Евгений Бузни - Настенька

Парадоксальное совпадение этого года можно было явно заметить в том, что всего через месяц и двадцать дней после столь знаменательного для капиталистической державы юбилея, другая, не менее сильная держава — коммунистическая готовилась отмечать не менее торжественно свой собственный, можно сказать, юношеский в сравнении с Америкой, семидесятилетний юбилей Октябрьской революции, когда народ России выступил с твёрдой решимостью действительно стать могильщиком капитала, провозгласив свободу, равенство и братство на всей земле.

Парадокс совпадений заключался и в том, что странно готовились обе страны к своим юбилеям. У обеих был общим внешний антураж.

В Советской России загодя объявили конкурсы и соревнования в честь предстоящего великого праздника. Тысячи и тысячи служащих писали характеристики на своих начальников и подчинённых, выдвигая одних на получение званий и орденов, других к медалям и почётным грамотам. Претенденты всё чаще посматривали на свои груди, предвкушая удовольствие от предстоящего прикрепления награды и готовя благодарственные речи о будто бы неожиданности такой чести. Готовились торжественные заседания и специально составлялись сценарии юбилейных торжественных концертов.

В Соединённых Штатах Америки соревнований на лучшего производственника не устраивали. Но гимны и славу Конституции пели повсюду, а в конце мая с самого Дня Поминовения начались по всей стране четырёхмесячные торжества, заполненные различного рода фестивалями, костюмированными шествиями, концертами, ярмарками, фейерверками. Всюду звучали первые слова Конституции «Мы, народ Соединённых Штатов…».

Но в той же самой Америке, в том же мае перед началом марафона торжественных празднеств спикер палаты представителей Конгресса США господин Джеймс Райт резко выступил с обвинениями против президента Рональда Рейгана, говоря:

«— Конституция обязывает президента обеспечить точное соблюдение законов. Фактически в этом и состоит главный конституционный долг главы исполнительной власти. Законы — это не препятствия, которые нужно обходить, но инструмент официальной политики, которую следует претворять в жизнь, нравится это президенту или нет.

Между тем, становится всё очевиднее, что представители исполнительной власти систематически нарушали целый ряд законов США.

Можно оспаривать мудрость каких-то законов, не соглашаться с ними. Но это не даёт права их нарушать. Конституция ясно говорит, что все полномочия законодательной власти принадлежат конгрессу. И требует, чтобы президент обеспечил исполнение законов».

Что имел в виду Джеймс Райт? Какие нарушения законов?

Может быть, он подразумевал знаменитое «Филадельфийское сожжение», которое потрясло весь свободный народ Америки и миллионы людей далеко за её пределами, когда тринадцатого мая тысяча девятьсот восемьдесят пятого года полиция Филадельфии расстреливала из автоматического оружия дом под номером шесть тысяч двести два двадцать один на Осэдж-авеню? Вся Америка, предупреждённая заранее, прилипала к стеклянным светящимся фарам телевизоров, впаялась изумлённым сознанием в прямой репортаж штурма дома, в котором не было террористов, не находились заложники, не прятались злостные торговцы наркотиками. Этим Америку удивить было трудно.

Но в обычном доме жили обычные американцы, только чернокожие и ставшие по несчастью членами радикальной негритянской организации «Движение», которая не давала покоя белокожим правителям города своими выступлениями за конституционные права. Их расстреливали на виду у всей Америки и наконец сбросили с полицейского вертолета, пролетевшего над самым домом, взрывное устройство, вырвавшее в небо дым и пламя.

Шестьдесят один дом сгорел в том пожаре. В негритянском огненном гетто погибло семеро взрослых и четверо детей.

Наверное, стрелявшие по неграм знали, что конституция, не менявшаяся в течение двух веков, была принята всего тринадцатью штатами тогдашней Америки и только белыми мужчинами-собственниками, составлявшими далеко не большую часть всего населения страны.

«Мы, народ Соединённых Штатов…»

Может быть, Джеймс Райт имел в виду, что к Конституции, состоявшей из семи частей, за два столетия приняли всего двадцать шесть поправок и только восемнадцатая из них по счёту дала право женщинам принимать участие в голосовании, что произошло лишь в двадцатом году нашего столетия, когда невозможно было уже устоять против яркого примера эмансипированного советского государства? И, тем не менее, до сих пор женщины Америки получают шестьдесят процентов зарплаты мужчин за одинаковую работу.

Или Джеймс Райт хотел напомнить о том, что в декабре тысяча девятьсот восемьдесят второго года нью-йоркский центр по конституционным правам представил в окружной суд Вашингтона иск по обвинению администрации США в деятельности, направленной на свержение сандинистского правительства Никарагуа?

Центр квалифицировал эту деятельность как противоречащую конституции США. Через два года тот же центр опубликовал заявление, в котором осудил пособничество Вашингтонской администрации бандам контрас в Никарагуа.

Хотел Джеймс Райт или нет сказать об этом, но всё это было, есть и не изменилось, не смотря на торжественные празднования двухсотлетнего юбилея американской конституции.

Не побеждала своих оппонентов и конституция Советского Союза, на которую начинали наваливаться все силы новой перестройки. Ругать в печати свою страну, ушедших из жизни лидеров, а заодно и принимавшиеся при их жизни законы, становилось делом престижным, как престижно было в Соединённых Штатах ругать живого президента. Однако этот факт уже нельзя было назвать совпадением и тем более пародоксальным.

Америка протискивалась в Советскую Россию сквозь толпы беснующихся в тяжёлом роке юнцов, вползала украдкой в щели, оставлявшиеся диссидентами, хлопавшими небрежно дверьми при расставании с Родиной, вдавливалась сквозь уши радиовещательными голосами, завлекала зелёненькими долларовыми купюрами, покупая проходы и проезды в страну, ненавидевшую капитал, обволакивала прохожих белыми майками с многозвёздными флагами Америки, натягивала на нижние части юных и не юных тел тугие джинсы с выделяющимися у самых выпуклых мест наклейками, на которых скачущие по прериям ковбои в широкополых шляпах или чернокожие индейцы с гребнями цветастых перьев рекламировали давно ушедшую в прошлое колониальную страну.

Правящая Америка, её всесильная верхушка, могла поздравить своего полномочного неофициального представителя в России с первыми победными шагами на пути превращения государственной собственности в частную.