Лана Барсукова - Сочини мою жизнь [litres]

Помолчали.

Дождавшись тишины, в кабинет деликатно заглянула секретарша и напомнила, что у Петровича намечена встреча, и если он хочет успеть, то надо срочно выдвигаться. Игорь Лукич благодарно пожал руку друга и с легким сердцем пошел к выходу. На прощание он погладил кошку, застывшую в виде дверной ручки. И почему-то решил купить альбом с репродукциями Тулуз-Лотрека.

Таня Сидорова была девушкой упорной. Качество, совершенно необходимое для журналиста. И когда ей отказали три раза, причем с нарастающей жесткостью и даже нотками скандальности, она позвонила в четвертый раз. Отказ исходил от некой Арины, которая значилась в списке Игоря Лукича в разделе «любовницы».

Этот список Таня называла «дорожной картой» движения по биографии Игоря Лукича. Повезло еще, что Лукич занес туда только важные вехи своей жизни, проигнорировав мелкие эпизоды и интрижки, которых, судя по его буйному темпераменту, было более чем достаточно. Утяжеленная подробностями биография оказалась бы неподъемной. А так есть шанс добросовестно отработать все контакты, не пропуская никого и ничего.

Без этой Арины было не обойтись. Она была не простым полустанком на «дорожной карте» Игоря Лукича, а мощным транспортным узлом, запасными путями, на которых многие годы простоял его бронепоезд. Судя по датам, написанным напротив ее имени, Арина присутствовала в жизни Игоря Лукича довольно долго. Она возникла сразу после разрыва с Варварой, и даже женитьба на Лере не оборвала эту связь. Какое-то время они шли по жизни параллельно, Арина и Лера, словно две лошади в одном забеге, ноздря в ноздрю. Потом Лукич развелся с Лерой, а вскоре почему-то и Арина сошла с дистанции. То есть Арина пришла в жизнь сыродела раньше Леры и ушла позже, так и не став его женой.

Таня объясняла свое упорство чувством долга, профессиональным рвением, но в глубине души догадывалась, что ею движет чисто женское любопытство и что-то еще. Это что-то было такое туманное, что Таня не решалась подробно и внятно его описать. Но ближе всего к ее настроению было слово «примерка». Таня будто сравнивала этих женщин с собой, тем самым опосредованно примеряясь к Игорю Лукичу.

«Интересно, почему он на ней не женился? И почему они расстались?» – думала Таня, набирая номер Арины в четвертый раз. Прежде чем ей откажут, у нее будет пара секунд до отбоя, и в это время нужно успеть внедрить мысль, что Игорь Лукич будет расстроен или даже разгневан таким отказом. Возымеет ли это действие?

Пережидая длинные гудки, Таня уже было открыла рот для заготовленной фразы, как вдруг раздался спокойный голос Арины:

– Черт с вами! А почему бы и нет? Вечерами бывает скучно, может, и правда будет забавно поболтать о прошлом. Ладно, давайте, завтра в восемь вечера у барной стойки.

Таня не дышала, боясь спугнуть удачу.

– Да, конечно, как вам удобно. Диктуйте адрес.

– Отель «Азимут».

– Это где?

– В центре Розы Хутор.

– Простите, но это же… Сочи? – стесняясь, спросила Таня. Наверное, над ней издеваются в отместку за ее назойливость.

– А вам бы хотелось в Куршевель? Губа не дура. Все, бегу, уже посадку объявили. Витя! Ты кретин? Мою сумку нельзя так нести!

В трубке раздались короткие гудки, заглушившие претензии к какому-то Вите.

Таня была в замешательстве. Что это было? И что с этим делать? После трех категорических отказов вдруг поступило приглашение составить компанию в баре отеля «Азимут». Стоит ли это принимать всерьез? От Арины всего можно ожидать, она явно из тех, кто действует по дуновению душевного ветра. А если это розыгрыш? Как Таня объяснит Игорю Лукичу, что напрасно потратила деньги на поездку? Нужно его предварительное согласие. Так сложились обстоятельства, что без звонка не обойтись. Решительно не обойтись! Ситуация уперлась в необходимость срочно связаться с Игорем Лукичом. Но у этой необходимости был привкус счастья. Наконец-то появился повод, и вполне весомый, позвонить и услышать его голос. «Заносит тебя, моя дорогая!» – поставила Таня диагноз самой себе. Но диагноз был не тревожный, а приятно щекочущий нервы.

Прежде чем позвонить, она тщательно откашлялась, поправила челку перед зеркалом и три раза сделала глубокий вдох-выдох.

– Добрый день, Игорь Лукич, это Таня.

– Какая Таня?

– Журналистка от Петра Симоновича, – напомнила Таня, и ее голос дрогнул от обиды.

Почему-то ей казалось, что если ее жизнь все последние дни крутится вокруг его имени, то и он, как честный человек, обязан вспоминать о ней хотя бы изредка.

– Ах, Таня! Понял – не дурак, был бы дурак – не понял.

«Так ты и не понял сначала», – подумала Таня.

– У меня затруднение, я хочу с вами посоветоваться.

– Странно, затруднение у тебя, а звонишь мне, – то ли пошутил, то ли отчитал Игорь Лукич.

– Я созвонилась с Ариной, вашей… – Говорить слово «любовница» Тане почему-то не хотелось. – Ну, если коротко, она назначила мне встречу завтра в гостинице Розы Хутор, это Сочи.

– Я в курсе, где находится Роза Хутор.

Повисла пауза.

– Так что? В чем вопрос? Ты плохо переносишь самолет? – строго спросил Игорь Лукич с оттенком раздражения.

– Нет, просто… Это как-то неожиданно, я думала, может быть, это розыгрыш… Как-то странно назначать встречу в другом городе, согласитесь.

– Все, я понял, в чем суть проблемы. Прими к сведению: у Арины граница странности прочерчена совсем в другом месте, чем у тебя. Она совсем другая. Немного сумасшедшая. Чумовая девка, одним словом. Действуй!

И он повесил трубку.

Таня догадывалась, что звонок может ее расстроить, но чтобы так! Ей захотелось домой, на диван, чтобы лежать лицом к стенке и плакать долго-долго и душевно-душевно. Потому что рядом с Лукичом была «совсем другая» женщина, ничуть не похожая на Таню, со смещенной границей странности, немного сумасшедшая. И еще Тане послышалась в голосе Лукича симпатия к этой Арине. Сумасшествие Арины было не диагнозом, а комплиментом.

Ревность нашептывала коварные планы мести: «Брось это дело! Пусть сам пишет свою биографию! Да что там писать? Деньги и юбки – вот его родовой герб! Вернуть ему все деньги, до копеечки, еще сверху добавить за срыв контракта, пусть подавится».

Но воспоминания о деньгах часто отрезвляют девичьи головы. Случилось это и с Таней. Надвигался день оплаты за комнату, которую Таня снимала у пенсионерки Лидии Ивановны. Это раз. Роза-Хутор, конечно, не Куршевель, но, наверное, тоже ничего. Таких командировок у нее еще не было. Это два. Но самое главное, что, отказавшись от этой работы, ей придется вернуться в редакцию, к Петру Симоновичу. В этом месте мыслительного процесса Таня резко шмыгнула носом и показала ревности большую фигу, потому что плакать из-за Игоря Лукича было приятнее, чем жить с сухими глазами в компании Петра Симоновича. И потом… Всегда есть надежда. Ведь бросил же Лукич эту чумовую Арину, стало быть, разочаровался в ней.