Элой Морено - Невидимка [litres]

Мне кажется, в ту пятницу мы болтали о куче вещей: об экзамене, о Кири, о планах на выходные, о том, что я успел хорошо подготовиться к экзамену, а он был просто готов. Это означало, что он мог сдать его, набрав впритык нужное количество баллов, но все-таки сдать. Заро никогда не получал за контрольные больше шести баллов, но и ниже пяти ему не ставили. Тютелька в тютельку, чтобы не провалиться и в то же время особо не выделяться.

И еще говорили, какой бредовой была идея устроить контрольную работу на последних уроках, да еще и в пятницу. Любой человек знает, что нет ничего хуже, чем писать контрольную на последнем уроке. Куда лучше провести ее утром, когда у тебя в голове еще свежи знания, а главное, не надо нервничать целый день: написал – и забыл.

Так мы шли вниз по улице до пустыря, где на противоположном углу увидели Кири. В тот день ее можно было увидеть за километр. Она вообще так не похожа на меня: ее всегда видно, слишком видно, а в ту пятницу и подавно…

Кири была одета во все желтое. Желтый свитер, желтые брюки, даже кроссовки желтые. И лимон из браслетов на руке.

Мы посмеялись над ней немного, но ей было все равно. И эта черта в Кири мне нравится больше всего: она живет на своей волне, и ей вообще до лампочки, что там думают про нее другие.

Минуты через две мы добрались до школы.

Помню, что в ту пятницу, как и в другие дни, когда проводят контрольные, многие выходили на перемену с учебниками и тетрадками, стараясь в последний момент повторить пройденное. Я же никогда ничего не повторяю перед экзаменом.

Кири и Заро даже на обед пошли, прихватив учебники.

Звонок прозвенел, перемена закончилась, и все побежали в класс. Последние два урока объединили для проведения контрольной, которая на этот раз должна была быть длиннее остальных.

Мы столпились в коридоре перед входом в большую аудиторию, ожидая преподавателя. Он все не шел. С контрольными всегда так: есть надежда, что что-то случилось в самый последний момент, что преподаватель заболел или потерял задание по дороге… Но ничего такого не произошло. Он пришел, почти прибежал, весь взмокший, с кучей бумажек в руках.

– Заходим-заходим! – прокричал он, нервно разгуливая по аудитории.

И пришел он не один, а в сопровождении другой преподавательницы, которая встала в дверях класса и начала зачитывать список фамилий. И вот так, по порядку, мы начали проходить внутрь и занимать свои места.

Занятно, что всего одна деталь может все изменить. Если бы в тот день мы заходили в аудиторию в другом порядке, если бы кто-то не пришел на контрольную, если бы она ошиблась и пропустила одну фамилию… если бы произошло хоть что-нибудь, я вряд ли оказался бы в больнице. Всего-то и делов: какая-то мелочь способна перевернуть целую жизнь.

Мы вошли, и я увидел, что Заро оказался вообще на другом конце аудитории, в то время как Кири сидела достаточно близко: между нами был всего один ученик. Я повернулся в ее сторону, как будто здороваясь с ней. Мы оба засмеялись, и я увидел, как тысячи веснушек заплясали у нее на лице.

– Тишина! – услышал я вдруг, но почему-то никто не замолчал. – Тишина!! – раздалось с новой силой. Но настоящая тишина воцарилась только с четвертой попытки.

– Пока мы раздаем листки с заданием, все сидят на своих местах и не крутятся по сторонам, – сказал преподаватель, – и ничего не трогают, пока я не разрешу.

Как только преподаватель и его помощница закончили обходить аудиторию, мы все, как по команде, перевернули листы, чтобы увидеть вопросы.

– Когда закончите, можете сдавать свои работы и идти домой, все-таки пятница сегодня, – сказал он улыбаясь.

– Если честно, я могу сдать хоть сейчас! – раздался голос откуда-то сзади, и все начали смеяться.

– Оставьте свои глупости на потом, время пошло.

У нас было полтора часа, чтобы написать ответы.

Но я закончил намного раньше.

И он это заметил.

Эта деталь тоже могла бы все изменить.

Экзамен был простой, я бы даже сказал, пустяковый. Мой дядя, который тоже преподает в школе, говорит, что уровень сложности постоянно приходится понижать, чтобы всех уравнять в возможностях, чтобы даже самый глупый или самый ленивый не чувствовал себя изгоем в классе. «Наверное, в один прекрасный день, когда выяснится, что кто-то, хотя бы один, не умеет писать, мне нужно будет оставить весь класс на дополнительные занятия по чистописанию», – сказал он как-то.

Я посмотрел на время: еще часа не прошло, а я уже все закончил. Огляделся по сторонам и увидел, что каждый погружен в какой-то свой мир. Одни медленно водили ручкой по бумаге, не зная, что написать, другие делали вид, что в тысячный раз внимательно перечитывают вопрос, третьи периодически смотрели в потолок в надежде отыскать там подсказку или хотя бы вдохновение… и я, только я один все написал.

Но мне было стыдно так быстро сдавать работу, поэтому я притворился, будто еще раз все проверяю.

В школе крайне важно не быть слишком умным: так ты не привлекаешь к себе внимание, теряешься в толпе, не выделяешься среди прочих. Честно говоря, я думаю, что лентяев ценят больше, чем тех, кто старается и прикладывает усилия. По крайней мере, мой папа так говорит.

В общем, в тот самый момент, когда я якобы перечитывал свои ответы, я услышал его.

– Пссст, пссст…

– Пссст, пссст…

Это было похоже на шепот.

Я замер, пытаясь понять, взаправду это или мне показалось.

– Пссст, пссст… – и вот опять.

Нет, это точно было не мое воображение. Более того, шепот звучал с каждым разом все громче. Кто-то позади меня пытался привлечь мое внимание. Но я не оборачивался. Не оборачивался, потому что знал, кто это был.

– Песет… Эй, дурила… С тобой говорят, – сказал он тихим голосом.

Я испугался.

Не было смысла поворачиваться, чтобы подтвердить свои самые страшные догадки: там, прямо за мной, сидел он.

– Передай-ка мне свою работу, – снова сказал он тихо.

– Да я… я еще не закончил… – соврал я.

– Мне наплевать… – прошипел он опять, – гони сюда и забирай мое задание.

В этот момент я почувствовал, как что-то упирается мне в спину: возможно, его тетрадь. По всему телу пробежал холодок.

Я попытался взглядом отыскать преподавателя, но тот стоял в дальнем конце аудитории, что-то говоря другому ученику.

– Давай сюда сейчас же, дебил! – сказал он более напористо.

Из-за моего ответа многое могло бы пойти по-другому. Я бы не разбудил монстра, первого в огромном списке из других десяти, сотен, тысяч монстров…

В тот миг всего одно слово раз и навсегда изменило всю мою жизнь.

– Чего? – крикнул он в ярости.

Я молчал, слегка наклонившись вперед, опасаясь, что за этим может последовать удар сзади.