Евгений Бузни - Александра

Мне искренне жаль этих людей. Они не понимали, что необратимость — это главное, что нужно было самому Горбачёву.

Горбачёв, не стал слушать пояснения о положении страны, оборвав Бакланова:

— Я сам знаю, что делается в стране. Скажите от чьего имени вы приехали? Кого представляете? Вы арестовывать меня приехали? Это Ельцин вас подослал?

Они сообщили, что здесь все его друзья, что днём раньше состоялась встреча руководителей, занимающих ключевые посты в государственном аппарате, на которой решили обратиться к Горбачёву с предложением объявить в стране чрезвычайное положение. Поняв, что приехавшие представляют не силы Ельцина и не приехали смещать президента, Горбачёв вздохнул облегчённо и подобрел к визитёрам. Особенно обрадовался, когда услышал утвердительный ответ на свой вопрос, будет ли указ о чрезвычайном положении распространяться на РСФСР, то есть на Ельцина.

Однако подписывать указ о введении чрезвычайного положения в стране сам Горбачёв отказался, предоставив это делать комитету, который ещё не успел присвоить себе название ГКЧП. Идея назваться комитетом пришла от самого Горбачёва. Дав несколько рекомендаций, пожав каждому руки на прощанье, Горбачёв отправил делегацию в Москву, а сам тут же позвонил заведующему отделом ЦК КПСС Вольскому и недвусмысленно сказал, что чувствует себя хорошо, не болен и всё у него в порядке.

Вольский, не зная ничего о предстоящих завтра событиях, был несколько ошарашен фактом, что президент позвонил, чтобы сказать о своём здоровье.

Между тем всё руководство страны собралось вечером для подготовки текстов указов и обращения, которые писались до трёх часов ночи. Возглавить комитет предложили не очень-то стремившемуся к такому повышению Янаеву.

Немного успокаивало его сообщение тех, кто ездил в Форос, о том, что президент обещал присоединиться к ним несколько позже. Но волновался Янаев не напрасно. Его руки предчувствовали беду и оттого дрожали.

В день объявления чрезвычайного положения с самого раннего утра Гавриил Попов радостно потирал руки: то, что давно ожидалось, состоялось-таки и самым наилучшим образом.

Ельцин находился на даче в Архангельском. Получив известие о создании ГКЧП начал хладнокровно действовать по давно продуманному плану. Позвонил в начале седьмого утра генералу Грачёву:

— Что там происходит?

— Введено чрезвычайное положение в стране, Борис Николаевич. Из Тулы к Москве в Тушино направляются войска. Дальше они будут действовать по указаниям министра обороны СССР Язова.

— Это авантюра и настоящая провокация, — заявил Ельцин. Волнения в голосе не было. — Прошу немедленно выделить личный состав воздушно-десантных войск для охраны здания правительства РСФСР.

— Не сомневайтесь, Борис Николаевич. Подразделения десантников будут выделены.

Через два часа в кабинет Грачёва прибыл для координации действий помощник Ельцина Портнов. А президент России в это время в дачной обстановке готовил воззвание к народу, шестьдесят процентов голосов которого из числа избирателей, пришедших на голосование, было отдано Ельцину:

В ночь с 18 на 19 августа 1991 года отстранён от власти законно избранный Президент страны.

Какими бы причинами ни оправдывалось это отстранение, мы имеем дело с правым, реакционным, антиконституционным переворотом. При всех трудностях и тяжелейших испытаниях, переживаемых народом, демократический процесс в стране приобретает всё более глубокий размах, необратимый характер. Народы России становятся хозяевами своей судьбы. Существенно ограничены бесконтрольные права неконституционных органов, включая партийные.

Руководство России заняло решительную позицию по Союзному договору, стремясь к единству России. Наша позиция по этому вопросу позволила существенно ускорить подготовку этого Договора, согласовать его со всеми республиками и определить дату его подписания — 20 августа с.г.

Такое развитие событий вызвало озлобление реакционных сил, толкало их на безответственные, авантюристические попытки решения сложнейших политических и экономических проблем силовыми методами. Ранее уже предпринимались попытки осуществления переворота.

Мы считали и считаем, что такие силовые методы неприемлемы. Они дискредитируют СССР перед всем миром, подрывают наш престиж в мировом сообществе, возвращают нас к эпохе холодной войны и изоляции Советского Союза от мирового сообщества.

Всё это заставляет нас объявить незаконным пришедший к власти так называемый комитет. Соответственно, объявляем незаконными все решения и распоряжения этого комитета.

Увы, не все органы местной власти будут неукоснительно следовать конституционным Законам и Указам Президента РСФСР.

Призываем граждан России дать достойный ответ путчистам и требовать вернуть страну к нормальному конституционному развитию.

Безусловно, необходимо обеспечить возможность Президенту страны ГОРБАЧЕВУ выступить перед народом. Требуем немедленного созыва Чрезвычайного съезда народных депутатов СССР.

Мы абсолютно уверены, что наши соотечественники не дадут утвердиться произволу и беззаконию потерявших стыд и совесть путчистов.

Обращаемся к военнослужащим с призывом проявить высокую гражданственность и не принимать участия в реакционном перевороте. Для выполнения этих требований призываем к всеобщей бессрочной забастовке.

Не сомневаемся, что мировое сообщество даст объективную оценку циничной попытке правого переворота.

Ещё одно воззвание было подготовлено специально для военных. Ельцин всеми силами хотел показать мировому сообществу, что находится в опасности, что чрезвычайное положение в стране обращено именно против него, против его власти, поэтому он обратился и к воинству:

«Военнослужащие! Соотечественники!

Предпринята попытка государственного переворота. Отстранён от должности Президент СССР, являющийся Верховным Главнокомандующим Вооруженных Сил СССР. Вице-президент СССР, премьер-министр, председатель КГБ СССР, министры обороны и внутренних дел СССР вошли в антиконституционный орган, совершив тем самым государственную измену — тягчайшее государственное преступление.

Страна оказалась перед угрозой террора. «Порядок», который обещают новоявленные спасители Отечества, обернётся трагедией, подавлением инакомыслия, концентрационными лагерями, ночными арестами. «Лучшая жизнь» останется пропагандистским обманом.

Солдаты и офицеры России! В эту трагическую для России, всей страны минуту я обращаюсь к вам. Не дайте поймать себя в сети лживых обещаний и демагогических рассуждений о воинском долге! Не станьте слепым орудием преступной воли группы авантюристов, поправших Конституцию и законы СССР.