Тимур обвёл всех взглядом, выдохнул и медленно произнёс:

— Я сегодня ночью во сне упал с верхней кровати прямо на табурет. Ударился сильно. Ничего не сломал. Завтра всё пройдёт.

А Ринат ладонью хлопнул молодого солдата по спине.

— Наш человек! Микола, ну что тут у вас случилось? Давай, Старина, колись.

— Пусть твой боксёр сам всё и расскажет. Молчит как партизан. Представляешь, один на один с нами биться предложил. Ну и поучили его немного жизни армейской. Ринат, он нашему каптёру челюсть сломал. В санчасти сейчас лежит.

Вновь уплетающий булочки москвич Олег усмехнулся и посмотрел на Тимура.

— Вот это уже по-нашему. Давай, говори, что и как было с каптёром? Завтра будешь офицерам лапшу на уши вешать.

Тимур медленно оделся, вздохнул и начал объяснять:

— Каптёр Станислав привёл меня сюда, дал банку ваксы и щётку, показал на сапоги и сказал — надо начистить так, чтобы блестели, как у кота яйца.

Рыжий Андрей тут же нетерпеливо перебил:

— Ну и что тут такого? За что ты ему челюсть-то вывернул?